— Сумрак тут ни при чем, — после паузы осторожно выговорилКейб, — и, опережая твои возражения, позволь напомнить, что на герцога Тому этотоже мало похоже. Для меня все это неприятно и непривычно. Мои старые страхипочему-то вернулись. Ты представляешь, каково это — чувствовать себя полнымсил, могущественным, как Натан, Хозяин Драконов, — и вдруг опять статьнеловким, беспомощным, да еще посреди боя?

Ну вот. Он все сказал. Его сомнения и страхи вернулись, и сих возвращением уверенность в себе, в своей силе стремительно таяла. Кейбзатосковал по тем временам, когда он был простым слугой трактирщика, пока БурыйДракон не разыскал его и не попытался принести в жертву, чтобы вернутьБесплодным Землям прежнее плодородие.

Гвен потянулась и наградила его легким поцелуем:

— Я хорошо знаю, каково это. Со мной бывает то же самое.Меня терзали страшные сны, когда Натан узнал о гибели своего старшего сына отруки младшего, Азрана. Они мучили меня в годы учебы и Поворотной Войны, большеста лет назад, до того дня, когда эта скотина Азран заключил меня в Янтарнуютюрьму. Иногда такое случается и сейчас. Это в порядке вещей. Как только перестаешьсомневаться в своей непогрешимости, совершаешь фатальные ошибки. Уж поверь мне,муж мой.

Где-то поблизости кричали мужчина и женщина. Кейб вдругпонял, что шум во дворце поднялся уже давно. Голоса звучали рассерженно, а нетревожно, как бывает при неожиданном нападении. Скорее всего, слуги пыталисьводворить на место беглого драконника.

— Мы правда должны этим заниматься?..

Мысль о поручении, к выполнению которого им придется завтраприступить, была почти такой же пугающей, как и последний сон.

Гвен бросила на него непреклонный взгляд, исключающийвозможность дискуссии:

— Грифон пообещал Зеленому Дракону, что все будет сделано, амы с тобой подходим для этой работы лучше других. Когда мы убедимся, чтогерцога Тому и уцелевших Королей-Драконов можно удержать на безопасномрасстоянии от выводка, проблема отпадет. Но сейчас Мэнор — самое безопасноеместо для наследников Золотого Дракона. А у Грифона хватает других забот, кромеухода за императорскими отпрысками.

Вопли за стеной стихли. Это означало, что беглый дракончикводворен на место. Кейб вспомнил о других малышах из выводка. Среди молоднякасемеро вылупились из яиц с королевской меткой, означающей принадлежность кправящему сословию; этих драконов большинство людей считало своими заклятымиврагами. Виверны, низшие драконы, были просто животными, но довольно опасными.

Кейб не был большим поклонником драконов, но и ненавистникомдревней расы тоже себя не чувствовал. Зеленый Дракон, хозяин леса Дагора иединственный из Королей, заключивший перемирие с человеческим родом, хотел,чтобы молодых драконов воспитывали люди, дабы очеловечить их, насколько тольковозможно. Грифон, Лорд Пенаклеса, одобрил это решение, но потребовал, чтобы ввоспитании монарших отпрысков участвовал и представитель драконьей расы. Этопредложение сначала удивило Зеленого Дракона, потом он посчитал его дажелестным. Грифон вроде бы без задней мысли — по крайней мере, насколько известнобыло Кейбу — распорядился, чтобы воспитанием дракончиков занимались в равнойстепени и их соплеменники, и люди. Другими словами, затеян был потрясающийэксперимент, который мог бы увенчаться успехом, если бы царил мир.

Кейбу и Гвен предстояло заботиться о выводке столько,сколько потребуется. Как ни ценил этих двоих, своих друзей и советников,правитель Пенаклеса, задача очеловечить драконов значила для него еще больше, ачета Бедламов была лучше всего подготовлена к всевозможным неожиданностям иопасностям. Пока жив герцог Тома, выводку грозит опасность попасть в его руки ислужить его целям. Кейб и Гвен — не просто няньки при маленьких дракончиках, нои защитники. Если Золотой Дракон мертв или скоро умрет, единственной надеждойТомы будет вырастить послушного ему наследника императорского трона.

А императорских отпрысков в выводке было трое…

— Кейб?

— Хм-м? — Он не заметил, как углубился в свои мысли.

— Делать все равно нечего, так что попытайся извлечь изэтого полезный опыт.

Озадаченный, Кейб недоумевающе уставился на жену:

— Какой опыт?..

— Глупыш. — Она устроилась поудобней рядом с ним. — Длясобственных детей.

При виде выражения, появившегося на его лице, Гвен тихонькорассмеялась. Хотя внешне Кейб казался старше нее — благодаря особым свойствамЯнтарной тюрьмы, в которой ей пришлось провести столько времени, внешне онаоставалась совершенно юной, — в некоторых отношениях он был поразительнонаивным.

Это была одна из черточек, которые нравились ей в нем большевсего. Одна из черточек, так отличавшая Кейба от ее первой любви, НатанаБедлама. Гвен приложила пальчик к его губам:

— Хватит болтать. Спи. У тебя будет достаточно времениподумать, когда караван двинется в путь.

Кейб улыбнулся и с наслаждением потянулся. Потом, обхвативее лицо ладонями, он прижал ее губы к своим. Пока они целовались, Гвен жестомприглушила свет.

Пенаклес был, пожалуй, самым выдающимся из человеческихгородов в Драконьем царстве, хотя никто из его правителей не принадлежал кчеловеческому роду. В древности Пенаклесом правили Драконьи Лорды, избравшиесвоим цветом пурпур. Одного Пурпурного Дракона сменял другой, и это давно ужестало привычным для всех горожан, к какой бы расе они ни относились. ХозяеваДраконов и не принадлежавший к человеческой расе воин, которого звали Грифоном,сумели изменить установившийся порядок вещей. С тех пор в Пенаклесе, известномкак Город Знаний, правил Грифон. Благодаря его усилиям Пенаклес расцвел итеперь из-за своих успехов пользовался настороженным вниманием стаи злобныхКоролей-Драконов. Они еще не оправились от Поворотной Войны с волшебниками и непытались мешать им — но зорко следили за их действиями. Они выжидали. Выжидали,пока непримиримая вражда между двумя расами утихнет. Но в последнее время дажеторговцы, которые имели дело и с людьми, и с драконами, не чувствовали себя вбезопасности в этих краях.