она была уверена, что ее обязательно стошнит, если она продолжит смотреть. Очевидно, что она не разрешит Дэнни пойти туда одному, так что если она всерьез рассматривала возможность позволить ему прокатиться, то кататься придется и ей тоже, а это сулило риск потерять все те пончики, которые она только что съела.

Все это время Эди продолжала оглядывать толпу, надеясь заметить Джеймса, но до сих пор его не было видно; затем она все-таки увидела его, и ее сердце сжалось.

Она уже собиралась предложить Дэнни уговорить Джеймса сходить с ним на аттракцион с довольно пугающим названием «Камикадзе», когда увидела, с кем он разговаривает, и ее сердце упало в пятки.

Он запрокинул голову, заливисто смеясь над рассказом Лиэнн Грин, и, хотя Лиэнн определенно встречалась с Рексом, Эди не могла выкинуть из головы разговор девушки с другой подружкой невесты Стиви – Карен из Лондона.

Джеймс ничего не упоминал о том, что его пригласили на свадьбу Стиви и Ника, но скорее всего это было так. Эди увидела, как Джеймс болтает с хорошенькой темноволосой подружкой невесты, и сильный прилив ревности захлестнул ее.

Эди резко отвернулась, стараясь, чтобы никто из них не увидел, что она на них пялится, и притворилась, что все ее внимание сосредоточено на маленькой тявкающей собачке, носящейся по полю для аджилити напротив нее и игнорирующей крики своего разгневанного хозяина. Толпа смеялась, и Эди тоже заставила себя улыбнуться, не давая Дэнни возможности увидеть, что она расстроена. Она вела себя неразумно, но знала, что ничего не может с собой поделать. Раньше она никогда не переживала, если мужчина смотрел на кого-то другого. Даже отец Дэнни. Те отношения были не более чем глупой подростковой влюбленностью с судьбоносным исходом. Беременность быстро привела к угасанию этой влюбленности, как и реакция парня на саму новость. Его родители, впрочем, тоже не были сильно довольны, с горечью вспомнила она. Но, с другой стороны, к той же категории относилась ее мать, потому что для нее все это было до боли знакомо.

Поцелуй в шею заставил ее подпрыгнуть, вырвав из не самых приятных мыслей.

– Попалась, – сказал Джеймс, подойдя сзади и обвивая руки вокруг ее талии, и она облокотилась на него, кладя голову ему на грудь. Вопреки желанию, она не могла не оглянуться, чтобы посмотреть, заметила ли это Лиэнн Грин, но девушки уже не было рядом.

С Джеймсом день заиграл новыми красками. Они прогуливались по ярмарке, держась за руки и время от времени останавливаясь у киосков и аттракционов, которые интересовали Дэнни (киоск с пирожными и горка вокруг высокой башни были неизменными фаворитами, а вот «Камикадзе» не пришелся по душе даже Джеймсу). Эди была счастлива, что находится рядом с Джеймсом, а его сильная рука крепко сжимает ее руку. Время от времени его пальцы поглаживали ее кожу, посылая по телу дрожь.

Когда уже вот-вот должны были начаться кроличьи бега, она дала ему ключ от своего дома и он отправился за Мэри. Наконец было объявлено о начале важнейшей гонки этого дня, и Дэнни, с полным карманом морковных ломтиков, занял позицию в конце трека, который состоял из семи прямых линий, разделенных связками сена. По бокам уже толпились нетерпеливые зрители.

Казалось, все очень активно делают свои ставки, и симпатичный черно-белый вислоухий кролик был неизменным фаворитом. У Эди закралось подозрение, что это тот самый кролик, которым она восхищалась в выставочной палатке, но она не могла разглядеть, есть ли у него пятно в форме сердца или нет.

Джеймс передал ей Мэри, и Эди встала на старт, держа в руках вырывающуюся крольчиху. Той не терпелось получить свою морковку, так как на завтрак ей дали лишь половину привычной порции, поэтому теперь она отчаянно рвалась вперед. Или такое рвение могло быть связано с тем, что многие зрители пришли с собаками. Те были на поводках, но Эди все равно помнила прошлую встречу Мэри с псами и надеялась, что их количество не спугнет крольчиху, учитывая случай с парой далматинцев.

– Все готовы? – крикнул ведущий. – Кролики готовы? На счет три вы должны поставить их на землю.

Несколько человек, которые уже участвовали в подобных соревнованиях, перегнулись через барьер, держа своих подопечных чуть выше травы. Эди решила сделать то же самое, пока Дэнни нервно прыгал на другом конце трека.

– Раз, два, три. Начали! – объявили в громкоговоритель.

Эди поставила Мэри на землю, и та сразу же заскакала навстречу Дэнни. К сожалению, парочка других, натренированных кроликов, которые были уже далеко не новичками, не настолько легко отвлекались на своих соперников, кричащих зрителей или собак и понеслись по дорожке так быстро, будто были заводными игрушками.

– Вперед, Мэри! – кричала что есть мочи Эди, подпрыгивая на месте чаще, чем Дэнни несколько минут назад.

Все вокруг выкрикивали имя своего любимого участника, и она услышала, что Джеймс позади нее кричит так же сильно. Удивительно, как Мэри во всем этом шуме могла слышать голос Дэнни, но она слышала. Медленно, но верно крольчиха двигалась по своей дорожке, время от времени останавливаясь, чтобы понюхать связки сена и посмотреть на других кроликов. Балансируя на задних лапках, она клала передние на связку и дергала носиком, пытаясь разглядеть, что происходит поверх сена.

Эди слышала, как Дэнни кричит: «Иди ко мне, Мэри, давай, отлично». Он вытягивал руку вперед насколько мог, показывая оранжевое лакомство на ладони. Мальчик так сильно перегнулся через барьер, что Эди боялась, что он может упасть.

Вислоухий кролик добежал до финиша, когда Мэри была лишь на половине пути, а затем, к огромному недовольству Дэнни, перепрыгнул через сено, разделяющее две полосы, и стащил кусочек морковки прямо из рук мальчика. Эди чуть не задохнулась от смеха и не могла остановиться, даже когда добралась до конца трека, чтобы помочь расстроенному Дэнни, который изо всех сил пытался удержать извивающуюся Мэри.

– Я тогда отвезу ее обратно, да? – предложил Джеймс, и Эди с благодарностью снова протянула ему ключи от дома.

В этот раз он отсутствовал довольно долго, и она даже начала переживать, что с ним что-то случилось, но в конце концов он отыскал ее в толпе и их руки вновь переплелись.

Остаток дня представлял собой размытое пятно из ярких красок, шума и смешения ароматов (большинство из них исходило либо от скотного двора, либо от лавок с едой, в зависимости от того, где ты находился), но единственное, в чем Эди отдавала себе отчет, это то, что рядом с ней шел солидный мужчина, пахнущий лосьоном после бритья, запах которого то