пилот. Вот только звезды у него крупноваты на плечах, да и лежащая на коленях фуражка слишком уж богато украшена золотом. На груди слева длинная двойная разноцветная плашка, обильно отмеченная красными вкраплениями.

Я медленно кивнул, одновременно заставляя сонный разум окончательно проснуться. Как объяснял мне Лео во время одной из последних пробежек, в любой малопонятной ситуации, где нет причины торопиться, лучше всего начать с вопросов не кому либо, а самому себе. Возможно это поможет прояснить многое еще до первого вопроса, заодно расставит главные приоритеты и подскажет образ действий. А заодно не выставит меня идиотом, что задает тупые вопросы. И ведь на все это уходит не больше пары минут. Что ж… стоит попробовать…

Что со мной?

Тут все просто – хватило ощущений в одеревенелом и мало что чувствующем теле, а заодно пристального взгляда вниз, чтобы все понять.

Руки по швам, я прикрыт длинной белоснежной простыней, нахожусь на достаточно узкой кровати, из-под нее и из стен ко мне тянется несколько трубок, уходящих под простыню. Ощущения достаточно паршивые, меня слегка знобит, горло немилосердно саднит, в боку справа ощущение такое, будто кто-то жестокий воткнул мне в рану сосульку да так ее там и оставил.

Я выжил. Я в больнице. Ранения достаточно серьезные, какое-то время я точно был в отключке – возможно в искусственной. Точнее оценить ничего не могу – простыня прикрывает все тело до шеи, а руками шевелить пока почему-то совсем не хочется.

Где эта больница?

Ответ пришел сразу и без малейших усилий – я на Гранд Че. Почему так уверенно? Да просто я уже нагляделся за время своих боевых скитаний по лайнеру на все эти изящные обводы, старомодную дорогущую мебель вроде того стула с выгнутой высокой спинкой, на полупрозрачные перламутровые стены, на бесшумную работу всего и вся и даже видимый краешком взгляда желтоватый ковер на полу удивляет своим густым ворсом и тонким едва заметным узором. Это не может быть обычная больница или столь же обычный корабельный лазарет. Впрочем, может я уже на какой-нибудь крупной космической станции или даже на планете – зависит от того, как долго я был в забытье. Но пока все указывает на роскошь Гранд Че – даже невероятно красивая медсестра с ее столь же невероятно сладким поцелуем.

Кто рядом со мной?

Федерал. Военный. Это не полицейская униформа, а военная. Я знал это каждый мальчишка, что вырос на фильмах о дальнем космосе. Возраст и чин у мужчины достаточно солидные, но он далеко не старик. И он не дурак, судя по чуть насмешливому взгляду – он явно понимает, чем я сейчас занимаюсь и дает мне время все осознать самому, не пытаясь ментально навалиться на беспомощного меня. Поэтому он и сидит откинувшись назад, а не подавшись вперед. И раз сюда пришел столь умный и столь высокопоставленный судя по погонам военный, то скорей всего он не летчик и не штурмовик. Тут логичней предположить, что он из…

- Военная полиция – подтвердил мужчина и я понял, что последние слова невольно произнес вслух.

А только ли последние? Или одурманенный обезболивающим и мало что замечающий я много что бормотал вот так вот себе под нос, мня себя чуть ли не гением?

- Ты обронил пару рваных фраз – улыбнулся он в ответ на мой смущенный взгляд – Но большей частью ты молчал. Ты вообще немногословен – даже в бреду. И все что я сейчас услышал так это твое мнение про красивый стул и сладость поцелуя медсестры.

- Вот черт – прохрипел я, чувствуя, как лицо заливает жаркой краской.

- Полно вам, мистер Градский – улыбнулся военный – Вам ли смущаться? После всего сделанного? Вы герой и вас, несомненно, представят к правительственным наградам. Думаю, даже не к одной – вы спасли многих. И убили многих… в том числе и тех, за кем Федерация охотилась уже долгие годы.

- Смертники…

- Все верно. Мы собрали богатейший урожай смертников. Настоящий археологический срез криминального дна. Дрожащие старики, что скрывались десятилетия и вчерашние юнцы, ускользнувшие от правосудия считанные месяцы назад. Всех выживших ждет смертная казнь – даже если до прибытия на Гранд Че они не являлись заочно приговоренными.

Я молча кивнул, признавая, что иного исхода и быть не могло. Хотя, честно говоря, жаль, что этих тварей, которые насиловали, пытали и убивали, нельзя наказать строже и… мучительней. Я постарался убрать эти эмоции с лица и убедился, что в этот раз точно ничего не бормочу под нос. Хватит позориться…

Выдержав небольшую паузу, военный добавил:

- Мне поручено передать, что сразу несколько планетарных колоний и до десятка крупных космических станций отныне считают тебя своим почетным гражданином. Огромное количество новостных компаний готовы штурмовать лайнер и с радостью пойдут на абордаж даже федерационного крейсера лишь бы взять у тебя интервью.

- Меньше всего я сейчас хочу…

- Понимаю.

- Вы не представились – заметил я, с радостью подмечая, что говорить стало легче, боль утихла, а мозги начали работать быстрее.

- Арсений Николаев. Генерал-полковник военной полиции.

- Ого… - невольно вырвалось у меня – Не слишком ли крупный… ой… прошу прощения. Я хотел сказать не слишком ли… м-м-м…

- Не слишком ли крупный военный чин сидит тут у кровати обычного гросса?

- Да…

- Ты теперь герой.

- Чушь. Я просто случайно оказался рядом. И я гросс – ответил я чистую правду – Какой у меня еще был вариант? Проигнорировать сигнал СОС?

- Многие бы так и поступили.

- Я не из таких.

- Что ж… твои принципы спасли многих на этом корабле.

- То есть я все еще нахожусь на…

- Лайнер Гранд Че – подтвердил генерал-полковник – Предупреждая следующие вопросы, сразу же отвечу – вы были в коме четверо суток, пятые на исходе. ИскИн корабля Леонардо и ваша команда извещены о происходящем. Корабль полностью заправлен, его запасы воздуха и воды пополнены, он находится в непосредственной близости от лайнера, внутри запретной зоны, установленной лично мне. Зона служит для отсекания всех любопытных и от уже успевших прибыть на суперскоростных кораблях журналистов и автоматизированных сборщиков данных.

Замолчав, он вгляделся в меня, пытаясь понять поспеваю ли я за его скоростью. Я поспешил кивнуть, и он продолжил:

- Ты получил серьезнейшие ранения в шею. Два удара ножом. Ранения смертельные. Тебя спасла быстрота опознания и оперативность штурмовиков. Еще одно ранение было в левую подмышку,