Неужели ей не могут подбросить для разнообразия какой-нибудьгромкий политический скандал? Зачем еще одна сердечная боль?

— Ну и что? — Она перевела взгляд на человека,убиравшего пленку.

— Я просто подумал, что ты могла бы сделать на этомсерию интересных репортажей. Проследи немного за ее судьбой, посмотри, что тыможешь устроить для девочки. Кто из докторов вызовется помочь Патти Лу?

— О, ради Бога, Джек… Почему это все сваливается наменя? Неужели я теперь вроде какого-то нового общества по защите детей?

Внезапно у нее появился усталый и раздраженный вид, а вокругглаз обозначились мелкие морщинки.

У нее был очень длинный день; она ушла из дома в шесть утра.

— Послушай, — он выглядел таким же уставшим, как иона, — из этого может получиться хороший материал. Мы можем помочьродителям Патти Лу найти для нее врача, проследить, как ей сделают пересадку.

Мел, это же будет сенсация.

Она медленно кивнула. Из этого действительно можетполучиться хороший материал. Но чего это будет стоить!

— Ты уже говорил об этом с ее семьей?

— Нет, но я уверен, что они придут в восторг.

— Как знать? Иногда люди предпочитают сами заниматьсясвоими проблемами. Возможно, им совсем не захочется демонстрировать Патти Лу ввечерних новостях.

— А почему бы и нет? Они же разговаривали сегодня снами.

Мел снова кивнула:

— Почему бы тебе завтра не связаться с несколькимикрупными кардиохирургами и послушать, что скажут они? Некоторым из них нравитсябыть на виду у публики, а потом ты сможешь связаться с родителями девочки.

— Я подумаю, что смогу сделать. Мне надо смонтироватьматериал о детях — жертвах насилия.

— Я считал, что ты уже закончила с этим сегодня. —Он вдруг нахмурился.

— Все закончено. Но мне хочется проследить, как этобудет смонтировано — Черт побери. Это не твоя забота. Ты должна только готовитьматериал. Сюжет о Патти будет похлеще твоей передачи о детях — жертвах насилия.

Похлеще, чем поджечь спичками двухлетнего ребенка? Отрезатьухо четырехлетнему малышу? Бывали моменты, когда ей становилось тошно от работынад новостями.

— Подумай, что ты сможешь сделать. Мел.

— О'кей, Джек. Договорились.

«…Здравствуйте, доктор. Меня зовут Мелани Адамс, и я хотеласпросить, не будете ли вы так добры сделать пересадку сердца девятилетнейдевочке… если можно бесплатно и тогда мы могли бы приехать понаблюдать за ходомоперации и показать вас и девочку во всех выпусках новостей…» Она торопливо шлак своему кабинету, задумчиво опустив голову, и вдруг столкнулась с высокимтемноволосым мужчиной.

— Что-то ты сегодня нерадостная. — Глубокий,хорошо поставленный голос диктора заставил улыбнуться при виде старого друга.

— Привет, Грант! Что ты делаешь здесь в такоевремя? — Грант Бакли вел передачу в форме беседы, выходившую в эфир каждыйвечер после ночного выпуска новостей, и считался одним из самых яркихполемистов. Ему очень нравилась Мел, и она многие годы считала его одним изсамых близких своих друзей.

— Пришлось прийти пораньше, поискать кой-какие пленкидля своей программы. А у тебя что? Ты слегка припозднилась, дружочек, не такли?

Обычно к этому времени она уже уходила, но из-за истории сПатти Лу Джонс задержалась примерно на полчаса.

— Сегодня мне припасли еще одно испытание.

Меня заставляют сделать репортаж о пересадке сердца одномуребенку. Обычная работа, ничего особенного.

Ее мрачные мысли рассеивались, когда она смотрела на него.Он был яркой личностью, хорошим другом, привлекательным мужчиной, и все женщинына студии завидовали их дружеским отношениям. Они были просто друзьями, хотявремя от времени возникало множество неоправданных слухов, которые забавлялиГранта и Мел, когда они обсуждали эти пересуды, сидя в баре.

— Что еще новенького? Как удался специальный выпуск одетях?

Она серьезно посмотрела на него.

— Делать его было тяжело, но репортаж получилсяотличный.

— Ты умеешь выбирать нелегкую работу, дружочек.

— Скорее меня выбирают для такой работы, так же как сэтой пересадкой сердца, которую мне надо организовать.

— Ты серьезно? — Сначала он подумал, что онашутит.

— Я — нет, но Джек Оуэне — да. Может быть, тычто-нибудь посоветуешь?

Он на мгновение нахмурился, размышляя.

— В прошлом году я проводил встречу на эту тему, и тамприсутствовало несколько интересных личностей. Я просмотрю свои записи и найдуих имена.

Мне вдруг вспомнились два врача, но были еще двое.

Я посмотрю. Мел. Когда они тебе нужны?

Она улыбнулась:

— Вчера.

Он взъерошил ей волосы, зная, что сегодня ей уже не придетсявыходить в эфир.

— Может, съедим в кафе по гамбургеру?

— Лучше не стоит. Мне надо спешить домой к дочкам.

— К твоим двойняшкам. — Грант закатил глаза.

Он прекрасно знал девочек Мелани. У него у самого были тридочери от трех разных жен, но они не были такими искательницами приключений,как близнецы Мел. — Чем они сейчас занимаются?

— Как обычно. Вал влюбилась четыре раза за эту неделю,а Джесс вся в уроках. Их совместные усилия сводят на нет все мои попыткиостаться рыжей, добавляя мне седины.

Мелани только что исполнилось тридцать пять, но онавыглядела на десять лет моложе. Ей никак нельзя было дать ее возраст, несмотряна всю ответственность, лежавшую на ней, на то, что иногда на нее взваливалитяжелую работу, которую она, однако, любила, на все трудности, пережитые ею завсе эти годы.

Грант прекрасно знал ее жизнь, она не раз плакалась ему вжилетку из-за неприятностей на работе или неудачной любовной связи. Их было нетак уж много.

Она проявляла осторожность в выборе знакомых и старалась невыставлять на всеобщее обозрение свою личную жизнь, но еще больше бояласьвлюбиться, после того как отец двойняшек бросил ее еще до их рождения. Онипоженились сразу после окончания средней школы и поехали учиться в колледж вКолумбию, но, когда она сказала ему, что беременна, он не хотел даже слушать обэтом.

— Избавься от ребенка. — У него было каменноелицо. Мел до сих пор помнила тон, которым он произнес эти слова.

— Нет. Это ведь наш ребенок… так нельзя…

— Ломать нам жизнь — намного хуже.

Но вместо этого он постарался сломать жизнь ей.