– Потому что мы не любим друг друга!

– Получается, чтобы быть счастливым с другим человеком, вовсе не обязательно его любить? – Для Коли это стало открытием.

– Я не знаю. Выходит, что так, – развела руками Надя.

Ходить в пустые залы кинотеатров, класть голову кому-то на плечо, пить пепси-колу из общего литрового стакана, который не помещается в держатель на подлокотнике кресла, сжимать ладошку, когда на экране страшный кадр, – Надя окуналась с головой в чужую юность. Припадала к ней губами, стараясь отхлебнуть озорства и урвать лакомый кусок беспечности.

Дорогу от кинотеатра до дома Надя с Колей преодолели совсем медленно, то и дело прерываясь на игру в снежки и валяние в сугробах.

Когда они подошли к дому, возле поворота с бульвара Надю окликнули:

– Вы Надежда Анген? – произнесла девушка в куртке с огромным капюшоном. Своим видом она чем-то напоминала гнома или монахиню в белом куколе.

– Я.

– Меня зовут Алиса. Я старая знакомая Игоря, и мне очень нужно с вами поговорить.

– Коль, давай тогда завтра с тобой продолжим, ладно? – не задумываясь, расставила приоритеты Надя.

– Как скажешь. Если что, я часов до трех не сплю. У меня после новогодних праздников весь режим сбился, – оставил ей лазейку Коля и скрылся за скрипучей дверью подъезда.

– С Игорем что-то случилось? – обеспокоенно поинтересовалась Надя.

– Нет. Да, – путалась она в показаниях. – Нет, то есть с ним все в порядке, он жив-здоров… Блин, даже не знаю, с чего начать разговор. – Алиса дрожала от холода.

– Может, с того, как вы меня нашли и откуда вы вообще про меня знаете?

Надя была насторожена. Она вообще не любила, когда вмешивались в ее личное пространство, выслеживали, поджидали. Обычно в подобные моменты она занимала оборонительную позицию и сыпала колкостями. Но перед ней стояла хрупкая скандинавская принцесса с хрустальными глазами. Она походила на добродушного эскимоса в своем огромном капюшоне с меховой оторочкой. Перчатки она забыла дома и потому, засунув ладони в рукава, девушка переминалась с ноги на ногу. Что-то в ней было растерянное и испуганное. Из-под капюшона высовывались чуть кудрявые светлые волосы, а нос был краснющий. Алиса периодически вытирала его рукавом.

– Это практически детективная история. Я несколько встреч запоминала движения Игоря пальцами на мобильном и подбирала пароль, а когда он один раз отошел в ресторане в туалет, оставив телефон на столе, я отправила все SMS-переписки себе на почту. Позднее, конечно, прочитала все, о чем вы говорили. Потом, сразу как отправила себе файлы, я ввела ваше имя в поиске на его телефоне и увидела, что он отправлял ваш адрес и имя курьеру в сообщении про кота. Нашла вас во всех социальных сетях и рассматривала фотографии до посинения и зависти. Но это все не важно. Я приехала вас кое о чем попросить. – Алиса перестала переминаться с ноги на ногу и пару раз прикусила губу, прежде чем продолжить разговор. – Никогда его не обманывайте. Что бы ни было, какой бы правда ни была, не обманывайте его. Он же тоже не железный. И… – Алиса вдруг начала плакать навзрыд. – Если бы я могла что-то изменить в своей жизни, я бы его ни за что не обманула. Я бы его никогда не упустила. И сейчас я просто прошу вас не заставлять его снова проходить через обман.

– Подождите, Алиса? Вы та самая студентка Алиса?

– Я уже давно не студентка, правда. А так да, я та самая Алиса. – Она кивнула, вынула ладони из рукавов и принялась вытирать слезы, размазывая тушь по щекам.

– Но Игорь сказал, что вы вышли замуж и счастливы в браке.

