квартире где-нибудь на окраине города они вполне могут себе позволить, просто не хотят, мерзавцы. Они хотят без напряга жить в комфорте и в тепличных условиях дома, поэтому внаглую сидят у родителей на шее, а родители сами виноваты, что позволяют своим отпрыскам садиться себе на шею, еще и рады соломки подстелить на каждом шагу.

Я не призываю выставлять своих детей на улицу. На днях разговаривала я с Кевином из бухгалтерии, он в отчаянии рассказывал, что их сын до сих пор живет с ними, а парню уже двадцать девять, и он не думает съезжать, а зачем? Ему же дома все постирают, приготовят, подадут в лучшем виде, так еще и бесплатно. Если бы у вас были такие райские условия, вы бы тоже никуда не съезжали, вполне естественно, что тот и не чешется, он же не дурак.

Но я для себя решила, что со мной такой фокус не пройдет и моим детям придется освободить территорию после того, как они получат необходимую специальность для самостоятельной независимой жизни, найдут достойную работу, чтобы не жаловались потом, что им не на что жить. Хотя на данном этапе не совсем понятно, как все будет развиваться дальше, Джейн без заметных напрягов довольно неплохо сдала выпускные экзамены в средней школе и потому пребывает в уверенности, что и вступительные экзамены в вуз сдаст также легко. Как я ни распинаюсь, что одно другому рознь и сдать хорошо выпускные в средней школе не то же самое, что сдать продвинутый уровень для поступления в университет, она и бровью не ведет, а Питер, глядя на Джейн, тоже не парится, потому как уверен, если уж его сестра не завалила экзамены, то он-то и подавно все сдаст. Не пойму, почему он так в этом уверен, может, он думает, что знания сестры каким-то генетически-телепатическим путем передадутся брату? Он тоже время от времени заявляет, что вполне может стать профессиональным геймером и заколачивать миллионы на стримах а ля DanTDM или кто там сейчас есть из крутых стримеров (DanTDM – единственный ник, который я запомнила еще с тех пор, когда он был в топе, наверняка в чартах произошли большие изменения и там появились другие имена, но прошу меня понять и простить, я за такой дребеденью не слежу).

Но стоит только подумать, что совсем скоро, через пару лет, я останусь в доме совсем одна, то мне становится страшно. Я же никогда одна не жила. Сначала всегда рядом были родители, потом, когда они развелись, мы с сестрой остались с мамой, но на выходных всегда ездили к папе, затем в универе я жила в общаге с другими студентами, там же познакомилась с Саймоном и мы стали жить вместе, поженились, завели детей, то есть я никогда не была сама по себе. От мысли, что скоро в пустом доме некому будет наводить беспорядок и все вещи будут лежать там, где я их положила, а на кухне прекратится срач, потому что некому крошить и мусорить, и стоит только зайти в дом, никто не полезет к тебе с просьбами и требованиями, вот от этой мысли, признаюсь, мне уже становится жутко одиноко.

Если подумать, то вполне возможно и такое развитие событий: вдруг я упаду с лестницы, проломлю себе голову и помру, а никто об этом не узнает, пока соседи не начнут жаловаться на вонь. Потом войдут ко мне в дом и обнаружат мой труп, лежащий под лестницей в одних трусах. Но хотя бы перед людьми не будет стыдно, потому что в доме чистота и порядок (только трупный запах стоит), так что не будут судачить, какой срач у меня был. Наверно, мне надо уже сейчас позаботиться и избавиться от старого застиранного растянутого белья и обзавестись новыми трусами, так что, когда найдут мое тело, скажут, что и трусы на ней были новые и чистые.

Но если подумать, я не буду жить в совершенном одиночестве. Ведь собаки-то от меня никуда не денутся. Барри вообще по духу собака-спасатель, так что случись со мной неладное, он как Лэсси побежит по округе и всем сообщит. Джаджи, вероятно, даже и не пошевелится. Он скорее всего развалится на моей кровати и будет злорадствовать: «Наконец-то эта старая дрянь сдохла, теперь вся кровать моя!» Да он уже и сейчас так делает и еще рычит на меня, когда я пытаюсь его немного подвинуть. Джаджи хоть и пес, но верности собачьей в нем нет ни капли. Однако когда я буду жить совсем одна, не будет препятствий завести себе еще собак – верных добрых друзей – так еще я смогу по ночам хомячить в одно лицо и никто мне ничего не скажет, собаки-то вместе со мной будут есть.

Ой, до этого еще далеко, а пока мне надо растолкать детей и заставить их заниматься. Уж как я уговаривала их, как настраивала на работу: «Вставайте, лежебоки, садитесь повторять уроки, а то так и останетесь здесь лежать на боку всю жизнь, и вам будет стыдно перед своими друзьями, потому что я буду вас позорить каждый раз, когда они будут сюда являться! Встали сейчас же и пошли на прогулку с собаками, почему посудомойка не разгружена, нашли себе служанку, мать вашу!» Пошумев еще какое-то время для приличия, я ушла на работу.

На работе до сих пор официально не объявили о нависшем над нашими головами слиянии, и я уже стала сомневаться, а не ошибочные ли сведения у Эда, а может, это он так неудачно шутил, но люди тем временем перешептываются между собой и по офису ходят слухи, так что народ стал подходить ко мне и спрашивать, что мне известно. Боюсь, не бывает дыма без огня, они просто тянут время, чтобы потом взять и поставить нас перед фактом.

А в целом сегодня день прошел без особых событий, так что я вернулась домой как обычно, нисколько не удивилась, что собак никто не выгулял, Джаджи угрюмо сидел в гостиной и даже не вышел поздороваться, посудомоечная как была забита утром, так и стояла нетронутая. Вздохнув, послала я Питера выгулять измучившихся взаперти бедных псов, сказала Джейн разгрузить посудомойку, а сама принялась собирать собачьи какашки, которые были густо разбросаны по всему первому этажу, просить детей убирать за псами – дело безнадежное, они вляпываются в эти же какашки и разносят их по всему дому. Да, пятничный вечер проходит незабываемо!

Тут Джейн начала трещать о своей машине и о проклятом черном