– Назови время и место, премудрая Макошь, – попросила юная ведьма. – Или человека и дату. Я с радостью посмотрю.

– Кабы знать, куда смотреть… – поджала губы хозяйка города. – Хорошо, если у меня возникнет нужда, я тебя призову.

Она хлопнула в ладоши, и колдовские принадлежности пропали.

– Но пока прошу тебя заняться более важным делом, светлая богиня, – повела плечами женщина. – Выбери жену для великого Матвея.

– Че?! – вскрикнула от неожиданности Света.

– Ты богиня любви и согласия, – пожала плечами хозяйка Вологды, – ты знаешь своих сотоварищей, избранных кречетом, ты знаешь обычаи своего мира. Кто способен найти Матвею спутницу жизни лучше тебя?

– Но… – сглотнула юная ведьма. – Назначить жену?!

– Я предложила это в первый же день, – пожала плечами великая Макошь. – Великий Один отказался, а умелый Матвей нет. Посему я повелела созвать юных девиц со всех окрестных рек в мои хоромы. Пусть наш мастер выберет себе ту, что придется ему по вкусу. Кто сможет создать крепкий брак лучше тебя, светлая богиня? – Женщина положила ладонь ей на плечо, и Света ощутила, как в ее тело напрямую потек огонь благодарности Макоши, после долгих веков вновь пережившей медовый месяц. – Найди Матвею жену и свяжи их своими чарами накрепко. Нам нужно его благополучие и его… и его дети.

Правительница похлопала девушку по плечу и вышла из палаты.

– Охренеть… – душевно выдохнула юная ведьма. – Надеюсь, Матвей не пошлет меня туда, куда я заслуживаю… Ладно, пойду смотреть конкурсанток.

К счастью, здешние красавицы не отличались капризностью. Не меньше сотни юных славянок собрались в четырех горницах. Причем не просто размещены здесь, а подселены к прежним обитателям. Загнаны в комнаты без постелей, мебели и удобств.

Однако ни одна славянка ни на что не жаловалась. Наоборот, все только радовались. Кормят досыта, на работу не ставят, ночью тепло. Чего еще нужно человеку для счастья? Посему хлопоты Светланы свелись к просьбе ко всем прибывшим быть готовыми рано утром встретить свою судьбу.

С некоторым облегчением девушка вышла из людской – и вдруг к ней наперерез кинулась пухленькая черноглазая курносая девчушка. Ее волосы оседлала остроконечная рысья шапочка с длинными наушами, что заканчивались завязками. Платье покрывал мех только на плечах, ниже, почти до пят, шла толстая сыромятная кожа. Светлана уже знала, что это было самое простенькое из возможных одеяний. Не самая лучшая шкура, с которой счистили мех и даже не подвергли выделке. Будь это двадцать первый век, подобное платье назвали бы «дешевкой», но до денег местные обитатели еще не додумались.

– Прости за беспокойство, светлая богиня! – сложила ладони на груди славянка и низко поклонилась. – Молю тебя о помощи в моей беде!

– Говори, милая, – остановилась юная ведьма.

То, что боги обязаны служить своим смертным, Светлана уже успела усвоить. Ибо сила богов рождается из искренних молитв верящих в них людей.

– Свиристелью меня нарекли, великая! – Просительница распрямилась и раскрыла ладони. Там лежал вырезанный из кости и тщательно отполированный овал, в центре которого чернел крест с перекладинами на концах. – Токмо-токмо я с Сибилем душами сошлась, ан его староста на Кубенку отсылает, на дальних ловах снасти сторожить. Аж до середины лета любого мого не будет! Боюсь зело, забудет он про меня, великая, остынет сердце совсем. Ан хуже того, с иной встретится. Я же опять одна останусь. Помоги! Курчана, вон, счастлива, не нарадуется, каждый день тебе молитвы возносит! Мне тоже помоги! Заговори оберег сей от всяких бед, что случиться с ним могут, и чтобы меня не забывал! А я его завтра подарю!