– Я больше не живу с мужем. Надя, я клянусь, что если вы с Игорем любите друг друга, я ни при каких условиях не буду что-то рушить кознями или интригами. Я приехала просто посмотреть на вас и попросить никогда его не обманывать. Возможно, наша с ним история прояснит вам, кто такой Игорь.

Надя часто задумывалась, что было бы в его жизни, не случись в ней Алисы, если бы не спилась его первая жена, а вторая родила бы ему ребенка? Если бы не было перевернувшегося состава, наполненного его чувствами? Но потом она останавливала себя в мыслях, четко для себя уяснив: если что-то случилось, значит, оно было неизбежно.

Алиса стояла напуганная и взъерошенная. Ее губы, видимо, от часового стояния на морозе, приобрели синеватый оттенок и чуть подрагивали.

– Может, мы зайдем ко мне домой, и я напою вас горячим чаем? – предложила Надя. Признаться, она давно мечтала посмотреть на Алису, узнать, какая она… и, главное, каким был Игорь, пока не стал самодостаточным…

– Только можно я кое-что сначала сделаю? – Алиса наклонилась, набрала в ладони снега и слепила увесистый снежок, который метнула прямо в камеру видеонаблюдения, что висела под козырьком подъезда. Снег моментально прилип к объективу.

– Я могу поинтересоваться, что это было? – Надя оторопела.

– Это чтобы вам потом не пришлось отвечать на лишние вопросы. Просто я знаю Игоря чуть дольше, чем вы…

Дом Нади был для Алисы в диковинку – она никогда не бывала в квартирах с четырехметровыми, украшенными лепниной потолками, балконом с коваными перилами, но при этом обставленных без нарочитого пафоса, с изыском и почтением к прошлому.

– Мне нравится ваша квартира, в ней есть какая-то ветхая роскошь старины! Вы, наверное, относитесь к ней с большим трепетом? – озиралась Алиса по сторонам.

– Не знаю, я пока не поняла, как отношусь к этой квартире. Расскажите лучше про Игоря. Вы любили его? – Надя проводила Алису на кухню. Та до сих пор поеживалась и уселась на самый дальний табурет, поближе к батарее.

– Сначала нет, я просто играла с ним. Прикидывалась, что отношусь к нему с беспрекословной покорностью. А сама любила другого. Однокурсника-самбиста. Но сейчас… Прошло больше четырех лет, и я поняла, как сильно ошиблась и что если не Игорь, мне никто и не нужен. Я прекрасно знаю, что после развода он сатанеет от любого однообразия, что он конченый циник и живет по принципу «все будет как мне удобно».

– Я знаю, что Игорь – человек по-своему сложный и невыносимый, и он настолько на своей волне, что очень часто его не понять и не разгадать… Но… мне очень хочется его обнимать… Не чтобы он меня обнял, не зарыться в нем, не уткнуться, а обнимать самой. А еще хочется смотреть, как он спит. Даже если нельзя дотронуться. И это ощущение – оно страшное. И пугает. Мы же с детства привыкаем потреблять и пожирать людей в своей влюбленности. А любовь – это другое. Она противоречит инстинкту самосохранения.

Во время своего монолога Алиса беспрестанно изучала Надю взглядом: восторгалась ее грациозной осанкой, статью, породой. Надя казалась настолько совершенной внешне, что Алиса представляла ее в пышном платье, вальяжно прогуливающейся по платановой аллее под руку с аристократом в шляпе-цилиндре и с тросточкой из слоновой кости.

– Может, на «ты» перейдем? – Надя чувствовала, что готова разрыдаться от искренности Алисиных слов. Ей вдруг страшно захотелось кого-то любить. Так, чтобы человек не нужен был рядом и чтобы не хотелось его сожрать. Любить, отдавая, а не выклянчивая внимание и подтверждение любви. – Объясни мне, а как это, вот так вот любить? Оно же не сразу?