Наверное, девочка восемнадцатилетняя после такого прессинга судорожно бы куталась в обрывки одежды, давясь от слез после пережитого унижения.

Но я не девочка.

– Лорд Дарстен!

Он обернулся. Я развернулась на пуфе к нему лицом, отчего еще больше обнажилась, но не сделала даже попытки прикрыться. Какая разница, раз он и так все прекрасно рассмотрел в зеркале. – После брачной ночи вы мне стали омерзительны. А после сегодняшнего вечера – я вас презираю.

– Какое мне дело до ваших чувств? Мне от вас нужен лишь ребенок, – холодно бросил он и скрылся за дверью.

Козел! Но откровенный и не скрывающий свою сволочную натуру. Сразу сказал, что от меня нужны лишь дети, и в первый же день семейной жизни познакомил с любовницей, чтобы не было никаких иллюзий и недопонимания.

Встав с пуфа, я развязала пояс на пеньюаре и, сняв его, избавилась от остатков сорочки. Идти искать новую рубашку не было ни сил, ни желания. Натянула снова пеньюар, погасила везде свет и легла в постель.

Странно, но даже злости на муженька не было. Попытался приструнить жену как умеет. Да, животное парнокопытное, может быть, опасное, но с ним хоть все ясно. А вот с Глебом я долго мучилась сомнениями и подозрениями. И неуверенность усугублялась тем, что в декрете я оказалась полностью зависящей от него.

Каждая женщина, у которой есть ребенок, меня поймет. А кто воспитывал его без бабушек и дедушек – особенно. Вся жизнь становится подчинена ребенку и зависит от его распорядка дня. Во время прогулок я ходила за покупками, пока дочь спала – готовила, убирала. Бессонные ночи накладывали отпечаток, и у меня появилась хроническая усталость. Смотришь на себя в зеркало и видишь осунувшееся лицо с усталыми глазами и синими тенями под ними. Первый год у меня прошел под мантру «Надо потерпеть».

Глеб помогал, но избирательно. Лекарства, если ребенок болеет, он привезет. И продукты, если надо. Но ночью к дочери вставала лишь я, потому что он же работает. По дому делала тоже все я. За время нашей супружеской жизни могу по пальцам пересчитать, сколько раз он держал в руках пылесос. Или гулял по улице со мной и ребенком. Я с завистью смотрела на парочки с коляской – в моей семье такого не было. У Глеба на первом месте стояли дела, которым он посвящал семь дней в неделю. Вечно возникали какие-то проблемы, и он срывался из дома даже в выходные. На все мои недовольные замечания отвечал, что он же старается ради нас, жилы рвет на работе.

У меня же крепли подозрения, что не только на работе. Каждая женщина чувствует это на интуитивном уровне, а также замечает по мелким признакам. Звонки по телефону, когда он уходит в другую комнату и лишь там отвечает. Когда воркует с кем-то, но стоит войти, как прекращает разговор или сам уходит. Долгое сидение в туалете или в ванной, с теми же тихими разговорами по телефону.

Меня это бесило, выводило из себя. Я устраивала скандалы, требуя сказать, есть ли у него кто-то. Опустилась до того, что проверяла телефон, но Глеб был осторожен, и, кроме ничего не значащих сообщений, я ничего не находила. А потом он вообще запаролил телефон и носил его постоянно с собой.

Это ужасно – вариться в нехороших подозрениях. Я слышала его разговоры с другими женщинами, но за руку с другой так ни разу и не поймала. Глеб всегда твердил, что это или клиентка, или еще кто, давал разумные объяснения. Иногда не давал, а просто срывался, крича, как устал от моей ревности. А я кричала, что мне в браке важна верность, и я ему верна, даже не смотрю на других мужчин. Однажды, в пылу ссоры в нетрезвом состоянии, он ответил мне, что ему плевать.

Я эти слова запомнила.

Кто бы знал, как я тоже от всего устала! Клянусь, признайся муж, что у него другая, я бы вздохнула с облегчением. Но нет же, он постоянно уверял, что любит только меня и дочь. На вранье я его подлавливала неоднократно. Бесилась, выставляла из дома, но он всегда с упорством мула твердил, что никуда не уйдет. Мы его семья.

В какой-то момент я поняла, что так больше продолжаться не может. Я или сойду с ума, или точно стану истеричкой. Проблема была в том, что я любила Глеба всей душой. Другие мужчины меня не интересовали. И я просто не понимала, почему при всех своих словах о любви муж так себя ведет и мало уделяет нам времени. Я пыталась с ним спокойно обсудить наши отношения, спрашивала, почему так. Однажды, тоже в нетрезвом виде, он признался, что, наверное, просто не способен на такие сильные чувства, как я.

Эти слова я тоже запомнила.

И стала целенаправленно давить свои чувства. Разговаривает с кем-то по телефону? Не прислушиваюсь и ухожу. Задерживается на работе? Я наступала себе на горло и не перезванивала. В магазине зашла в мужской отдел и присматриваю ему обувь или одежду? Заставляла себя положить вещи на место и пойти посмотреть что-то себе. Переключала внимание на заботу о себе родимой и ребенке, училась жить по-новому, любить себя, а не его. Выбиралась из эмоциональной ямы, куда сама себя загнала.

И после всего, что я пережила с Глебом, попытки лорда Дарстена меня запугать и поставить на место были обречены на провал. Вот зря он со мной так!

На этот раз меня будила лишь одна служанка. Сначала постучалась и вошла, потом с моего позволения раздернула шторы и скромно сообщила, что супруг ждет меня к завтраку. Соблаговолю ли я подняться? Вставать не хотелось, но мысль о том, что этот тип решит, что морально меня сломил и я его теперь боюсь, заставила пошевелиться.

Умывание холодной водой помогло окончательно проснуться. Когда вернулась, разорванная сорочка уже исчезла с пола, постель была заправлена, а на ней лежало желтое в цветочек платье. Ага, то самое, с длинными рукавами.

Усмехнувшись, не стала спорить и надела его. Буду сегодня солнечной, нести свет в массы и просвещать, что не стоит со мной использовать тактику запугивания. Нет, ну правда, чем он хотел меня напугать? Что имеет право рвать одежду? Да пожалуйста! На его деньги куплено. Что имеет право смотреть на меня голую? Так муж как-никак. Что изнасилует при желании? Можно подумать, он в брачную ночь был нежен и ласков.

И вообще, если хочет здоровое потомство, то не стоит заставлять меня нервничать. Это плохо способствует зачатию и сказывается на беременности, на развитии плода. А вот насчет нервов отца нигде ничего не сказано. Разве что пьянство влияет, как на потенцию и скорость головастиков, так и на здоровье малыша.

А желтый цвет платья мне шел. Даже настроение поднялось, и я была на удивление покладистая. Позволила служанке волосы мне уложить и заколоть купленными гребнями. Бросив на себя взгляд в зеркало, осталась довольна внешним видом и вышла в гостиную.

На консоли у стены лежали на серебряном подносе приглашения. Я перебрала их, увидела знакомое имя леди Розенбах. Та приглашала меня посетить завтра их благотворительное общество. Остальных я не помнила, но меня приглашали на чай, звали почтить своим присутствием музыкальный вечер, посетить выставку художника. Неплохо. И это с утра! То ли еще будет. Приятно, что моего внимания стали искать.