– Нанеси снизу или с обратной стороны амулета вот такую руну, – Светлана нарисовала пальцем на стене две сплетенные буквы «с», – и приноси в святилище.

– Благодарю, великая! – обрадовалась славянка и бросилась прочь.

– Дозволь и мне поклониться, светлая богиня, – встала на место Свиристели женщина лет тридцати, в замшевом платье с собольей опушкой и с костяным кокошником на голове. – Знойка я, горшечника Тутяни жена. Все вроде бы хорошо у нас. Дети растут, великая Макошь благосклонна, с работой справляемся. Да токмо слухи бродят, к девкам молодым присматриваться муж начал. Сделай милость, не попусти меня с детьми малыми обратно в людскую…

– А вот тебе, милая, токмо угощение помочь способно, – покачала головой юная ведьма. – Коли сможешь чего-нибудь хмельного хотя бы флягу добыть, то тоже в святилище приноси, заговорю на сухую немочь. Но, чтобы сработало, – понизила голос Света, – надобно его, будучи полностью обнаженной, подать мужу в полночь, при свете двух свечей. Уж извини, – развела девушка руками. – Зато, коли до капли выпьет, ни на кого, кроме тебя, его любовный уд не поднимется. Согласна?

– Придумаю я, как сие сотворить! – загорелись глаза женщины. – Детей убаюкаю да циновкой отгорожусь!

– А коли вокруг куста ракитового не ходили, удержать любого можно? – полушепотом спросили из-за спины.

– Подарки дарил? – развернулась юная ведьма.

Розовощекая славянка, в беличьей куртке и штанах, кивнула.

– А игла у тебя есть?

Смертная снова кивнула.

– Приноси в святилище иглу и подарок, заговорю…

Женщины разошлись, и великая Света, получив передышку, сбежала в трапезную.

Пообедав, она поднялась к себе, переоделась в сатиновое платье – в здешнем мире оно впечатляло куда сильнее, нежели золотые россыпи, – и легкой походкой отправилась в святилище.

В яблоневом саду было тихо и почти безлюдно. Светлана спокойно прошла к алтарю всемогущего Сварога и возложила на него ладони. Опустила веки, успокаиваясь и проникаясь покоем и безмятежностью. Тишиной… Благостью… Вечностью…

– Великая Света… – осторожный шепот вернул юную ведьму к реальности.

Девушка вздрогнула, отступила на шаг, потом оторвала ладони от мрамора, повернулась:

– Так быстро, Свиристель?

– Всего две линии, светлая богиня. – Славянка протянула ей костяную пластинку.

Светлана присела у ручья, умыла лицо, отерла ладонь о ладонь, забрала амулет, поднесла к губам.

– Ветры буйные, птицы быстрые, летите за леса густые, за горы высокие, за реки быстрые, за озера широкие. Летите к сердцу милому, летите к суженому, к сварожичу Сибилю. Расскажите ему, как страдает внучка Сварогова Свиристель дни и ноченьки, как тоскует она поутру и в закате. Расскажите ему, как будут вместе счастливы во все месяцы, в годы долгие, во дни майские, ночи зимние, в непогодушку и в дни красные. Птицы быстрые, ветры буйные, расскажите вы милому, сварожичу Сибилю, что страдает его милая, внучка Сварогова Свиристель, словно от болести, от любви к добру молодцу. Пусть же помнит сварожич Сибиль о милой своей от утра до заката и от заката до рассвета от сего дня и до своей могилы. Отныне и вовеки… – Юная ведьма легонько дунула на амулет, пробуждая его к жизни, и передала славянке. – С этим оберегом твой парень тебя не забудет. Но имей в виду, что он начитан только на любовь в разлуке. Когда вернется и обниметесь, особо на него уже не полагайся. Держи молодца крепче да узелками надежными привязывай!