Я выстрелил. Затем еще дважды. И, невзирая на глупость, остался на балкончике еще пять секунд, потратив это драгоценное время на то, чтобы всадить в заваливающуюся Фрэл еще две короткие очереди. И еще несколько секунд ушли на окончательное опустошение винтовочного картриджа – косым крестом я прошелся по плотно стоящей подо мной толпе ублюдков. И еще бы не пожалел пары картриджей, но они отмерли и… я кувыркнулся назад, едва успев спасти задницу от превращения в решето – ложа буквально взорвалась, мигом превратившись в решето. Что-то ударило в спину, затем в поясницу, придав мне ускорения. Едва я вылетел в дверь, изуродованная ложа рухнула вниз целиком. «Поймав» еще одно шальное попадание, я упал. Подскочив, перезаряжаясь, побежал по коридору, зная, что впереди две изогнутые лестницы. Одна ведет на два этажа вниз, прерываясь крохотным баром на площадке, украшенным тремя трупами. Вторая ведет ниже – мне туда и надо – и там есть пара дверей в технические транспортные артерии. Я был там недолго, но мельком изучить успел – пути отступления всегда важны.

- Прекратить бухать и колоться – пробормотал я, успешно достигнув лестницы и несясь вниз по ступеням – Нет уже продолжайте, господа бандиты… и чтобы никакой организованной деятельности…

Сзади продолжали стрелять, но через отверстия в мчащейся сбоку ажурной каменной стене уже неслись приближающиеся крики, что не сулили мне ничего хорошего.

- Найти его!

- На нем комбез! Корабельный комбез!

- Вроде как мужик!

- Он труп! Замочить ублюдка!

Еще пара ступеней…

Еще пара…

Мне навстречу выметнулось трое. Мы увидели друг друга одновременно, но я первым нажал спуск, хотя понимал, что убить всех не успею. Крайний слева «проглотил» иглу радостно разинутым ртом, второй, скособочившись, упал, а третий уже наводил на меня какую-то необычную винтовку и, похоже, сейчас я…

Вместе с легким толчком гравитация пропала. Инстинктивно оттолкнувшись от последней ступени, я подлетел вверх и резко поджал ноги, переворачиваясь. Невесомостью меня не удивить – моя родная стихия. Подо мной пролетела бесшумная вспышка, лицо обдала жаром, а ступени потекли. Толкнувшись от потолка, я выстрелил и полоснул очередью по рукам стрелка. Пушка выпала, но второй и еще целый захватчик уже стрелял, смотря прямо мне в лицо. Пули… первая ударила в живот, подбросив меня вверх и остановив мой полет. Вторая со звоном отлетела от груди. Резко обожгло болью левое плечо. Зависнув, я дернулся, пытаясь достать ногой ли рукой хоть какой-то точки опоры, но не дотянулся. Похоже это конец… ствол врага снова наведен на меня и…

Сине-зеленый искрящийся энергетический диск возник ниоткуда. Просто появился, крутнулся в воздухе подо мной подо мной и исчез…

Мягкий толчок корабля… и я с коротким воплем рухнул вниз, не успев сгруппироваться. Приземление вышло болезненным, но на боль я не обратил никакого внимания. Вскочив, я оглушено замер, глядя на лежащие у моих ноги порубленные человеческие останки. Загадочное энергетическое проявление разрезало их с легкостью, из разрезов хлестала кровь, воняло горелой плотью.

Опомнившись, я метнулся к едва заметной двери, проскочил ее и помчался по мертвой транспортной артерии, оббегая замершие грузовые платформы и оставляя за собой цепочку ярких кровавых следов. Вот же черт…

Черт!

Что это вообще было?!

Сбой в оружии третьего стрелка?

И почему мне почудилась мелькнувшая в том конце коридоре зыбкая тень, что почти мгновенно исчезла – как и светящийся диск…

Вот же черт… этого еще не хватало…

27.

Задуматься о произошедшем мне удалось не сразу. И уйти от погони тоже удалось не сразу. Я недооценил этих ублюдков. Сильно недооценил. Они догоняли меня трижды. И трижды попадали в меня. Еще раз пять – почти попадали. Львиную часть попаданий приняла на себя защита. Спинная камера вышла из строя, на одном из наплечников появилась глубокая рваная борозда, а от удара я полетел кубарем. Уже вскакивая, заметил в стене дрожащий обрезок стальной арматуры. Уже раненая нога получила еще один прокол – сзади, чуть ниже колена. И еще одно ранение пришлось по касательной в место, о котором обычно герои стараться не говорить – в задницу. Болью ожгло правую ягодицу. Мельком глянув, я убедился, что буквально «черкануло», но чуток плоти я все же лишился.

Самому неприятно это признавать, но чуть позднее, оторвавшись от преследователей, перестав оставлять за собой кровавые следы, миновав загроможденный строительными лесами огромный зал, где пришлось проползать под тоннами смятого железа, найдя убежище под мусором, я, делая жадные глотки из фляги, вынужденно констатировал – меня спасла только заячья прыть.

Меня спасли все те тренировки на скорость и выносливость, когда я, нагруженный до предела, с оружием и с рюкзаком, в полной экипировке, носился по стальным корабельным коридорам, карабкался по лестницам, прыгал, ползал и отстреливался на бегу. Все это вкупе спасло мне жизнь. Даже умение отстреливаться на бегу – я отчетливо помню, что прострелил горло тому желтобородому жирдяю с большой винтовкой, когда он уже поймал прицелом мою спину. Но все же в приоритете оказалась не меткость, не решительность, а быстрота ног и их выносливость.

Не могу сейчас оценить свой почти интуитивный поступок, когда я взял и пристрелил ту опасную женщину, но вряд ли его можно назвать умным, учитывая тот факт, что я едва ушел от верной смерти. Больше так делать не буду – если удастся выжить.

Ведь я прекрасно понимал, что окажись среди этих злобных полупьяных упырей кто-нибудь с примерно моей спортивной подготовкой и физической формой… и все могло бы кончиться куда хуже. А если бы среди них оказался киборг пусть даже гражданской, но неплохой модификации?

- Будь умнее – прохрипел я и сделал еще один крохотный глоток в безуспешной попытке смочить все еще сухие рот и глотку – Ох… Будь умнее, Тим!

Раненную ногу неожиданно скрутила сильная судорога и я едва не выронил флягу. С трудом размяв закаменевшие от перегрузки мышцы, я вытащил аптечку и прижал к коже дозер с рекомендованной после экстремальных физических нагрузок смесью. Дешевый, но вроде как без сильных побочек медикаментозный коктейль, что частенько использовался всегда готовыми взять внеурочную смену доковым работягами. Когда изможденное тело начинает давать сбой, то лучше взбодрить и подпитать его до того, как оно дойдет до грани. Мне до грани еще было далеко, но в подобной ситуации не стоит жадничать.

Залив клеем все новые раны и проверив старую, я преодолел желание чуть подзадержаться в безопасной берлоге и пополз на выход