– Я не собираюсь думать за тебя! Я…

– Что?

– Я просто боюсь, что ты будешь жалеть!

– Да о чём, господи?

– О том, что остался здесь из-за меня.

– Не буду! Точка. Я там, где хочу быть. И с той, с кем хочу. – Там обхватил её затылок ладонью и жадно поцеловал. – Собирайся, мы уже опаздываем.

И, может быть, в тот момент Вете стоило настоять на своём. Закончить всё и дать Тамерлану вольную. Так бы было честнее. Вместо этого она малодушно кивнула. Улыбнулась робко. А когда они поравнялись с дверью, уже сама его обняла и вернула поцелуй, не менее требовательный и сладкий.

– Может, опоздаем? – просипел Коган.

– Ну, уж нет, – задыхаясь, пошла в отказ Вета. – Придётся потерпеть до вечера.

– У меня ночное дежурство!

Её настроение сразу же упало на несколько пунктов, но Виолетта не позволила себе расстроиться окончательно:

– Тогда до завтра. Где встретимся? И когда?

– Так здесь же! На, вот, возьми… – Там открыл ящик, вынул связку ключей и вручил их Сандаловой.

– Ты уверен, что хочешь этого? Я же смогу ворваться к тебе в любой момент.

– Так обычно и происходит, если двое живут вместе. Не правда ли?

– А вдруг ты решишь кого-нибудь сюда привести? – сглотнула Виолетта.

– Что за бред?! Откуда у тебя эти мысли?

– Не бери в голову…

– Нет, уж, скажи! – Коган догнал её на лестнице и взял за руку.

– А то ты не понимаешь.

– Нет. Это же всё до тебя было.

– Значит, со мной будет всё по-другому? Брось. Все вы одним миром мазаны, – непонятно почему разозлилась Вета. Хотя, почему непонятно? Если глубже копнуть, у неё были на то весомые причины. – Только когда это случится, предохраняйся по крайней мере, чтобы ничего не притащить в дом, мы же этого по понятным причинам не делаем.

– Да постой ты! – и снова он схватил её за руку. На этот раз уже на улице. Вета вырвала ладонь, юркнула в машину. Там чертыхнулся. Обошёл «Рейндж», сел, захлопнув за собой дверь с гораздо большей силой, чем это требовалось. – Ты сейчас на меня поведение своего бывшего проецируешь? Сиваков тебе изменял?

– Не хочу это обсуждать.

– Чёрта с два. Давай уж, раз начала.

– Мы опаздываем.

– И болячки он принёс? Это из-за них за год стало больше спаек? Был какой-то воспалительный процесс, я прав? Что его вызвало? Хламидиоз?

Вета, не моргая, уставилась перед собой, уже в сотый раз пожалев о том, что с какого-то перепугу завела эту тему. Не хватало теперь только лекции о её безответственном поведении. Или насмешек.

– С-сука. Я его кастрирую. Вот же мудак… – Тамерлан со всей дури ударил ладонями по рулю. Не веря своим ушам и глазам, Вета повернулась к Когану вполоборота. Сглотнула собравшийся в горле стыд. Потому как не испытывать его в этой ситуации было попросту невозможно.

– Это уже неважно. Всё позади, – заметила она тихо.

– Позади?! Да я же из-за этого урода столько лет в стороне от тебя держался! А мог бы…

– Что?

– Уже давно бы мог тебя у него забрать! Вот что! Он же ногтя твоего не стоил, Ветка! Ты зачем на него столько лет угробила?! Дура! Ну вот зачем?!

Потому что ей хотелось жить по-людски. И не хотелось, чтобы кто-то сказал: «Ах, это Сандалова! Ничего у неё не получается. Даже брак сохранить не смогла». Она так долго зависела от чужого мнения. Так непозволительно долго… А теперь, казалось, что уж? Если от неё родная мать отреклась. На всё плевать… Теперь можно жить, как на душу ляжет. И только против Сары Измайловны ей идти не хотелось. Вета её побаивалась, да. Но ведь по большому счёту в том, что касалось Тамерлана, их чувства были весьма и весьма похожи. Они обе хотели для него самого лучшего. Они обе любили его. Теперь уж это скрывать не имело смысла. Она… любила… его.

– Ты же сам и ответил, Там. Дура.

– Но…

– Не кричи. И не злись, пожалуйста. Он того совершенно не стоит. – Вета опустила голову на плечо Когану и ласково потёрлась носом.

– Ветка… Вет! – он её поцеловал. Скользнул губами по скуле, ткнул в висок. И замер, дыша ей шею. – Выходи за меня.

– Ладно.

– Ты серьезно?

– Угу. Только у меня есть условие.

– Начинается. Какое?

– Мы уже действительно сильно опаздываем. Ты поезжай, ладно? А я всё расскажу, тем более что там и рассказывать особенно нечего.

– Ну?! Тогда чего ты тянешь резину?

– Мы поженимся, когда я забеременею.

Там резко ударил по тормозам.

– Разве не предполагается, что должно быть наоборот? – спросил он, сощурившись.

– Мне всё равно, что предполагается, а что нет. Мы поженимся, когда я забеременею, и точка.

– Идиотское какое-то условие. А если этого не случится?

– Неужели ты допускаешь мысль, что от проведённой тобой операции не будет толку? – Вета попыталась, чтобы её голос прозвучал весело. И даже иронично вздёрнула бровь.

– Нет, но…

– Вот и славно. Вопрос снимается, я же верно все понимаю?

– Хм… А я? Я правильно понимаю, что твоё условие даёт мне право на одно своё?

Об этом Виолетта не думала. Но, если разобраться по совести, встречное требование Когана было весьма справедливо.

– Смотря что ты предложишь.

– До свадьбы жить вместе.

– Но…

– Это не обсуждается.

– А я и не собиралась спорить! Просто хотела тебя предупредить, что со мной к тебе перекочует куча барахла.

– Значит, свою территорию для проживания ты не предлагаешь?

– Господь с тобой! Мы там вдвоём не развернёмся.

Вета умолчала о том, что решила продать квартиру, а деньги от продажи пустить на поддержания бизнеса. Чтобы его не смог отнять ни отчим, ни его скользкие дружки. И в этом смысле предложение Когана съехаться играло ей только на руку. Хотя, признаться, у Веты проскальзывала мысль отказаться. Ведь в противном случае получалось, будто она в отношениях с Коганом ищет выгоду. Но хорошенько в себе покопавшись, Виолетта пришла к выводу, что как раз в этом она и не может себя упрекнуть. Коган был тем самым мужчиной, с которым она без колебаний согласилась бы на рай в шалаше. И тут она была предельно с собой честна хотя бы и потому, что всё же признавала – шикарная трёшка Когана гораздо, гораздо лучше.

– Что ж, тогда надо сверить наши графики и решить, в какой день лучше заняться переездом.

Вета задумчиво кивнула, пожевала губу, не сразу осознав, что же не даёт ей покоя в происходящем. А потом дошло – всё, что происходило между ней с Коганом, было непривычно обдуманным. И оттого казалось неправильным. Ведь чего ждёт любой нормальный человек от отношений? Взрыва чувств! Феерии! Урагана страстей… И если в плане страсти друг к другу у них всё было в полном порядке, то в остальном – тишь да благодать. Такая правильная тишь… Оттого и непривычная. До этого все ее отношения были какими-то болезненно-надрывными. Нездоровыми. Да и что там за отношения у нее были? Так, одно название.