Эдуард Петрович больше с дочкой не виделся. И с сыном тоже,потому что его мамаша, узнав о той встрече, срочно приняла меры: отправиладетей на все лето в пионерский лагерь.

А по осени Вульф опять загремел в тюрягу.

Чудны дела твои, Господи! Всего двадцать лет назад он былвором и убийцей, а теперь – солидный бизнесмен, глава концерна «Голд-трейд»,миллионер, меценат и, что самое странное, кандидат экономических наук…

Эдик покрутил перстень на толстом безымянном пальце (золото,бриллианты, большой изумруд в центре), он любил его крутить, чтобы полюбоватьсяигрой камней, но делал это только наедине с собой, потому что стоило повернутьпечатку, как под ней тут же обнаруживалась татуировка. Сделал, дурачина, помолодости, а теперь прикрывай… Конечно, можно ее вывести, как он уже вывел тринаколки: на груди, плече, запястье, но на пальце, говорят, особенно больно, аболи Эдик боялся…

– Эдуард Петрович, – подал голос шоферШурик, – вы не забыли про сегодняшнюю поездку к врачу?

– Помню, – скупо улыбнулся Вульф. – Только неуверен, что поеду…

– Каринка побьет дома все вазы, если узнает…

Эдуард расхохотался – Шурик прав, Каринка переколотит вособняке всю керамику, узнав, что ее любовник отказывается делать себелипосакцию, на которую она его месяц уговаривала. А началось все, когда онаузнала, что Эдик решил похудеть при помощи диеты. «Кто в наше время голодает! –кричала она, выкидывая в окно его завтрак (черствый рогалик, яблоко и тарелкушпината). – Только фанатики, дураки и бедняки! Богатые же люди, желающиепохудеть, идут к пластическому хирургу, который под наркозом удаляет лишниежиры за пару часов! Три штуки баксов – и ты строен, как кипарис! Заодно и мненос укоротим…»

Поначалу Эдик с любовницей согласился. Хорошая же идея!Вшивые три штуки и пара часов безмятежного сна – зато какой результат! Нопотом, когда увидел по телевизору, как проходит эта операция (оператор,снимавший ее, хлопнулся в обморок, не дождавшись окончания), категорическиотказался идти на такие муки. На них способны пойти только женщины и артисты!Нормальный мужик такого издевательства над собой не выдержит… Но Каринка не отступала,с истинно восточным упорством она изо дня в день превозносила возможностисовременной пластической хирургии, перемежая восторженные речи упреками втрусости и заверениями в том, что худым она будет его любить еще сильнее.

В итоге Эдик сдался: пообещал сходить на консультацию кспециалисту. Завтра же. И вот уже завтра, а идти что-то не хочется…

Черт побери! Неужели в начале XXI века ученые так и непридумали ничего лучше, чем изуверская операция? Неужто для того чтобы сброситькаких-то сорок килограммов, надо либо жрать траву и с утра до ночи колбаситьсяв тренажерке, либо ложиться под нож хирурга? Похоже, что так, потому что никодирование, ни биодобавки, ни массаж Эдуарду Петровичу не помогали…

От грустных мыслей о лишнем весе отвлек телефонный звонок.Эдуард Петрович, сопя, словно гайморитчик, полез в нагрудный карман замобильным, достал его и, не глядя на определитель, поднес телефон к уху.

– Да, – рыкнул он в трубку.

– Эдуард Петрович? – вкрадчиво спросил некто надругом конце провода.

– Я самый. Что вам?

– Мне ничего… – Сдавленный смешок. – Просто яхочу сообщить вам нечто важное…

– Короче, – гаркнул он, теряя терпение.

Повисла недолгая пауза, потом тот же вкрадчивый голосторжественно произнес:

– Старуха умерла!

Елена

Елена Бергман бросила на стол свой кейс, стремительным шагомпрошла к окну и рывком открыла форточку (несмотря на то, что в офисе былустановлен суперсовременный кондиционер, она любила проветривать помещение постаринке). Когда морозный воздух проник в помещение, она подошла к любимомукожаному креслу с широкими подлокотниками и с наслаждением в него опустилась.Сейчас посижу минут пять, сказала себе Елена, а потом опять за работу. Конечно,не мешало бы перекусить, но на обед времени нет, потому что в четыре у неепресс-конференция, а к ней еще надо подготовиться…

Дверь кабинета резко распахнулась, и на пороге возниклаЛенина секретарша Любочка.

– К вам пришли, – доложила Любочка, прикрывая засобой дверь.

– Кто?

– Тот скользкий тип из аппарата Президента, которого вывчера выгнали…

– Гони и сегодня, – решительно сказала Елена.

– А это ничего? Все же из аппарата…

– Так не сам же Президент, – пожала плечамиЕлена, – так что гони смело. Скажи, я занята и освобожусь только на тойнеделе…

Любочка деловито кивнула своей аккуратно подстриженнойголовкой и вышла. А Елена тут же переместилась из кресла на стул – похоже,отдых закончился на четыре минуты раньше. Она включила компьютер, открыла файлс заготовленной речью (самолично написанной, никаких спичрайтеров она непризнавала), пробежала текст глазами и осталась им довольна… Лучше быполучилось только у Жириновского, но с ним никто не сравнится.

Елена достала из стола папку с бумагами, разложила их,намереваясь просмотреть, но взгляд ее неожиданно наткнулся на плакат, висящийна стене. На нем была изображена она, депутат Государственной думы ЕленаБергман, красивая пятидесятитрехлетняя женщина с серьезным лицом и отличнойфигурой. Этот плакат повесила на стену Любочка, ей очень нравилось, какначальница на нем смотрится. Самой же Елене фотография казалась неудачной,потому что была явно заретушированной. Где мои мешки под глазами, спрашивалаона у себя самой, только у глянцево-бумажной, где морщины, родинки? Конечно,без них она выглядит на десять лет моложе, но это уже не она… Елена никогда нескрывала своего возраста, не пыталась казаться моложе, чем есть, она не делалаподтяжек (хотя в мире политики даже мужчины не брезговали пластикой) и дажеволос не красила, оставляя свой стильный ежик седовато-пепельным… И при этомумудрялась отлично выглядеть, только на свои полные пятьдесят… За это ееобожали женщины предпенсионного возраста, именно они вознесли Елену наполитический олимп.

Дверь в кабинет опять распахнулась, но на этот раз на порогевозникла не Любочка, а стройный, высокий мужчина очень импозантного вида: вотличном итальянском костюме, шелковой рубашке, с гладко зачесаннымикаштановыми волосами и тонкими усиками над чувственным ртом.

– Душечка, – промурлыкал он, приближаясь к Елене сраспростертыми объятиями. – Здравствуй, моя дорогая…

– Привет, – весело поздоровалась с пришедшим«душечка» и дала себя облобызать. – Как спал?

– Отлично. Просто отлично, – заверил он, послечего уселся в кожаное кресло и добавил: – Рюмка бренди на ночь – лучшеесредство от бессонницы. Рекомендую.

– Я, Алекс, бессонницей не страдаю, ты же знаешь…