— Но он не желает вот так. Ему плохо от того, что выбрал меня не по своей воле, а из-за влияния Предназначения. Сам мне сказал. Я не могу его насильно...

— Сейчас в моем роду станет на одного человека меньше. Ибо я готов тебя убить. Что за ересь! Все он хочет, все его устраивает. Просто забил голову ерундой. Слушай, поверь мне, я знаю Эра очень много лет. Он увлечен тобой. И дело не только в том, что вы связаны. Он на самом деле увлечен тобой. По-настоящему.

— Мне вот интересно, господа, а что у вас тут происходит?

Елена Михайловна отскочила от виконта в сторону с максимально невинным выражением лица, а потом посмотрела на герцога, который, вот ведь гадство, подкрался так, что они и шороха не услышали. Арак ровно так же сделал кристально чистый взгляд, в который, кроме прочего, добавил немного укора. Мол, как ты можешь, старый друг, подозревать меня в чем-то.

— Хватит делать из меня идиота!

Герцог сказал это вроде бы негромко, но от грозы, звучавшей в его голосе, от раскатов грома, эхом отдающихся в интонации, внезапно за стенами Академии, будто начало разгуливаться ненастье. По крайней мере в окнах заметно потемнело, потому что небо заволокли тяжёлые, грозовые тучи.

— Я в который раз замечаю, вы что-то скрываете от меня. Оба! Так что, мой дорогой друг и моя… будущая супруга, жду объяснений. И поверьте, сейчас сбежать, как вы обычно поступаете, не получится.

Ему все надоело до зубовного скрежета, а потому Эридан точно решил, эта парочка однозначно расскажет, что скрывает. В этот раз он не отступится, пока не добьется правды.

— Ну?! Необходимо задать вопрос ещё раз?

За окнами начал накрапывать дождь, а чернильные тучи стягивались вокруг Академии с такой скоростью, будто того и гляди случится природный апокалипсис. Хотя, лишь несколько минут назад во всю светило солнце, и вот таких перемен погоды уж наверняка не предвиделось. Адепты подбегали к распахнутым створкам окон, которые всегда оставались открытыми, пока шли занятия, а потом, высунувшись, чуть ли не по пояс, смотрели в небо, удивляясь происходящему.

— Эр, успокойся. Твой гнев сильно будоражит стихии. — Виконт говорил тихим, равномерным голосом, видимо, стараясь интонацией повлиять на растущее раздражение друга.

— А меня будоражите вы! В чём дело? По какой причине ведёте себя так, словно скрываете от меня нечто очень важное?

— Ты! Почему молчишь?! — герцог повернулся к Эллен. Девушка упорно жалась к стоящему рядом в большой кадке деревцу, когда-то заботливо принесенному кастеляншей для красоты, и, судя по всему, либо надеялась слиться с растительностью, либо мечтала превратиться в дриаду, которые давным-давно стали легендой.

— Так а что сказать? Вы злитесь, я нервничаю. Слушайте, вот эта надвигающаяся буря — из за Вас? — Эллен показала глазами в сторону ближайшего окна, через которое было видно чёрное небо с несущимися к шпилю учебного корпуса тучами.

— Конечно, из-за него. Эридан, ты пугаешь свою невесту. Обрати внимание. Бедненькая, она в ужасе.

Герцог внимательнее присмотрелся к родственнице виконта. Ну... Страха там не было точно. Даже близко. Зато любопытство в глазах и какие-то размышления, более похожие на просчёт выгоды от подобных способностей потенциального мужа — вполне. Крайне практичная, однако, девица.

— Ааааа... Нет, не пугает. Думаю... Значит, если что, можно с Вашей помощью и зиму быстренько закончить. Так? Надоели холода — раз! Вот тебе лето. Стало слишком жарко, немного настроение Вам подпортить и все, пожалуйста, сразу прохлада. Слушайте... Очень, очень удобно получается... А если это поставить на поток...

— Хватит заговаривать мне зубы!

