Я заторможенно кивнула, подумав, что стоит относиться к этим «украшениям» просто как к обычным ювелирным изделиям, не забивая себе голову тем, из чего они на самом деле сделаны.

Кажется, Лиарон был вполне удовлетворен моей покладистостью. Не думал же он, в самом деле, что я начну отпираться и из-за своих чувств подвергну сама себя вероятной опасности? Ну нет. Конечно, в том, чтобы носить на себе чьи-то переработанные кости, мало приятного, но если это сможет уберечь меня от неприятностей, то я надену и поблагодарю.

К «гранатовому» ожерелью прилагался еще изящный перстень и невообразимой красоты серьги. Когда я их рассматривала, лишний раз стараясь не прикасаться, то подумала, что у Лиарона талант не только в том, чтобы делать артефакты. Он прирожденный ювелир, с большим воображением и просто громадным терпением. Не представляю, сколько ему понадобилось времени, чтобы создать нечто подобное.

– Каждая коробочка окружена специальным магическим барьером, так что постарайся не смешивать артефакты между собой, – Лиарон достал еще одну коробку и открыл ее. Внутри лежала крупная брошь.

– Тоже кровь? – спросила уже более спокойно. Ну в самом деле, как-то сложно воспринимать, что красиво ограненный рубин может быть и не камнем вовсе, а чем-то совершенно невероятным.

– Да, – Лиарон кивнул и глянул на меня чуть пытливо. – Только в этот раз кровь свежая. Зверо, у которого она взята, был в тот момент еще жив. Тебе неприятно все это, да? – Лиарон захлопнул крышку и вздохнул. – Понимаю. Мой талант весьма специфичный. Эта брошь тоже имеет защитные свойства, только на этот раз от физического урона. Конечно, если тебя будут на протяжении минуты рубить мечом, то она просто не выдержит, но несколько сильных ударов отведет.

– Они все имеют защитное свойство? – спросила, решив пока тему о том, приятен ли мне его талант или нет, не продолжать.

– Верно, – Лиарон кивнул, принимаясь вытаскивать коробки и открывать их. – Я создавал их для того, чтобы защитить свою возлюбленную, невесту и в дальнейшем жену. Вот это небольшое кольцо, которое нужно надевать на мизинец правой руки, нагреется, если в пище или питье будут посторонние добавки.

– Яды?

– Яды, – кивнул Лиарон. – некоторые вещи можно носить скрытно. Например, вот это, – из небольшой коробочки была извлечена костяная булавка. – Как ты видишь, внешний вид у нее ничем не примечателен, так как ее не нужно носить открыто. Но желательно, чтобы она соприкасалась с телом.

– И что она делает? – поинтересовалась, забирая из рук Лиарона булавку и рассматривая ее.

– Улавливает дурные намерения и слегка нагревается. То есть если ты разговариваешь со зверо и булавка нагрелась, значит, он что-то против тебя замышляет.

Кивнув, я вернула булавку в руки Лиарона, подумав, что нужно все тщательным образом запомнить – всё-таки только полный глупец отказался бы от дополнительной защиты.

В тот вечер мы еще долго разговаривали с Лиароном, а потом пошли в тренировочный зал – танцевать. В местных танцах не было ничего сложного – все они неуловимо походили на знакомый каждому землянину вальс. Конечно, была парочка танцев с различными прихлопами и притопами, но Лиарон сразу сказал, что танцевать подобное любит больше молодежь. Но он все равно научил меня им. На всякий случай.

Танцы с Лиароном вызывали во мне множество эмоций. Нельзя остаться равнодушной, когда тебя прижимают близко к твердому телу сильные руки. Каждый вечер я возвращалась в комнату возбужденной, с колотящимся сердцем и красным лицом. Ныряя в ванну, прикрывала глаза и снова словно оказывалась в крепких объятиях.

Иногда мне казалось, что я так ничему и не научилась. Днем ко мне иногда заходила слегка притихшая в последнее время Рика, и я пыталась повторить с ней все, чему учил меня Лиарон. Танцуя с Рикой, я ощущала себя коровой на льду! С Лиароном мне казалось, что я парю, лечу, растворяюсь в музыке, становясь легким перышком. Без него все это куда-то пропадало. Я забывала, как нужно ставить ноги, в какую сторону наклонять голову, в каком положении держать руки. Казалось, мое тело отчего-то мгновенно становилось деревянным. Это удручало. Но вечером, когда музыка снова заполняла зал, а он обнимал меня, я забывала обо всем.

Мне кажется, не только мне нравились эти вечера. В последние дни он ничему не учил меня, просто держал в объятиях, кружа по залу. А я не спрашивала, делая вид, что так и надо.

Вечер перед нашим отъездом напоминал мне сумасшедший дом. Всегда спокойная и холодная Герда будто с цепи сорвалась. Она проверяла все, до чего могла дотянуться. Перебирала уже сложенные платья, белье, обувь, заново все укладывая и поясняя, что, когда и с чем надевать.

– Герда, а ты разве не едешь? – спросила у нее, присаживаясь на кровать.

– Как это не еду? – Герда хмуро глянула на меня. – Конечно, еду. Как же вы там без меня?

Я от такого даже не сразу нашлась, что сказать.

– Тогда я не понимаю всей этой… паники, – сказала, принимаясь распускать волосы.

Герда на это ничего не ответила, просто вздохнула, наградив меня суровым взглядом. Минут через пятнадцать она закончила и направилась к выходу, но прежде, чем покинуть мою комнату, остановилась и повернулась.

– Все должно быть идеально, миледи, – сказала она, чопорно поджав губы и неодобрительно глянув на меня. – Спокойной ночи.

Когда Герда ушла, я повалилась на подушку и выдохнула, прикрывая глаза. Вот ведь…

– Все должно быть идеально, – передразнила ее, переворачиваясь на бок. Иногда Герда меня просто выводила из себя своим поведением.

Казалось, ее все во мне не устраивает, но она молчит из-за приказа Лиарона. А в следующий момент я отчетливо видела, что по-своему нравлюсь ей, просто вот такой она человек, который не умеет выказывать симпатию каким-либо иным способом, поэтому только и может, что ворчать.

Мысли перескочили с Герды на Рику. Уж больно молчалива она была в последние дни, что ей совершенно несвойственно. После того случая с моим оборотом она как будто постоянно чего-то опасается. А мы ведь говорили с ней, и мне казалось, я смогла ее убедить, что ничего страшного тогда не случилось.

Каким-то невероятным образом мысли о Рике оттеснили воспоминания о нашем с Лиароном последнем уроке танцев. Я словно вживую ощутила горячую ладонь на спине. Это ощущение почти заставило меня прогнуться и застонать, но я закусила губу, заставляя себя лежать спокойно.

Стараясь дышать размеренно, я и сама не заметила, как уснула. Проснулась же я резко от тихого голоса – Герда пришла будить меня. За окном было все еще темно.

Повернувшись к женщине, я вопросительно глянула на нее. Как по мне, так можно было еще пару часов поспать.

– Вставайте, миледи, вам нужно привести себя в порядок. Вы ведь не хотите явиться в замок короля растрепой?

Уронив голову на подушку, я застонала, прикрывая лицо руками, а потом резко поднялась. Все равно уже проснулась, да и Герда вряд ли отступится. Легкую дрожь волнения я старательно подавила. Успею еще понервничать, нечего начинать так рано.