Дверь была немного приоткрыта, я услышал за ней голоса.

– Уходить нужно в белые скалы, – сказал Старый. – Нам там будут рады.

– Возможно, тебе, мне – нет! – прорычал комендант. – Гомункулы мне больше не подчиняются, визгуны тоже! Посмотри на меня! Мне больше нигде нет места! И ты, мой старый слуга, останешься со мной до конца, каким бы он ни был! Попробуешь удрать – я вырву тебе сердце!

– Хорошо, хорошо, – залебезил Старый. – Не волнуйся так, хозяин! Вот попей лучше винца, оно тебя успокоит. Все равно идти надо, железный замок нам поможет! Он тебя вылечит! Смотри, я наконец-то нашел амулет Кудесника – его дом не посмеет нам отказать.

– Да я тебя! – За дверью раздался звук падения, кто-то страшно захрипел.

– Попей винца, хозяин, – захихикал Старый. – Не хочешь больше? Тогда я выпью, только из другой бутыли.

– И мне налей! – сказал я, распахивая дверь.

Щелкнула тетива, загоняя стрелу Старому в плечо. Бросил быстрый взгляд на коменданта, и желание разговаривать со слугой у меня мгновенно пропало. Я увидел, во что превратился мой бывший командир: на полу лежало шипасто-клыкастое чудовище с рогами, ростом в два с половиной метра. Такие же рожки проклюнулись и на лбу Старого. Не раздумывая ни секунды, нашпиговал его стрелами. Ненавижу сюрпризы! В принципе ему и одной бы в переносицу хватило, но раз решил, что никакого риска, так и будет! Достал топор и отрубил обоим головы. Вот теперь точно все!

Подобрал вещичку, выпавшую из руки Старого, затем плюхнулся в кресло. Перевел дух и посмотрел, что это там было. Так вот, в руках у меня оказалась самая обыкновенная пластиковая ключ-карта! С логотипом Земли-прародительницы! Ее я ни с чем не перепутаю, такие картинки у нас на каждом углу понатыканы. Выдавлено: Фрегат поддержки «Неустрашимый». Приписка: «Сеятель № 65789039/омикрон. Антарес. Новый Росс».

Это что же получается? Я вытащил козырного туза из колоды? Теперь все не так важно! Фрегат меня не только про планету просветит – он меня с этой проклятой планеты увезет! И не куда-нибудь, а в этот самый Новый Росс. Иначе с чего бы ему так называться, если там русских нет? В любом случае собственный корабль мне не помешает. Лишь бы он не сильно поврежден был. Техник из меня после стирания почти никакой, но все же. Решено: при первой возможности, тщательно подготовившись, из Империи удеру. Информацию раздобуду – и растворюсь в воздухе. Дело уже не в деньгах, тут такой приз, что смело можно с головой в омут броситься, не оглядываясь на препятствия и обстоятельства!

Похлебал водички из фляжки и немного успокоился. Дело нужно довести до конца. Вывернул стол, простучал стены, нашел в шкафу шкатулку с золотом и серебром. Высыпал в сумку без счета. Очевидно, что это не казна. Где-то тут еще тайники есть, искать их не стану: я и так судьбу за усы подергал. Сваливаю как можно быстрее!

Я сидел на полу кабинета и мычал, при этом пытался сжевать наруч на левой руке. Неожиданно осознал, что значит кара и Великая печаль. Ее-то сейчас и чувствовал. Во всем виновата моя жадность: олигархом стать захотелось! Получилось так, что нарочно не придумаешь. Открываю двери и смотрю. А они тоже на меня своими бельмами глядят.

В коридоре живого места не было, все забито мертвецами. Как они зашли?! Сам брус наложил! Вот этими руками! Дверь я немедленно захлопнул. Запоров на ней не было, поэтому воткнул топор в косяк вместо клина. Выждал немного, убедился, что она надежно держится, несмотря на град ударов.

Надрывая пупок, подтащил к выходу неподъемный стол. Помогло то, что пол был натерт воском до блеска. Выдернул Кусаку, добавил к баррикаде кресел, сверху обрушил шкаф. Подошел к окну – была у меня мысль портьеры связать и вниз спуститься: всего-то второй этаж, детская высота. Потом можно в донжон зайти через центральный вход, спуститься в архив, а там и до подземелья недалеко. Человек предполагает, а Небесный отец располагает. Этот момент я ощутил со всей ясностью и опечалился – точь-в-точь в соответствии с прочитанной книгой.

