И кто знает, как долго ещё мы оставались бы бесправными в собственном мире, если бы наместник Земли — тоже двуликий — не влюбился в обычную земную женщину.

Эту историю знали, наверное, все.

Наместник Керта́ш спас от смерти землянку, объявив её своей женщиной — своей сава́ри. Между ними завязался бурный роман, и она забеременела.

Согласно законам двуликих, наместник должен был казнить женщину. Но вместо этого он пошёл против своих соплеменников и даже против воли своего Императора. Рискнув всем, что имел, включая собственную жизнь, он добился изменения законов ради любимой и их ребёнка.

— Нужно будет обновить твой гардероб. — Голос «хозяина» выдёргивает меня из размышлений. — Тебе придётся какое-то время пожить в моём доме. Не станешь же ты разгуливать по нему в этом ужасном платье или вообще босиком и голышом. Хотя против последнего я не стал бы возражать.

Чувствую, как от одной лишь мысли об этом на щеках вспыхивает румянец.

— У меня есть нормальная одежда, — возражаю я тотчас. — Вы можете просто отвезти меня домой, чтобы я собрала кое-какие вещи.

— Обсудим это завтра, а сейчас пора возвращаться домой, — пресекает мой «хозяин» все споры одной-единственной фразой.

Он отворачивается и вскоре наш аэромобиль поднимается в воздух.

Минут пять мы летим в тишине, а потом любопытство побеждает здравый смысл, и я не выдерживаю.

— Вы ведь двуликий, — констатирую я очевидный факт. — Как я должна к вам обращаться?

Он не поворачивает головы и не удостаивает меня взглядом.

— Будет лучше всего, если ты станешь обращаться ко мне по имени. Моё имя Риса́й. Но для начала ты прекратишь «выкать» мне. Договорились?

— Ладно. — Я киваю. Кажется, мне повезло. Рисай не такой уж злодей, каким я до этого момента представляла любого двуликого. Возможно, мы с ним и обо всём остальном сможем договориться так же легко? — Рисай. Могу я спросить, для чего так тебе нужна?

Мужчина всё-таки поворачивается и смотрит на меня чуть удивлённо. Как раз в тот момент, когда я краснею от смущения ещё сильнее.

— Для удовольствия, конечно. — Он усмехается. — Для чего же ещё ты можешь быть нужна мне?

— Ты отдал за меня шестьсот тысяч галаксов. Это огромная сумма. У тебя есть личный аэромобиль и дом, — вспоминаю, что ещё мне известно о Рисае. — А ещё твои дела ведёт управляющий. Прости, но мне кажется, что наши с тобой понятия об удовольствии очень сильно отличаются.

— А мне кажется, ты ошибаешься. Удовольствие тоже бывает разным. Ты поймёшь это довольно скоро. — Он одаривает меня взглядом, от которого ускоряет бег сердце, и моментально становятся влажными ладони.

Остаток пути мы проделываем в тишине. И, похоже, каждый из нас всё это время думает о чём-то своём.

Например, я о том, как убедить Рисая, что для удовольствия ему выгоднее было бы взять более опытную женщину. А я для таких отношений — не лучшее вложение денег.

Вскоре наш аэромобиль совершает посадку на специально выделенной площадке перед одноэтажным домом.

— Рисай, а что ты делаешь в Призоне? Я думала, все двуликие живут в столице.­

Прежде чем ответить, он покидает салон аэромобиля, приближается ко мне и подаёт руку, помогая выйти.

— Как раз это нам с тобой, Дарья, нужно обсудить. Идём-ка в дом, побеседуем обо всём там.

Пока мы идём, я разглядываю дом. Он небольшой, как и все другие дома, привычные для района Призон, но в то же время отличается от них.

Эти отличия бросаются в глаза не сразу. Только стоит повнимательнее присмотреться, и я замечаю разницу в мелочах.

Рисай прикладывает к дверному замку браслет, и дверь со щелчком открывается.

— Проходи, Дарья.

Двуликий пропускает меня вперёд, а сам заходит следом за мной. В небольшом коридорчике, куда мы попадаем, нас встречает пожилой мужчина.

— Это Марк, мой управляющий. В его ведении находятся абсолютно все мои дела, включая домашние, — представляет нас Рисай друг другу. — Марк, с сегодняшнего дня эта девушка будет жить здесь. Её зовут Дарья. И я хочу, чтобы ты относился к ней с почтением. Чуть позже покажешь дом, а пока приготовь для неё комнату и сделай нам что-нибудь лёгкое на ужин.

Рисай снимает с моих плеч свой плащ и небрежно бросает управляющему. Тот ловко подхватывает его и отвешивает лёгкий поклон нам обоим.

— Это всё, Марк. Можешь идти.

Двуликий отдаёт распоряжения так бодро, словно только этим всю свою жизнь и занимался.

Я и ответить-то толком ничего не успеваю, а Рисай уже по-собственнически берёт меня за руку и тянет за собой.

— Идём, поговорим в кабинете.

— У тебя и кабинет есть? Чем же ты занимаешься? — Этот вопрос не даёт мне покоя.

Есть ощущение, будто всё вокруг не то, чем кажется. И дом, который лишь на первый взгляд кажется простым; и управляющий, по первому требованию бросающийся готовить ужин, и много чего ещё. Но главное, это то, что Призон никогда не был районом, где можно встретить двуликого.

— Ты обещал рассказать, что делаешь здесь, — напоминаю я, когда мы, наконец, оказываемся в комнате, которую Рисай называет кабинетом. Хотя у меня к этому времени появляется кое-какая догадка. — Ты либо скрываешься здесь, либо изгнан из столицы, да? Наверное, не поладил с кем-нибудь из высших? Не удивлюсь, если ты один из них…

— Ты очень проницательна, Дарья. — Рисай улыбается, а я не понимаю, всерьёз ли он говорит или стоит воспринимать его слова как иронию. — Присаживайся. Наш разговор будет непростым.

Он проходит к столу, опускается в кресло и движением руки приглашает меня сесть напротив.

Я не спорю. Да и в моём ли положении спорить?

Двуликий спокойно наблюдает, как я приближаюсь и, поправляя платье, устраиваюсь в кресле.

— Ты права. Я оказался здесь по вине одного высшего ке-тари, занимающего высокий пост. Когда-то я и сам был одним из них.

— Я знала! Знала, что с тобой что-то не так. — Я даже вскакиваю с места от необъяснимого восторга, охватившего меня из-за того, что моя догадка оказывается верна. Однако, опомнившись, краснею от своей несдержанности и сажусь обратно. — Прости.

— Не извиняйся, — машет рукой Рисай и отстраняется. Откидывается на спинку кресла и довольно долго глядит на меня, не произнося ни слова. И когда мне начинает казаться, что пауза слишком затянулась, он, наконец, произносит: — Как ты поняла, кто я?

Когда мои родители ещё были живы, мы несколько раз ездили в столицу. Там я впервые увидела двуликих захватчиков. Я научилась отличать их от землян. Но как распознать в двуликом высшего, того, чей род считается древним, я не представляла.

Пожимаю плечами неопределённо.