от воды слиплись и рассыпались по плечам неравномерными прядями. Но так даже лучше, куда естественнее, чем его привычная пышная шевелюра с укладкой.

— Ты сейчас должна ответить мне «да».

— Ну, допустим. Да.

Эльвира томно вздохнула, переступая с ноги на ногу. Под ней натекла приличная лужа. Мокрая рубаха липла к телу и неприятно холодила.

Сейчас бы обернуться в теплый плед, выпить чая и чего-нибудь поесть. И чтобы никаких посторонних глаз.

Но вместо этого Миодай прижал к себе, наклонил к Эльвире голову и жадно поцеловал.

Она не отвечала, просто терпела его руки на своей талии, колючую щетину и жаркое дыхание.

Но недолго. В тот момент, когда ей показалось, что партнер перегибает палку, укусила его за губу. Палес не дернулся. Плавно, как ни в чем не бывало, он отстранился от новой жены и улыбнулся публике. С его подбородка потекла густая красная дорожка, делая образ нового мужа еще более зловещим в свете беспокойно горящих факелов.

Проще говоря, церемония прошла на удивление гладко. Эльвира искренне надеялась, что случится землетрясение, с потолка начнут падать камни или просто пещера обвалится. На крайний случай, подошло бы нападение подземных монстров — вот эта свадьба была бы в ее духе. А так — скука смертная.

Обратно идти стало легче. Второй раз в воду Эльвира спокойно зашла сама, там теперь казалось теплее, чем на воздухе. Миодай держал за руку, а она ненамеренно тянула вперед, ведь по ту сторону реки их уже ждал старый жрец, держа наготове теплые покрывала с вышивкой герба Эпопея.

Союз скреплен.

Впереди самая приятная для гостей часть церемонии, с пышной трапезой и развлечениями. Ведь клан только что окольцевал принцессу изгоняющих, сделав ее главой рода.

Звучало красиво, только вот на деле все совершенно не так — охотники боялись последнюю Эпопееву и решили, как можно скорее, свалить ответственность за нее какому-нибудь добровольцу.

Желающих оказалось немного: слишком опасную репутацию дао себе заработала за короткий промежуток времени, а Миодай своим упорством устранил остатки конкурентов и добился цели.

Зачем ему это, Эльвира не спрашивала. Они не разговаривали после того, как в лазарете Миодай высказал перед всеми свое намерение.

Выхватив из рук жреца покрывало, изгоняющая торопливо замоталась в теплую ткань. Спряталась, словно в коконе, от всего мира, пусть и ненадолго. Перед не менее сложными испытаниями требовалось подготовиться.

Вскоре, она сидела с Миодаем во главе стола в большом зале поместья Палеса.

Ей не хотелось находиться в таком людном месте, еще и в центре внимания. У коллег праздник, а у Эльвиры, не что иное, как траур.

Эпопеева с головой ушла в раздумья, полностью отстранившись от торжества вокруг.

— Ты в порядке? — учтиво поинтересовался новоиспеченный муж, наклонившись к ней.

— Да.

— Ты ничего не ешь. Тебе нужно.

— Возможно.

Реальность будто уплывала. Возможно оттого, что Эльвире просто хотелось спать, а может и потому, что она не принимала ее, отталкивала. Отказывалась верить, что все произошло именно так. Благо, гости ее не трогали. Вначале они представились ей, но изгоняющая не запомнила ни одного имени. Миодай отыгрывал роль счастливых молодоженов за двоих, а дао стала лишь унылой декорацией позади него.

Если бы она сосредоточилась на происходящем, то вместе с остальными смогла бы оценить эпичные мордобои среди новых родственников. Палесы даже в пьяных драках оказались очень хороши, коллеги свистели, улюлюкали, подбадривая любимчиков, пока те разносили мебель и ломали друг другу носы.

А Эльвиру сейчас это раздражало, ей требовалось уединение и время, чтобы спокойно все обдумать, а под громогласные выкрики, ловя на себе множество косых взглядов, соображать оказалось невозможно.

— Отойду ненадолго, — бросила дао и, накинув куртку Миодая, ведь ее вещи остались в общежитии, вышла на балкон вдохнуть свежего воздуха.

Из поместья открывался шикарный вид на город. Полуденное зимнее солнце озаряло заснеженные крыши домов и верхушки деревьев. Неприступные стены Хольма бросали глубокие синие тени на крайние дома и парк.

Город праздновал. В честь возвращения крови Эпопея и рядовые изгоняющие затеяли праздник: вдоль улиц жители развесили флажки, играла музыка, и Эльвире куда сильнее хотелось попасть туда, хотя бы просто побродить между домов в лучшей компании, что у нее осталась — с собой.

Двое лучших друзей бросили ее в лапах Палесов.

Доверять никому нельзя. Как она могла забыть об этом простом железном правиле и поверить малознакомым существам? Едо-тени, который, не скрывая, преследовал лишь свои интересы и помогал ненавистному полумагу только пока ему это полезно. Грачу, который просто желал магической силы Эпопеевой и ее знаний. Получив свое, он бросил ее тоже.

Глупая, наивная девчонка! Мороз пробрался под куртку, и изгоняющей стало зябко. Но идти назад не хотелось, и она продолжала стоять, мерзнуть и разглядывать дерущихся за крысиную тушу ворон в ветвистом саду. Они чем-то напоминали Палесов — дрались с таким же исключительным остервенелым запалом.

— Не помешаю?

От низкого учтивого голоса Эльвире стало еще неуютнее. Последний, кого она хотела сейчас видеть.

— Помешаете. Я специально ушла, чтобы побыть одной.

— Это я понял, — вздохнул Миодай и все равно встал рядом, положив руки на резные перила балкона. — Почему на «вы»? Мы теперь семья, в формальностях больше нет необходимости.

— Вы для меня слишком старый, — пожала плечами Эльвира и добавила: — Как называла, так и буду называть. Лично для меня ничего не поменялось.

— Разве? — Миодай недоверчиво приподнял бровь и впился в Эльвиру внимательным, серьезным взглядом. — Четырнадцать лет — это немало, согласен. Но и не критично. Тебя это беспокоит?

— Беспокоит, что вы мне навязались. Все должно быть совершенно не так… — Эльвира сдерживалась, чтобы не сказать лишнего. Мама в свое время спутника на всю жизнь выбрала сама, и жила она счастливо, так, как хотела. Эпопеева младшая планировала воспользоваться правом на свободу тоже. Но все пошло наперекосяк, это злило. Палес с невероятной легкостью умел находить мозоли и слабые места Эльвиры, а потом безжалостно давить на них.

Рано или поздно она не выдержит, взорвется и выскажет все. Но не сегодня. Сегодня день траура, и никто не посмеет вырвать последнюю Эпопееву из лап всепоглощающей меланхолии.

— Но у тебя был выбор, попрошу заметить, ты сама дала согласие на союз.

«Ага, был. Под прицелом десятка охотников. Замуж или умри — что ж, действительно богатый выбор».

— Я люблю жизнь, если меня можно в этом упрекнуть — валяйте. А Палеса в союз я бы никогда не взяла по доброй воле.

— Да, наши семьи давно не ладят. Лично я всегда мечтал положить этому конец! Я желал этого так сильно, что без раздумий встал под герб Эпопея.