– Мы же будем с тобой лучшими друзьями? – с надеждой спросил Рейнбоу.

Софии очень хотелось ответить «да», но как она могла, если её лучшим другом до сих пор был Клевер? От необходимости отвечать её спасла Ава, подъехавшая к озеру на Звезде.

– Ну вы двое и шустрые! – сказала она, улыбаясь Софии и Рейнбоу. – У нас со Звездой не было никаких шансов вас догнать.

Звезда окунула морду в озеро и забрызгала Рейнбоу.

– Воображала! – поддразнила она его. – Незачем было так нестись.

Рейнбоу фыркнул:

– А почему бы и нет? Мне нравится галоп, Софии тоже. У меня самая лучшая наездница!

– Нет-нет, у меня, – шутливо возразила Звезда.

– У меня! – упрямился Рейнбоу.

Они дружески препирались, пока Рейнбоу вылезал из воды, чтобы присоединиться к Звезде на берегу.

– Какое красивое озеро, – сказала Ава.

Звезда кивнула:

– Да, правда сегодня оно какое-то странное, – она наклонилась к воде и осторожно принюхалась.

– О чём ты? – Рейнбоу засунул в воду голову целиком и, вытащив её, щедро обрызгал всех вокруг, рассмешив Софию. – По мне, оно такое же, как всегда.

Звезда стояла с задумчивым видом:

– А тебе не кажется, что оно слегка по-другому пахнет и цвета́ будто бы чуть потускнели?

– Ну, может быть, – неспешно откликнулся Рейнбоу. – Но если с ним что-то не так, мисс Примроуз в курсе. Шалфей говорит, она всё знает! – и он фыркнул. – Давайте же, нам надо осмотреть тут всё! Куда дальше двинемся?

– Мне всё равно, – ответила София. – Я всё хочу увидеть!

Рейнбоу нетерпеливо заржал, и четверо друзей бок о бок отправились дальше.

Конюшни оказались великолепными! Всё сияло чистотой. Софии очень понравились серебряные корытца, куда цветная озёрная вода набиралась с помощью магии, и её очень впечатлили тележки, управляемые на расстоянии, развозившие тюки соломы и корзинки ягоды-небесники. Всего здесь было шесть рядов стойл, каждый заканчивался помещением, где хранились съестные припасы. Снаружи находились два песочных манежа, и один из них был закрыт куполом из стеклянных восьмиугольников; внутри виднелись расставленные барьеры. София рассматривала их в предвкушении: ей не терпелось попрыгать через них на Рейнбоу.

Тот почуял её интерес:

– Мы будем прыгать очень высоко, правда же?

– Обязательно! – пообещала ему София.

Рейнбоу задорно заржал.

Осмотрев конюшенный двор, София и Ава направили Рейнбоу и Звезду обратно на школьную территорию. Рейнбоу предложил снова пуститься в галоп, но София нашла предлог отказаться. Скакать галопом на единороге было чудесно, но ей не нравилось, что она так быстро позабыла Клевера.

Школу окружали сады, где трудилось множество людей. За садами располагался лабиринт и игровая площадка с барьерами для единорогов и каруселями и качелями-лодочками для ребят. За ней высился лес, а с другой стороны начиналась тропа, идущая по пересечённой местности; большие объявления гласили, что и в лес, и на тропу школьники допускаются только в сопровождении учителя. Кто-то пускал своего синегривого и синехвостого единорога через барьеры. София узнала Сполоха и блондина-наездника.

– Билли и Сполох! – позвала она.

Билли ничуть не смутился от того, что был застигнут за нарушением школьного правила, и весело помахал им рукой.

– Давайте наперегонки до конюшен, девчонки! – закричал он, разворачивая Сполоха.

– Мы не участвуем в гонках! – крикнула в ответ Ава.

– А я да! – воскликнул Рейнбоу.

– Подожди! – крикнула София.

Но Рейнбоу не слушал. Вытянув морду вперёд, он понёсся вслед за Сполохом. Ветер свистел у Софии в ушах, волосы развевались, единорог под ней почти летел. Он мчался с такой скоростью, что копыта едва касались земли. Ощущения были невероятные, и девочка отдалась им целиком, склонившись к шее нового друга и подгоняя его.

Рейнбоу нагнал Сполоха, и они понеслись бок о бок.

– Мы вас обгоним! – завопил Билли.

– Давай, Рейнбоу! – закричала София, завидев конюшенный двор.

Рейнбоу рванул вперёд и доскакал до ворот первым.

– Мы выиграли! – карие глаза Софии сияли, когда Билли на Сполохе нагнал их.

– Только на этот раз! – дружелюбно ответил мальчик. – Но погоди, мы ещё отыграемся!

– Никогда! – заявил Рейнбоу, топнув копытом и сверкая тёмными глазами.

* * *

Ужинали в трапезной – длинном помещении с высокими окнами, выходившими на озеро. Вечером трапезная освещалась множеством маленьких белых огоньков, красиво мерцавших в темноте. София ужасно проголодалась после такого насыщенного дня, так что её тарелка была полна: еду ребята накладывали сами из расставленных на длинной стойке блюд. Фонтан с напитками представлял собой миниатюрную копию озёрного, в нём струйками била вода и двадцать видов фруктовых соков – отличное дополнение к сырной лазанье, свежему чесночному хлебу и салату.

– Какой чудесный день! – сказала Ава, когда они с Софией поднимались в свою спальню после ужина.

– Точно, – согласилась София.

Дверь в Сапфировую спальню была, конечно, переливчатого синего цвета, так же как и шторы. С двух сторон от входа располагалось по три кровати, все застеленные сине-серебристым бельём. Каждой девочке полагался свой шкафчик и комод для личных вещей. Лампы со сверкающими сапфирами внутри мягко освещали комнату.

София выставила на комод дорогие её сердцу вещицы: счастливую подкову (разумеется, когда-то принадлежавшую её пони) и фотографию мамы, Гарри и Клевера в рамке. День был прекрасный, но, взяв фотографию в руки, София вдруг ощутила острый приступ тоски по дому. Она всё-таки скучала по маме и брату, а больше всего – по своему пони. Она вглядывалась в милую морду Клевера, в его добрые глаза и белую отметину на лбу. Интересно, а он по ней скучает? «Ох, Клевер, – подумала девочка. – Хотелось бы мне знать, что ты в порядке…» Она быстро смахнула слезу.

– Ты впервые уехала из дома? – сочувственно спросила Ава, усаживаясь рядом.

София кивнула, не решаясь заговорить из страха разреветься. Не хотелось бы, чтобы кто-то счёл её плаксой, она ведь просто скучала по Клеверу.