- Постойте. Вы… что мне хотите сказать? Я могу быть свободен? В моих услугах больше не нуждаются?

- Ну, ты ж отказался от предложенной должности, так?

- Ага…

- Тогда что ты нам должен? Чай, не в рабстве. Так ты подъедешь за документами? У меня здесь такой бардак, что я не отвечаю за их сохранность. Ей богу.

Ком внутри, который становился все больше с каждым новым произнесенным словом, стал поистине огромным. Он вытеснил собой все… Перехватил дыхание. Поэтому, когда я, наконец, выдавил из себя «Да, буду в течение получаса» - мой голос был едва слышен. Я отбил звонок, даже не уверенный, что Сергей Николаевич меня понял. Я отбил, потому что боялся расплакаться, как девчонка, прямо в трубку.

София

Домой меня отпустили лишь только через три дня. Ну, как отпустили? По факту я просто сбежала, пока отец был в офисе, сделав Лильку соучастницей своего преступления. От этого мне, конечно, было немного неловко, но… На нее отец злиться, кажется, вообще не умел. Так что мне не грозило стать причиной раздора в их дружной семье.

- Чем думаешь заняться?

- Встретиться с Алексом. Даже представить сложно, что он себе надумал за эти дни.

- Я полагала, вы с ним общаетесь.

- Да, но по телефону… А это другое.

Лиля закусила щеку и, как настоящая наседка, застегнула верхнюю пуговицу на моей шубке:

- Ты уверена, что это твой мужчина?

- Лиль, ну, ты опять?

- Извини… Просто тогда же нужно что-то решать!

- С чем?

- С его приобщением к семье.

- Ты шутишь? Да я отца к нему на километр не подпущу. Он же его уничтожит!

- Ты все преувеличиваешь. Хотел бы – уже что-то бы предпринял в этом отношении. И тебя бы не под моим присмотром оставил, а посадил бы в высокую башню…

- Которую охранял бы дракон. Как думаешь, может, за него сойдет бабушка?

Лилька закатила глаза, но все же, не выдержав, рассмеялась.

- Тише… У нее повсюду уши. Ян! Сыночек, а давай ты оставишь этот букет в покое?

Я улыбнулась, наблюдая за тем, как Лиля пытается отобрать из ручек сына нежные бутоны лилий.

- Он их жует, - заявила Этель, сдавая дядьку с потрохами, и поправила съехавшую на лоб шапку.

- Лиль, мы поедем. Этель уже вспотела. Отцу привет!

- Я думаю пригласить вас с Алексом на семейный ужин! – бросила та мне в спину, не прекращая войны с маленьким Яном.

- Забудь! Он ни за что не согласится. Да и я тоже.

- А ты спроси! Может, ты его зря записала в трусы!

Последние слова подруги я решила не комментировать. Мне бы для начала хотя бы его увидеть! Поговорить. Обсудить наши планы на будущее… Мы ведь столько раз пытались, но так ни к чему конкретному и не пришли. А я, наконец, поняла, чего хочу. И от того, что совсем скоро мы сможем это все обговорить, как взрослые любящие друг друга люди, от нетерпения немного подрагивали пальцы. И, нет… Я не верила, что нам двоим будет легко. Но в то же время считала, что нет такой проблемы, которую не могло бы решить время и… терпение. Ради Саши я готова была рискнуть.

Настроение у меня было приподнятым. Я ехала не спеша, наслаждаясь дорогой. Вместе с Этель подпевала звучащей по радио мелодии - голоса не было у нас обеих - и постукивала пальцами по рулю в такт. И в этот момент мне позвонил Тимур Белый. Разговор у нас вышел коротким. Он сказал, что выслал мне на почту отчет. И велел обращаться, если мне, после ознакомления, потребуются какие-то дополнительные пояснения. Впрочем, вряд ли бы они мне понадобились… Я решила, что не стану открывать письмо. И все же добьюсь правды от Саши… Тем более, что в самом страшном он мне уже признался.

Я бросила машину на паркинге и вместе с Этель побрела к дому. Сашу я увидела сразу. Он пританцовывал, сунув руки в карманы каламбиевского пуховика. Наверняка теплого, не то что в тот раз, но я все равно переполошилась:

- Привет! Замерз? Черт… нужно было ехать быстрее. Или…

- Т-с-с… Не пыли. Я только подошел.

Саша наклонился, подхватил дочку на руки и подкинул высоко-высоко к небу.

- Я не пылю. Я волнуюсь о тебе.

Я не была уверена, что он меня услышал. Этель звонко хохотала и заглушала смехом, кажется, все другие звуки. Но когда Саша выглянул из-за плеча дочки, и я увидела его глаза, то поняла, что мои слова все же достигли цели. Серебро его глаз лучилось теплом и любовью.

- А где твои вещи? Ты что… ты их не взял?

Улыбка слетела с его губ. И он стал непривычно серьезным.

- Ты уверена, что хочешь со мной жить? Я же…

Он боялся, что вновь случайно меня обидит.

- Ты привыкнешь… - прошептала я, - а пока я буду окликать тебя.

- Но Этель…

- … шумная, как стадо слонов! Она не сможет к тебе подкрасться, даже если очень захочет. Так, где твои вещи?

Саша неуверенно кивнул в сторону скамьи. Я вздернула бровь. Он улыбнулся, перехватил вертящуюся дочь одной рукой, а второй потянулся за сумкой. В лифте мы поднимались молча. Как дети, бросая друг на друга взгляды из-подо лба. А в прихожей и вовсе случилась какая-то суета. И хоть места было навалом, разуваясь, мы то и дело сталкивались друг с другом.

А потом из кармана Саши вывалился визитка. Я машинально нагнулась, чтобы ее поднять. Ну и, конечно, от меня не укрылись, указанные на ней данные. Медленно-медленно я разогнулась. Подняла ресницы и уставилась на Сашу, который выглядел как будто смущенным.

- Психолог?

Он отвернулся, якобы затем, чтобы убрать в гардероб наши вещи.

- Угу. Не то чтобы я надеялся, что это поможет, но… если есть хоть какой-то шанс обезопасить вас от моих заскоков…. В общем, я думаю хотя бы попробовать.

Я кивнула. Хотя он и не видел. Машинально коснулась груди, в которой непривычно щемило. А потом просто подошла к нему, со спины, не предупреждая, и, крепко обняв за пояс, прижалась лбом к его сильной спине.

- Я уверена, что поможет. Спасибо тебе…

- Господи, да за что?!

- За то, что делаешь это ради нас. Я… же понимаю, как тебе нелегко говорить об этом.

В глубине квартиры что-то грохнуло. Чары развеялись. Мы побежали посмотреть, что случилось, и разговор прервался. Оказалось, что Этель случайно перевернула стул.

- Ну, и куда ты пыталась забраться?

- Я хотела взять твои бусики…

Я бросила взгляд на коробку с бижутерией, до которой пыталась добраться дочка. Как истинная женщина, она питала нездоровую страсть ко всему красивому. Обычно я не позволяла ей самой рыться в моих украшениях. Пусть это была и бижутерия, но все же она была довольно дорогой.