Наташа и Кирилл в это время пытались вернуть Флиппера на первоначальный курс.

– Правые маневровые двигатели. Шестнадцать, семнадцать, восемнадцать, – голос Кира, мягкий, спокойный. Казалось, что все под контролем, рядовая ситуация. – Левые маневровые уменьшаем до десяти. Курс четыре. Восемь… Черт, не слушается…

– Попробуем одновременно уменьшить скорость горизонтального перемещения и запуск правых маневровых на двадцать пять? – предложила Наташа.

Ираль предостерегающе пробормотал:

– Срыв потока будет, завалимся на левый борт. Медленно меняйте курс изменяя скорость горизонтального перемещения и курсовой угол… Медленно. Авдей, еще медленнее…

Наташа чувствовала рядом, в нейросети корабля, Авдеева, слышала его прерывистое, напряженное дыхание. И собственное бессилие: «Фокус» оставался глух. Тем страшнее казалось происходящее рядом: срывающийся на хрип голос Артема, тревожный Василий. Страх, что Пауков может быть прав, и из-за ошибки навигации они окажутся в другой части подсектора и не успеют подобрать Ульяну.

Страх пробирался под ногти, ледяной змеей полз по венам, все выше, подступая тошнотой к горлу.

Наталья упрямо уставилась в раскрытую перед глазами карту. Тонкие линии курсовых отметок, знаки корректур… Не взирая на стандартные вехи и лоции, не прячась. Напролом.

Она видела, как «Фокус» пробил пеленг-зону, выскочил практически перед СТП-датчиком подсектора. Сигнал на мгновение поменял кодировку, сообщив диспетчерам о несанкционированном пересечении фарватера.

– Ребята, – тихо позвала Наталья. Ее не услышали.

Увиденное беспокоило. Точка как завершение проложенного маршрута тревожно мигала. Наталья была готова поклясться, что она смещается. И навигационная система корабля тут же вносила корректировку в курсовые отметки.

– Наталья, не сдаемся, пытаемся вернуть Флиппера на курс! – Кир начал беспокоиться, чуть повысил голос.

Натка закусила губу, наблюдая как «Фокус» с ослиным упрямством мчится к конечной точке маршрута.

Ираль встал со своего места, подошел к старпому:

– Крыж, чем помочь?

Василий развернул к нему выдвижную панель с графиком нейроактивности корабля, бросил коротко:

– Следи за динамикой, если показатель альфа-ритмов дойдет до отметки семьдесят, кричи. И поглядывай за монитором Паука, как там наши навигаторы… Ребята, увидите изменения, тоже говорите, лады́?

Клириканец посмотрел на монитор: на экране горела алым цифра шестьдесят шесть. На его глазах мигнула и превратилась в шестьдесят семь. Ираль тяжело вздохнул, посмотрел снова на проложенный «Фокусом» маршрут, прищурился.

Внутренняя связь прошелестела голосом Паукова:

– На месте. Ввожу аварийную кодировку допуска. Восемь. Тридцать. Шесть. Ввожу персональный номер 130-пси-эпсилон-12. – Система издала короткий звуковой сигнал, похожий на вздох. Пауков сообщил: – Все, я внутри, подключаю камеру.

На рабочем мониторе Василевса появилась дополнительная секция, на которой мелькнула небритая физиономия Паукова, за его спиной маячил с фонариком растерянный Резников. Камера прокрутилась и уставилась в блок проводов и подключенный к нему дисплей.

– Диктуй код активации защитного протокола, – командовал Пауков.

Крыж сверился с выгрузкой, начал диктовать:

– Два, девять, девять, сто, три раза дэ кириллицей. Двести. Enter.

Наташа сразу заметила, как в нижнем правом углу ее рабочего монитора мигнул красным напоминающий разветвленный USB разъем знак. Одна из трех веток, помеченная единицей, загоревшись, осталась гореть. На ее конце появился крест.

– Ребята. Кир, Вася, Ираль, – позвала она в тревожную пустоту.

– Щас-щас, Наташ, минутку, – Василий снова склонился к микрофону: – Паук, резервная линия подготовлена. Сейчас даю тебе цифры ввода…

Наталья видела, как внизу, под появившимся знаком формируется новая бегущая строка. Девушка не успевала фиксировать и запоминать стремительно меняющиеся знаки, цифры, коды. Но отчетливо понимала, что «Фокус» реагирует на попытку взлома его систем. Он выстраивает линию защиты.

Сработал правый импульсный двигатель, мигнули данные о расчетном времени прибытия на заданную точку. Пятнадцать минут тридцать секунд. У Натальи перехватило дыхание.

Крыж внизу консультировал Паукова:

– Зеленый кабель не трогай, он завязан на седьмую линию. Строго оранжевый в районе «крокодильчика» и желтый, идущий от стабилизатора.

– Понял. Тим, давай зажим. Не, вот этот, с синим наконечником! Не суетись. И фонарь вот сюда свети.

Он одной рукой перехватил удобнее оранжевую жилу у основания крепления, другой – осторожно отделил желтый кабель от остальных, передавил поданным Тимом зажимом. Шумно выдохнул.

– Тимыч, возьми у меня в правом кармане полигласовый нож, он с серебристой ручкой, похож на скальпель, – Тим аккуратно залез в накладной карман справа, потянул за серебристую ручку. – Ага. Верно. На счет три, четко, одним движением, перерезаешь желтый кабель у основания зажима. Понял?

Парень сопел рядом.

– Понял, Артем Геннадьевич.

Изловчился, нырнул под локоть генетика, чтобы удобнее подобраться к нужному месту.

– Готов? – Пауков чувствовал, как по вискам стекает пот, изловчился, вытер плечом. – На счет три. Раз. Два. ТРИ!

Они одновременно перерезали два кабеля: желтый в точке ввода и оранжевый. Жи́ла нейронной сети фрегата будто потухла на мгновение, вырванный из сети стабилизатор откатился в сторону, под ноги генетика.

Артем прислушался, полез к креонику, собираясь вызвать Крыжа.

Края обрезанных кабелей засветились. Артем отчетливо видел, как на них сформировались прозрачные смолообразные капли. Короткий встречный импульс соединил оранжевую и желтую нить, напрямую, минуя вырезанный блок стабилизатора.

Генетик почувствовал, как глаза округлились. На плечи будто ледяную шубу надели – стало холодно и жарко одновременно.

– Это как вообще?

На его глазах «Фокус», нейрон за нейроном, линия за линией, выстраивал новый нейроузел, Двадцать сантиметров появившегося буквально из воздуха материала светились ярко синим, испуская слабые электрические разряды – Артем и Тимофей видели короткие искры-молнии, которые отлетали от вновь создаваемого материала.

Серебристо-синий кабель уплотнился, новые жилы встроились в нейросеть фрегата так, будто там и были с самого начала.

Артем протянул руку – дотронуться до этого, случившегося на его глазах, чуда.

Вспышка, разряд. Его отбросило на метр в сторону, генетик с силой ударился затылком о стойку информера.

– Черт! – рука онемела до плеча, в ушах гудело.