в выемку, подергала его. Поначалу ничего не происходило, потом я наугад попробовала повернуть медальон как-нибудь в бок, и от более ощутимого нажатия брошь вдруг загорелась ярче, и задняя стенка шкафа прямо на глазах исчезла, будто ее и не было вовсе. А за стенкой оказалась еще одна большая полка, на которой лежало всего несколько бумаг.

Наверное, тут хранились какие-то особо важные документы... Что, в общем-то, логично, было бы странно, если бы всю важную информацию мог легко достать любой слуга, намеренно задержавшись в кабинете.

Официальный ответ жрецов я увидела сразу, потому что он лежал сверху и выделялся особой печатью. Из прочитанных мною в библиотеке книг я уже знала, что это был герб жрецов.

Я затаила дыхание, дрожащей рукой взяла документ и принялась читать...

Я не знала содержания запросов, но ответов было достаточно, чтобы понять примерную суть. Первое письмо было сухим, лаконичным, сугубо по требованиям просителя. Жрецы сообщали, что поиск требуемой девушки долгий и сложный, затрудненный множеством факторов, но со своей стороны они сделают всё возможное, чтобы помочь в деле храэна Лоренсо. Во втором ответе они сообщали, что девушка со схожими показателями найдена — в ином мире. Никогда не рожавшая, что и требовалось Маркусу, подходящая по всем критериям. Идеальный магический сосуд, нерожденный ребенок которой сможет привести Лоренсо к величию. Так и было сказано, да-да.

Моё имя. Возраст. Место проживания. Совпадения по ряду параметров.

Всё, как сказал помощник…

Я не верила своим глазам.

Они специально вытаскивали меня из моего мира, чтобы превратить в инкубатор?

Маркус… Тот Маркус, которому я доверилась, просто собирался мной воспользоваться? Все его метания — люблю-ненавижу — были ничем иным, как манипуляциями, чтобы посадить меня плотнее на крючок привязанности, что ли? И ведь получилось же! Я даже не сопротивлялась, наоборот, развесила уши, поверила в доброту помыслов этого человека.

А он… он просто меня использовал…

А если бы я забеременела?! Меня охватила паника, стоило представить, как Маркус высасывает из моего — из нашего ребенка — силу, чтобы самому заполучить престол. Чтобы победить остальных конкурентов, стать самым сильным магом. Он настолько жестокий и беспринципный, что собственный наследник для него всего лишь способ достичь желаемого?

Я дочитала документы — в глазах рябило от текста и подступающих слез — и убрала их обратно, повернула брошь, возвращая стенку шкафа на законное место. И застыла на месте, не понимая, как быть дальше. Я не собиралась бездумно бежать к В., мотивы которого непонятны и могут быть опасны для меня самой, но и оставаться с Маркусом не хотела. Кажется, он — просто лживый подонок, и никто иной. Только и делает, что дурит меня.

Дверь открылась, и Лоренсо (помяни заразу —  появится сразу) вошел в кабинет, улыбнулся мне тепло.

— Прости, от мадам Тессы так просто не отделаться. Если уж она захочет проверить меня с ног до головы, то мне остается только терпеть. Ну, что? — Он плюхнулся на диван. — Рассказывай.

— Да не о чем рассказывать, — я напряженно поджала губы, так и оставшись стоять в глубине кабинета, на безопасном расстоянии от мужчины.

— Как не о чем? — мужчина удивленно изогнул бровь. — Чем закончилась твоя встреча?

— Твои люди и сами всё видели.

— Угу, видели, — согласился Маркус. — А ещё они попытались проследить за нашим доброжелателем, но потеряли его след на втором же повороте. Этот человек прекрасно умеет скрываться. Впрочем, другого я и не ожидал. Меня больше интересует, о чем вы говорили? Что он тебе предлагал, и что ты должна сделать взамен?

— В. готов отправить меня домой хоть сейчас. Просто так, без каких-либо условий, — я посмотрела прямо в глаза мужчине, пытаясь просканировать реакцию. — Думаю, он сдержит свое обещание.

Маркус поморщился, скрестил руки на груди. Вид его был недовольный и даже раздраженный.

Что, не нравится, когда “инкубатор” собирается свалить восвояси? Ты же так долго его выискивал и приманивал, а он посмел своевольничать.

— Кэти, ты же понимаешь, что просто так подобные одолжения не делаются?

— Ну, знаешь, зачастую цель оправдывает средства. Не так ли? — и криво улыбнулась. — Ты явно не нравишься тем ребятам, а мне они собираются оказать услугу, чтоб не мельтишила перед глазам.

— Цель, конечно, оправдывает средства, но я не верю в добрые помыслы этих людей относительно хоть кого-то из нас. Они просто хотят через тебя подействовать на меня, это было очевидно ещё по их просьбе достать брошь. Я понимаю, как мечтаешь ты вернуться домой, но, пожалуйста, не сдавайся раньше времени и не доверяй всяким прохиндеям…

Он пружинисто поднялся, подошел ко мне и попытался коснуться моей ладони, но я резко убрала руки за спину. Мне неприятна была даже сама мысль, что он меня потрогает.

Он ведь только начал мне нравиться. Нет, даже больше, чем просто “нравиться” — он начал вызывать во мне интерес. Я ненадолго потеряла голову, и он тут же этим воспользовался. Вот уж кому плевать на любые чувствы, кто готов идти по головам, чтобы добиться желаемого.

— Кстати, вот твоя брошь, — достала её из кармана и перекинула Маркусу, тот поймал на лету и нацепил на воротник, даже не заботясь сделать это ровно. — Я вижу, что ты подавлена и дезориентирована. Слова этого В. повлияли на тебя сильнее, чем я предполагал. Не нужно было мне отпускать тебя одну! — он выругался. — Кэти, прошу, давай перенесем наш разговор на завтра, а пока — пойдем спать.

— Вместе, что ли? — уточнила иронично. — В одной кровати, да?

— Да, а что?

— Ничего. Просто мне больше по душе спать в своей комнате. Одной. Спасибо за понимание.

И я вышла из кабинета, оставив Маркуса задумчиво смотреть мне вслед. Он не попытался спорить (спасибо и на этом), а я была не готова к какому-либо разговору. Потому что иначе попросту разрыдалась бы, рассказала о том, что увидела — а он наверняка бы нашел способ опять меня обмануть. Сказал бы что-нибудь успокаивающее, объяснил бы свой жуткий запрос какой-нибудь необходимостью, убедил, что его реакции и чувства серьезны.

И я бы… я бы, черт возьми, поверила, потому что мечтала о том, чтобы так всё и было.

Нет уж. Хватит быть глупой и недалекой, доверчивой дурой, которой все кругом помыкают и манипулируют.

Нужно действовать самой, если я хочу вернуться домой — или сгину