– Оно было не с первого взгляда и не с первого года. Когда я была замужем за другим и лежала на сохранении, понимая, что могу потерять ребенка, часто думала: какой эгоизм – рожать, потому что надо родить. Выскочила замуж, чтобы все на «пятерку», я же не могу без отличных отметок и красных дипломов. Мужа не любила, любила хорошие оценки, которые мне окружающие ставили за удачный брак. И ты знаешь, я отпустила этого ребенка… я перестала сопротивляться: если ему внутри меня некомфортно, пусть уходит, исчезает. Я лежала и представляла, как отсоединяется плацента и как эмбрион покидает мое тело. Чувствовала, как вытекает горячая кровь, и понимала: теперь его душа свободна. Мой ребенок мне не принадлежит. Точно так же и с Игорем. Я поняла: то, что ты любишь, тебе не принадлежит. Знаешь, если у тебя есть шанс не обманывать, если у вас что-то за гранью удобного времяпрепровождения, я исчезну. Я, собственно говоря, и приехала рассказать тебе свою историю, чтобы не было повторения. Знаю, мои противоречивые россказни, скорее всего, не возымеют никакого действия, но я просто хочу, чтобы ты меня услышала, чтобы поняла: он не жестокий, он просто другой.

В Алисиных словах чувствовалась горечь пересушенных временем чувств.

И Игорь, и Алиса когда-то любили. Просто невзаимно, необоюдно и невпопад.

Игорь познакомился с Алисой внезапно и крайне случайно.

Шел третий год его второго брака.

Семейная жизнь напоминала ему дебаркадер на Москве-реке – судно, вроде способное плыть, но вынужденное стоять в определенном месте и выполнять функции ресторана. Тогда они с женой еще проживали совместно в Москве, и Ольга каждый день звонила Игорю поинтересоваться, во сколько он появится дома. Игорь делал голос усталым и остывшим, тихо произносил «не знаю» и воровато ехал по своим делам, никак не связанным с работой. Иногда он специально назначал рабочие встречи в выходные дни, лишь бы сбежать из дома. Чтобы дышать. Чтобы куда-то ехать.

Игорь никогда не носил обручальное кольцо – для этого всегда находилось бесчисленное множество объяснений и псевдопричин. На самом деле ни в первый, ни во второй раз жениться он не хотел.

Хотели женщины, настаивали, смотрели слезными глазами и нежно гладили по плечу, он не выдерживал и сурово произносил: «Ладно, делай все, что хочешь. Меня только в вопросы организации не втягивай. Назови место и время, и я там буду. Но цвет галстука выберу сам». В принципе, какая разница, женат он или не женат. Игорь все равно жил так, как ему хотелось. А для женщин, особенно его землячек, важен статус жены. Несмотря на космополитизм и вроде как демократические взгляды, стоит отъехать от городов-миллионников, как сразу попадаешь в другой мир, где если в двадцать пять лет женщина по каким-то причинам не замужем, значит, что-то с ней неладно. И эти выспрашивания и допытывания, не пора ли уже разродиться потомством, всегда вызывали в женщинах панику и стыд. Обычно к тридцати годам провинциальные девушки уже соглашались на «плохенький, но мой» или «спасибо, что не гей», не брезговали обращаться к местечковым колдуньям за приворотным зельем, хотя, на взгляд Игоря, лучше бы посещали психотерапевта. Но так или иначе он понимал, что для Ольги свадьба – вопрос самоуважения. Собрать сотню гостей, вызвать из Москвы пару попсовых исполнителей, заказать лебедей из роз и всему городу показать: «Я хорошо устроилась по жизни. Я замужем».

Звучит странно, но, целуя Ольгу на свадьбе, Игорь прекрасно понимал, что разведется. Что это далеко не последняя его женщина. Но ему нравилось, когда Ольга светилась от счастья, и если подобное лицемерное сборище – это то, что заставит ее сиять, он будет только рад. А целовать свою женщину – всегда приятно, даже под похабные возгласы «Горько!».

Спустя два года совместной жизни в Москве все действительно стало горько. И Игорь искал удовольствия и радости на стороне.

Как-то пятничным вечером он возвращался в Москву из аэропорта Внуково, куда подвозил своего приятеля, и на Ленинском проспекте увидел голосующую девушку. Игорь всегда любил высоких стройных блондинок с длинными волосами – это было что-то генетически обусловленное. Ну не мог он не заострить взгляд на красивой девушке, а на блондинке – тем более. Его часто обвиняли в незаурядности вкусов в еде, в то время как в плане женщин его предпочтения были банальны и совпадали с увлечениями всех среднестатистических мужчин. Если бы ему сказали, что голосующая на обочине девушка заканчивает университет с красным дипломом, с юношеских лет побеждает на всех возможных олимпиадах и имеет IQ, близкий к IQ Шерон Стоун, Игорь не поверил бы и проехал мимо. Но он этого не знал и потому остановился, чтобы просто подвезти красивую незнакомку, мерзнущую в коротком полушубке поверх обтягивающего платья, оголяющего коленки. И уж точно не собирался очаровываться до потери контроля над ситуацией.

– До Петровки, двести!

– Да не нужны мне твои двести рублей. Запрыгивай, дубак же!

– Только давайте без маньячества, ладно? – Алиса ничуть не боялась подобных мужчин. Она привыкла ездить на такси бесплатно. Чаще всего ее подвозили без всяких денег.

Несмотря на наличие молодого человека, Алиса часто проводила пятничный вечер с подругами в караоке. Она любила подобные вылазки, когда белое вино лилось реками и водопадами и можно было забраться на невысокий столик (так, чтобы не сбить кальян), освободиться от лишних мыслей и горланить попсу, надрывая связки.

Более того, у Алисы со школьными подругами, ныне аспирантками МГИМО, была привычка проводить вечер так, чтобы в итоге не приходилось за себя платить. Обычно исполняя с надрывом и хрипотцой The winner takes it all, заглядывая едва знакомому мужчине в глаза, Алисе удавалось не только закрыть депозит за столик, но еще и получить букет цветов. Она оставляла номер телефона с ошибкой в одной цифре и исчезала прочь. Никакого продолжения фуршета или секса.

– Вы все время посматриваете на мои коленки. Это меня смущает! – отвернувшись к окну, чтобы не расхохотаться во весь голос, произнесла Алиса.

– Не просто же так столько веков подряд женщинам было запрещено оголять ноги. Все карты нам, мужчинам, путаете, – немного смутился Игорь.

– Меня Алиса зовут. – Несмотря на то что она чересчур ярко накрасила глаза и от нее за версту пахло духами с феромонами, Игорю Алиса показалась вполне себе свойской.

– Игорь. Я так понимаю, что в таком виде ты едешь не в библиотеку, и предложить тебе выпить кофе сейчас достаточно неразумно с моей стороны! – Он вел машину в очках и производил впечатление мягкого, интеллигентного человека. Алиса даже подозревала Игоря в наличии докторской диссертации в загашнике. Хотя нет, для ученого как-то все слишком круто. Новая машина, судя по запаху кожи салона, часы Hublot на правой руке и два мобильных телефона: для развлечения iPhone и Vertu как рабочий. Игорь никогда не понимал понтов с Vertu, но партнер по бизнесу Вася каждый год неизменно преподносил ему новую модель на день рождения.