Где-то совсем близко громыхнуло раскатом грома, а небо перечеркнула огненная молния.

— Эр, ты сейчас оставишь империю без единственной Академии. Нет никаких тайн. Хотя...есть. Да. Есть одна ужасная тайна. Точно. Все, не могу больше молчать.

— Ты уверен, что ему нужно рассказать? — Эллен сразу же отлепилась от деревца и, ухватив виконта за рукав, пыталась теперь то ли оттащить его подальше от Эридана, чтоб не дать высказаться, то ли оторвать часть костюма, правда, не понятно с какой целью. Однако, и это несомненно, слова Арака ее явно напугали.

— Девочка моя, — виконт с трудом отцепил от себя внезапно побледневшую, но при этом весьма активизировавшуюся родственницу, — Поверь, ему лучше знать правду.

Арак ещё немного, на всякий случай, отодвинулся от девушки. Видимо, костюм, как и все его части, был ему дорог, а затем с серьезным, пожалуй, даже трагичным, выражением лица, заявил.

— Эридан, вынужден сообщить тебе прискорбный факт, матушка Эллен весьма больна. Не телом. Увы, душой. Поэтому твоя будущая супруга так сильно расстроилась и запереживала. К сожалению, познакомить тебя с родителями нет возможности именно по этой причине.

Герцог посмотрел вопросительно на девушку, которая, в свою очередь, весьма удивлённо разглядывала виконта, будто его слова стали новостью не только для Эридана, но и для нее самой. Наверное, не ожидала все же, что Арак вот так разом скажет столь тяжёлый семейный секрет.

— Это правда? Почему не поведала сразу?

— Аааа... Да. Не поведала... Так я...

— Волновалась сильно, моя девочка. Боялась, что кто-то узнает. Сам понимаешь, душевнобольных встретишь нечасто. — Вмешался Арак. — Все же поступила в Академию, будущее мага планирует, а тут столь сомнительный момент.

Герцог опять перевел взгляд на Эллен, которая, словно игрушка кукольника, лишь кивала головой, хотя выражение ее лица больше было похоже на изумленное, чем на испуганное.

— Почему такая беда приключилась с матушкой?

— Да, драгоценный мой родственник. Расскажи нам с ректором, почему? — Девушка сцепила руки в замок, при этом слегка перекатываясь с пятки на носок и обратно. Она очевидно нервничала. Похоже, весь этот разговор причинял ей дискомфорт.

— Так ведь Сила. Остатки ее. Сам знаешь, изредка, в обычных людях просыпаются отголоски Огня, хотя кровь уже изрядно разбавлена и от предков, имевших Драконов, мало что осталось. Родители Элен — мои дальние родственники. Очень дальние. У самого-то Огня есть лишь наполовину, а в их ветви вообще давно только одаренные рождаются раз на десятки лет. Но вот матушка Эллен, не известно почему, стала тем самым исключением. В ней проснулись остатки Силы. И она свела бедную женщину с ума. Дааааа... Печально.

— Очень, — согласился Эридан. — Однако, учитывая, что очень скоро мы станем одной семьёй, я готов рискнуть и попробовать излечить ее.

— Ооооо... — виконт немного растерялся от столь щедрого, а главное, неожиданного предложения

Герцог верно сказал, рискованно, но возможно. Да, такое случалось. Сила, проснувшись у обычного человека, становилась не вознаграждением, а наказанием. Помочь, обычно, в данном случае никто не сможет. Никто, кроме Эридана Черного. По одной лишь причине. В тот момент, когда по приказу деда его Огонь был увеличен многократно за счет остальных Лордов, что-то изменилось в нем навсегда. Он словно сам в те несколько часов был чистой Силой. И при том, что после выполненного задания пришлось вернуть все полученное для спасения империи, герцог мог теперь больше, чем кто-либо. Огонь по прежнему считал его частью себя. Или сам бы частью Эридана. Не суть Наверное, именно поэтому Сила и вела себя столь непредсказуемо, периодически выходя из-под контроля.