Двор от коридора отличался, но не в лучшую сторону. Мертвяков там было еще больше, и они смотрели на меня! Как будто точно знали, где я и что делаю! На грани слышимости начал раздаваться тонкий писк. Визгуны! Из-за угла что-то выползло – человек не человек; таракан не таракан. В общем, кто-то крайне противный. Первую стрелу всадил ему в голову. Ну… думаю, что это голова, ведь он полз ею вперед. Я не успокоился, пока не опустошил колчан. Его метнул следом, лук тоже. Опустился на пол и устроил сеанс доспехоедства, – радовало одно: писк пропал. То ли визгун один выжил, во что я совершенно не верил, то ли остальные подойдут позже.

Постой-ка, кто-то ведь выжил и рассказал автору про Великую печаль! Я чем хуже? Раз нельзя вниз, полезем наверх! Перекрытия, в отличие от стен, деревянные. Достал Кусаку и сказал ему:

– Твои предки приличными топорами были. По головам никого не били, рук-ног не отсекали, деревья рубили и дома строили. Согласен завет пращуров вспомнить?

Кусака завибрировал, по лезвию пробежала искорка. Я от неожиданности его чуть было в окно не выкинул, еле-еле удержался. Не перестает он меня удивлять! Глядишь, искин придет в себя и заговорит. Скинул одно из кресел и забрался на столешницу. Рубить потолок не пришлось: топор разрезал доски как масло. За ними оказался слой глины, потом крупный шлак – и здравствуй чердак! Сразу на него не полез, оборвал гардину и срезал портьеры. Моей веревки могло не хватить до земли: как-то не планировал лазаньем по стенам заниматься.

Пыльное помещение было забито разным хламом. Разглядывать его не стал, увидел лестницу и выбрался на крышу. Там и обнаружил птичью почту. Огромный решетчатый ящик на столбиках. Пташки были еще живы, слегка вялые, но это легко поправить. Плеснул им водички из ведра в поилку, зерна насыпал. Можно было бы их выпустить, но появилась у меня одна мысль насчет букмекера. Времени много для этого не надо – может выйти неплохая прибыль, причем в серебряном эквиваленте. Порылся в сундуке, стоящем рядом. Там были кожаные колечки с карманчиками и полоски тончайшей бумаги. Надеваем птичке на лапку и отпускаем. Только писать было нечем, чернил не было. Это не беда, отрезал от столбика тонкую щепку, запалил трут и обуглил кончик. Попробовал, как это работает, потом помял листочек. Сажа осыпалась, но прочитать было можно. Выдал следующий текст: «Окружен мертвецами в донжоне. Спасения нет. Прощайте. Шустрый».

Птички ловиться не захотели. Испуганно косились на меня бусинками глаз и шныряли по клетке. Вот и делай им добро! Я толкнул возмущенную речь:

– Не желаем работать? Домой лететь, в безопасность нам не нужно? Так я отсюда не уйду! Скоро у меня еда и вода закончится, вас есть стану и кровь вашу пить!

Пташки ничего не поняли, но присмирели. Человек, который за ними присматривал, наверняка тоже с ними ругался. Удалось поймать одну, она не сильно-то и сопротивлялась. Нацепил на нее колечко и подкинул в воздух. Та чего-то прокурлыкала и умчалась в сторону реки. Для надежности повторил процедуру, а потом выпустил всех. Толпой точно долетят. Пора заняться собой. Прошелся по коньку крыши и нашел подходящее место. Если кинуть веревку с крюком, то можно было зацепиться за бойницу соседней башни. Крепостная стена с обратной стороны подходила близко к донжону. Проблем было две: башня была намного ниже, и крюка у меня не было. Зарылся в залежи на чердаке. Нашел ящик с металлическим хламом – судя по всему, он лежал здесь очень давно, железо порядком заржавело. Набрал кривулин и загогулин, использовал в качестве основы для зацепа свой кинжал – больше ничего прямого не было. Связал все веревкой и запасной тетивой, получился этакий колючий шар, от одного вида которого возникали сомнения в моей разумности. Деваться-то некуда!