– Неплохо было бы.

– Перед отправкой забеги к Тросту на улицу Жестянщиков, он букмекер, поинтересуйся – почем ставки на тебя? Можешь и сам поставить, если примет. Еще что спросить хочешь?

– Кто такая Маурика?

– О-о-о… брат! Там такая красота, что Небесный отец форму сломал, в которой ее отливали! Другой нет и не будет! Дикарка она, что-то вроде переходящего знамени у офицеров. Шеф попытался было ею единолично завладеть, так что тут началось! В него два раза стреляли! Увидишь ее – закачаешься! Идет, как перетекает.

– В смысле?

– Встретишь – поймешь! И не вздумай к ней подкатывать, только пари, иначе пристрелят. У офицеров негласный договор насчет нее. Нам, простым смертным, ее ни в жизнь не получить.

– Где мне людей набрать? Своих дашь?

– Нет. Ты деньги получить хочешь? Они сейчас нашу общую проблему решают. Иди в третью роту, она бесхозная, командира недавно на дуэли зарезали. Народ там бесхитростный, зеленый. Новобранцы, недавно пригнали, не пообтерлись пока. Их не жалко.

– Ну-ну… Себя пожалей, если обманешь. Бывай.

Развернулся и пошел искать указанную роту. Кто ее так назвал, не знаю. Так как народу в ней было ровно пятнадцать человек, включая десятника. Предъявив ему бумагу, приказал построить личный состав.

– Солдаты, требуется шесть человек на очень опасное задание! Добровольцы, шаг вперед!

Строй шагнул как один человек. Глядя в эти молодые лица, горящие глаза, я неожиданно почувствовал себя древним стариком – противным и циничным. Это же надо такими упертыми быть! Сунем голову и остальные части тела в петлю, а там разберемся! Может быть, им батогов всыпать для вразумления? Или просто побить хорошенько? Энтузиазм в нашем случае, тем более таком, последнее дело.

– Раз все желают, я сам выберу. Сейчас идем в арсенал и вооружаемся. Десятник, командуйте!

Так мы и пошли на склады. Строй печатал шаг, а я все больше мрачнел. Хуже дурака только старательный дурак. Этих ребят заставь Небесному отцу молиться – они себе лбы расшибут. Мне бы десяток прожженных ветеранов. Да кто мне их даст? Приказ приказом, но инерции мышления и кумовства мне не преодолеть. Побегут к шефу, а тот вернет бойцов на место службы. Если верить Фонту, дело совсем не в государственных интересах, а в личной заинтересованности. Которая, кстати, и у меня есть: загорелось мне тайник проверить. До такой степени, что терпения больше никакого нет, зуд одолевает. Кстати о зуде – где у них тут помывка происходит? И как от кусачей мелочи избавиться?

Десятник меня просветил:

– В реке. От блох травка есть специальная, на складах попросим. Маленький мешочек вешаешь на шею – паразиты сами уходят.

– К соседу? – поинтересовался я.

– Получим сразу на всех. Пусть в соседний барак убегают.

Начальник арсенала ничем не напоминал добродушного Раста. Ознакомившись с документом, начал с ходу вставлять палки в колеса. При этом недвусмысленно потирал большой и указательный пальцы. Я взбеленился:

– Ты чего там кукиши крутишь? Собирайся, ты мобилизован в разведывательный отряд!

– Еще чего! – ответствовал заведующий кормушкой. – Рангом не вышел!

– Взять его! – заорал я. – Держи дезертира! Вяжи! Хватай!

Вообще-то я думал его просто попугать, но не тут-то было. Моя зелень пучеглазая раздумывать не стала: раз капитан кричит «Хватай» – значит, так надо. Интенданту набили физиономию и связали таким количеством веревок, которые взяли тут же, что он стал похож на кулек с глазами. Я и чихнуть не успел. Делать было нечего, в свою очередь позаимствовал письменные принадлежности и накатал сопроводительное письмо в тюрьму. Налегал на саботаж прямого приказа шефа, задержанного рекомендовал направить в трибунал. Пускай он с Рыбьим Глазом разбирается, что и почему. Отправил его под конвоем. Повернулся к ребятам и сделал широкий жест рукой.

– Все ваше. Не стесняйтесь, берите самое лучшее, еду не забудьте.

Себе подобрал хороший кинжал, лук по руке, два колчана стрел, новую форму с капитанскими аксельбантами и обувь. Поглядел на сгибающихся под тяжестью амуниции бойцов и распорядился найти телегу. Тащить, так все! Семь бед – один ответ! Переоделся в уголке и повесил на шею мешочек с травками. По идее, надо бы отмыться сначала хорошенько, но никакого терпения у меня больше не было. Надеюсь, основное количество блох останется на старой одежде. Подумал немного и кинжалом отрезал цветные шнуры, оставил от аксельбанта только маленький погончик. Он меня не так сильно раздражал.

Тронулись не торопясь в казарму. Мы с десятником впереди, за мной бемс, потом остальной отряд. На перекрестке наткнулись на толпу, перегородившую дорогу. Я тут же поинтересовался у ближайшего зеваки:

– Что случилось? Кого ждем?

– Маурика в купальню сейчас проследует. А вот и она! – Мужик ткнул рукой в паланкин.

Я вытянул шею, пытаясь разглядеть чудо природы, о котором мне так живописно рассказал Фонт. Ну… что тут можно сказать. Красотка – она и есть красотка. Но очень уж ее много во всех пропорциях. Необъятная грудь и бедра, тонкими оставались два места – талия и шея. Из-за этого создавалось впечатление, что голова слишком маленькая. Наверное, таким типажам женщин рожать очень легко, они буквально созданы для материнства. Но я молодой парень. Все, что не вмещается в мою ладонь, кажется мне излишним. Или это мне галонет мозг промыл? У нас там существовал институт красоты, отличный от местного. Красивыми считались худышки, возможно из-за того, что на кораблях мало места. Маурика застряла бы в первом же проходе. Если только корабль не линкор.

Следующая за паланкином стайка девушек заинтересовала меня куда больше. Как раз в моем вкусе: миленькие и… шустрые, да, именно шустрые, по сравнению с величественной хозяйкой. Шустрые для Шустрого – именно то, что надо! Приказал десятнику, неприкрыто пялившемуся на Маурику, захлопнуть рот и двигать в казарму. Сам ввинтился в толпу. Как тут не познакомиться? Во-первых, они точно не людоедки, а имперки. Во-вторых, все приблизительно моего возраста. Здесь сам Небесный отец повелел приблизиться к телу или к телам, так сказать.

Девушки при моем приближении задрали носики. Бросили парочку взглядов, оценили, взвесили и решили, что я не достоин. Они что, в женихах как в соре копаются? Я, конечно, на любовь до гроба не претендую, но им – откуда знать? Подхватил двух ближайших под руки и спросил:

– Почему не веселимся? Давайте знакомиться!

– Отвали! – сказала правая.

– И как можно быстрее! – прошипела левая.

– А если не отстану?

– Охрану позовем. Много вас таких тут ходит, через нас к хозяйке пытаются подобраться. На твоем лице все написано.

– Нет на нем никаких надписей. Я к вам: хозяйка старовата на мой вкус.

– Точно?

– Ага! – радостно оскалился я. – Без всякого сомнения, вы все такие красивые, что я даже растерялся немного.