И все они молчали, просто позволяя Тине жить так, как она живет, вариться в котле ее пустой памяти. Но подсознательно Тина помнила, он уверен.

Интересно, как она сумела все забыть?

Геннадий вздохнул и решил взяться за дело с другой стороны. Школа, в которую отвез Тину ее отец. Что-то с этой школой не так. Геннадий углубился в работу, обходя защиту. Он не знал, что ищет, но любая информация была бы сейчас полезна.

Вот только информация оказалась не такая уж любая.

Доктор Эмили Томпсон, штатный психиатр школы, в которой училась Тина. Зачем в школе психиатр и где он слышал это имя, в связи с чем?

Геннадий набрал в поиске нужную комбинацию слов и снова вошел в архивы. Теперь это были архивы школы, где много лет училась Тина Штерн. Вот ее личное дело, а отдельно – записи психиатра, защищены паролем. Геннадий презрительно оттопырил губу и взломал пароль. Они были уверены, что никому нет дела до того, что они там проделывали все эти годы, и так оно, по правде говоря, и было.

Геннадий скачал файлы и вышел из системы, не оставив следа проникновения. Перебросив файлы на безопасный компьютер, он открыл их и углубился в чтение, и с каждой прочитанной страницей его лицо омрачалось все сильнее.

Бережной уехал на работу, не повидав Тину, – она спала. Василиса сказала, что ночью Тина спала плохо, вот и добирает сон сейчас. Сама Василиса торопилась, ей уже поступил вызов от диспетчера, и она, наскоро позавтракав и приняв из рук Дианы пластиковый контейнер с бутербродами, умчалась. Контейнер ее удивил до невозможности. Когда Диана ей вручила упакованные бутерброды, Василиса на какой-то момент зависла, потеряв дар речи, а это, учитывая ее характер, означало, что находится она в крайней степени изумления.

Диана сделала вид, что выдавать контейнер с обедом практически незнакомой девице – самая обычная вещь на свете, и Бережной, усмехаясь про себя, подумал, что Василиса еще не знает, но для Дианы это и вправду самая обычная на свете вещь. Ее философия проста и понятна: ребенок идет на целый день из дома – его надо обеспечить едой. То, что это чей-то чужой ребенок, Диану вообще не волнует, потому что раз этот ребенок каким-то образом оказался под крышей ее дома, то это уже не чужой человек.

Бережной завез в школу Аленку и, пожелав дочери удачного дня, поехал на работу. Список дел был впечатляющим, а еще требовалось расследовать странное двойное убийство. Плюс сопутствующие события. И узнать, как себя чувствует Денис Реутов.

Бережной вздохнул – работы много, и перепоручить ее никому нельзя.

– Андрей Михайлович, тут к вам пришла какая-то дама. – Голос секретарши из динамика коммутатора звучит озадаченно. – Говорит, у нее к вам срочное дело. Ее зовут Инна Шатохина.

Конечно же, Шатохина. Бережной помнил, как девушка металась перед палатой Реутова, а потом Соня взяла ее за руку, и так они и застыли, поддерживая друг друга. Бережной знал, что Инна – давняя подруга Реутова, еще с институтских времен. Знал, что они вместе вырастили племянницу Инны Верочку – после того как в автомобильной аварии погибла вся семья Инны, включая сестру и ее мужа, родителей Веры. Почему они не поженились, Бережной не понимал, и характер отношений Инны и Реутова вызывал у него недоумение. Вопросов Реутову он никогда не задавал, и хотя даже после брака и самой Шатохиной, и Реутова эти отношения не изменились, и такой расклад не мешал ни мужу Инны, ни Соне – он отказывался понимать, что происходит, но и лезть с вопросами не считал возможным. Ну, вот так у людей сложилась жизнь, и только так они счастливы – чего ж тут большего желать, да и толковать не о чем. А строить ханжескую мину Бережному и в голову не пришло, поскольку ханжой он никогда не был.

Тогда в больнице Бережной увидел Инну впервые, и она ему понравилась – и как женщина, и как человек. И, конечно же, он понимал Реутова – выбрать между двумя женщинами, которых любишь, но любишь по-разному, невозможно, а поскольку выбирать нужды нет, так и рушить отношения незачем. Ситуация заметно напрягала только Сониного отца, всесильного и несметно богатого Афанасьева, но у того, видимо, все-таки хватало ума не поднимать этот вопрос и поддерживать с Инной ровные отношения.

И теперь Шатохина зачем-то пришла к нему. И ему, конечно, сейчас позарез надо быть на совещании, но и заставить Шатохину ждать Бережной не хотел, она не из тех людей, которые наносят визиты вежливости, – а значит, у нее к нему, генералу Бережному, есть дело.

– Впусти.

Шатохина вплыла в кабинет, и Бережной вздохнул – он, как и Реутов, любил фигуристых женщин, а ладную фигуру Инны не скрывал даже официальный костюм серого цвета. Полушубок из серебристой норки, распахнувшись, открывал затянутую белой блузкой безупречную грудь, а тонкая талия и изящные бедра, не говоря уже о стройных длинных ногах, били наповал. Бережной умел ценить женскую красоту и с удовольствием вышел из-за стола навстречу Инне.

– Инна, чем я могу быть вам полезен?

Шатохина улыбнулась Бережному и пожала ему руку.

– Это я буду вам полезна, Андрей Михайлович. – Инна подала генералу увесистую папку с какими-то бумагами. – Не спрашивайте, где я это взяла, у меня свои источники, но вы должны это видеть.

– Что это?

– Это… – Инна запнулась, подбирая слова. – Это, возможно, причина того, что произошло сейчас. Больше у меня ни о чем не спрашивайте, но вы должны это прочитать, и не завтра, а вчера.

Бережной открыл папку и с удивлением воззрился на распечатанные сканкопии уголовного дела. Фотографии с места происшествия, показания Елены Игоревны Сухоруковой, показания Штерна, отчеты патологоанатома, протоколы осмотра судебным врачом несовершеннолетней Тины Штерн…

– Что это? Откуда?

– Это уголовное дело, которое было открыто по факту пыток и убийства Анны Штерн, а также пыток и изнасилования Тины Штерн. – Шатохина вздохнула. – Я была гораздо счастливее до вчерашнего вечера, пока не стала изучать дело. Я вырастила девочку, и… Я знаю, у вас тоже есть дочери, и вам будет тяжело это читать, но скрыть эту информацию я не имею права. Я просто не могу понять, кто, почему, а главное – как? – заменил уже существующее дело на то, что хранится в вашем архиве. Из существующего дела исчезли все эти эпизоды, зато появились фотографии тела Анны Штерн, на которых нет следов пыток, а о Тине только указано, что она не идет на контакт.

Но Бережной-то как раз понимал, кто и зачем.

По словам Леонтьева, за несколько дней до смерти Анны у них пропал грузовик с ценным грузом, а после того как Анна погибла, этот вопрос как-то сам собой решился. Кто-то заплатит следователю, чтобы тот заменил дело, а это значит, Штерн и хозяин груза договорились: Штерн забывает о произошедшем, а взамен с него не трясут деньги за потерянный груз и, возможно, оказывают иное содействие. И, скорее всего, Штерн хорошо знал этого человека. Но какое отношение те давние события имеют ко дню сегодняшнему? Но, по-видимому, какая-то связь есть.