Мы лежим так какое-то время, и я слышу, как Эд начинает тихо посапывать.

– Эд, я люблю тебя. Обещай, что никогда не оставишь меня. Обещай, что не умрешь.

Но в ответ на свою мольбу я слышу лишь тихое посапывание. Тогда я тоже начинаю потихоньку погружаться в сон, но перед тем как заснуть, мысленно прошу сделать так, чтобы это не было моим последним воспоминанием об Эде. Прошу дать мне еще хотя бы один день.

Из стереосистемы гремит «Let’s Get the Party Started» в исполнении Пинк, басовые ноты отдаются пульсациями во всем теле. Я стою в углу с бокалом красного вина в руках и наблюдаю за тем, как веселятся гости. Вечеринка в самом разгаре. Эда я обнаружить не смогла, так как в комнате полно народу, но зато вижу Джейн: она возле рождественской елки в обществе смутно знакомого мне парня с нелепой козлиной бородкой, который, я не сомневаюсь, уже в конце вечера начнет лапать Джейн.

Я улыбаюсь. Мы на вечеринке у Роба, в его квартире в Тутинге. Я хорошо помню тот вечер. Он устроил вечеринку за пару недель до Рождества 2002 года, и мы тогда все вусмерть перепились, поэтому пришлось остаться у Роба до утра. Это был, наверное, последний крутой загул, что мы позволили себе, перед тем как окончательно повзрослели и поумнели. Я смотрю на часы. Десять вечера. Еще довольно рано.

– О чем задумалась? – У меня над ухом раздается чей-то голос, и я подскакиваю как ужаленная.

Оказывается, Саймон; в руке пиво, на губах играет кривая ухмылка.

– Привет, незнакомец. Как поживаешь?

Он неуверенно улыбается и пожимает плечами:

– Представь себе, очень неплохо. Дел по горло, но… – Он оглядывает комнату.

– Рада тебя видеть. Ты куда-то совсем пропал. Как твои дела на ниве юриспруденции?

– Знаю, прости, я свинья. Все отлично, все хорошо, но… работы так чертовски много, что ни вздохнуть, ни охнуть, уж не говоря о том, чтобы тусоваться.

– Ну, мне все это знакомо, – с усмешкой отвечаю я. – Последнее время я тоже буквально пропадаю в офисе.

– Маркетинг, если не ошибаюсь? И очень даже успешно. Эд говорит, ты уже начальник отдела или типа того?

– Впервые слышу, хотя я бы не прочь.

– Здорово. Зои, я всегда знал, что ты преуспеешь в жизни. Правда, лично мне хотелось бы иметь работу полегче, как у Эда. Ну, ты понимаешь, бить баклуши, то тут поработать в саду, то там поработать в саду.

– Он не бьет баклуши, по крайней мере сейчас. – Это выходит резче, но я невольно занимаю оборонительную позицию. – Он пробует себя, чтобы найти то, что ему по душе. Я имею в виду карьеру. Саймон, не все такие целеустремленные, как ты.

– Понял, не дурак. Прости, я совсем другое имел в виду. Иногда мне хочется иметь время и для себя. Например, чаще видеться с друзьями. – Он делает паузу, чтобы глотнуть пива. – Ну да ладно, а как вы вообще? Ты и Эд?

– Хорошо. – Я киваю и пригубливаю вино. – Очень даже хорошо, спасибо. Вполне счастливы.

Так оно и было. После той грандиозной ссоры по поводу свадьбы – по первому кругу, – Эд вернулся домой от своей мамы, и у нас вроде бы все устаканилось. Натянутость между нами исчезла, и я, можно сказать, потеряла надежду выйти за Эда, смирившись с тем, что он никогда не сделает мне предложения. И уже начала уговаривать себя, что как-нибудь обойдусь.

А на следующий день после той вечеринки мы с Эдом отправились в ресторан пообедать. Эд, который был явно не в настроении, всю дорогу ворчал, и я решила, что это похмельный синдром. Но затем он опустился на одно колено и попросил меня выйти за него замуж, а я от удивления чуть не свалилась со стула.

Я сказала «да», само собой. И наверное, никогда в жизни не была так счастлива, как тогда. Ни до, ни после.

И вот, когда я проснулась сегодня утром, у меня, естественно, возник вопрос: если учесть, что те дни, которые мне довелось прожить заново, были поворотными в наших отношениях, то почему я вернулась в прошлое именно в день той рождественской вечеринки, а не на следующий, когда Эд сделал мне предложение? Кроме вечеринки, сегодня, казалось бы, ничего знаменательного не происходило: придя с работы, мы пообедали, собрались и приехали к Робу. Надеюсь, скоро все прояснится. Однако меня гложет сомнение, внутренний голос подсказывает мне, что сегодня все может пойти наперекосяк.

Саймон возвращает меня в действительность. Оказывается, он что-то сказал, а я прослушала.

– Извини, просто задумалась, – говорю я.

Рядом с Саймоном стоит незнакомая женщина. Она на несколько лет старше его, у нее блестящие волосы, безупречный макияж и сияющие от счастья глаза. И я сразу вспоминаю, что женщину эту зовут Джоанна и очень скоро она станет женой Саймона.

Она протягивает мне руку:

– Приятно познакомиться.

– Мне тоже. – Я улыбаюсь, мы обмениваемся рукопожатием.

Я собираюсь продолжить разговор, но тут замечаю на другом конце комнаты Эда, который возится со стереосистемой. Мы уже виделись с ним сегодня, и тем не менее мое сердце невольно начинает биться сильнее.

– Прошу прощения, я на минуточку. – В нарушение всех правил приличия, я опрометью бегу к Эду и, обняв его за талию, прижимаюсь щекой к его теплой спине.

Он поворачивается и целует меня в нос:

– Ну, привет.

– И тебе тоже. Чем это ты занимаешься?

– Ой, да просто хотел найти что-нибудь получше этих кошачьих воплей. – В руках у Эда несколько CD-дисков.

– Ну и как, удалось?

– Не-а. Сплошь старое дерьмо. Ты же знаешь вкусы Роба, – усмехается Эд. – Ну что, пропустим еще по стаканчику?

– Отличная идея.

Взявшись за руки, мы идем на кухню. Все свободные поверхности заставлены бутылками, у задней двери высится гора пустых емкостей из-под спиртного. На кухне толчется несколько человек, которых я не узнаю; они улыбаются, увидев нас. Я улыбаюсь в ответ.

Эд достает из холодильника бутылку вина, наполняет мой бокал, затем находит чистый бокал и наливает себе. Мы пробуем вино и морщимся.

– Господи, на вкус точь-в-точь полоскание для рта. – Эд смотрит на бутылку, делает еще глоток и кривится. – Ну и ладно, у нищих слуг нет.

– Верно. А знаешь, какой самый хороший способ не обращать внимания на вкус?

– Выпить залпом?

– Совершенно верно. – Дружно запрокинув головы, мы одним глотком осушаем бокалы. У меня перехватывает дыхание. – Это было круто. Как насчет того, чтобы повторить?

Эд покорно наливает еще, и мы продолжаем стоять, прислонившись к дрожащему от басов прилавку. Похоже, я немного перебрала, у меня кружится голова. Эд пристально смотрит на меня, и мне ужасно хочется узнать, что у него на уме.