– На дороге произошла авария.

У Мари-Анж перехватило дыхание, сердце забилось часто-часто.Авария? Не может быть! Но раз он говорит, значит, так и есть. Видно, пострадалкто-то из семьи, вот почему он приехал к ним.

– Страшная автокатастрофа, – продолжал полицейский.Девочку охватил ужас. – Твои родители и брат...

Мари-Анж спрыгнула с колен Софи и попыталась убежать, нополицейский схватил ее за руку. Как ни тяжело ему было сообщать ребенку этуужасную новость, он знал, что обязан это сделать.

– Они погибли. Это случилось час назад. Водительгрузовика не справился с управлением, вылетел на встречную полосу и врезался ввашу машину. Они погибли мгновенно. Нам позвонили из дорожной полиции.

Он замолчал так же внезапно, как и заговорил. Мари-Анжстояла в оцепенении, чувствуя, как бьется ее сердце. В наступившей тишинетиканье часов казалось неестественно громким.

– Это неправда! – закричала девочка. – Вы все врете!Мама с папой и Робер уехали в Париж!

– К сожалению, они не доехали до Парижа, – скорбносказал жандарм.

Софи всхлипнула, и в то же мгновение Мари-Анж завизжала истала вырываться из его рук. Не зная, как быть, и не желая причинить ребенкуболь, жандарм разжал руки. Мари-Анж бросилась из комнаты, выбежала из дома ипобежала в сад. Жандарм растерянно посмотрел на Софи. У него не было детей, ион не знал, как с ними обращаться.

– Может, мне пойти за ней?

Экономка отрицательно покачала головой и вытерла глазауголком фартука.

– Пусть побудет одна, позже я сама за ней схожу. Ейнужно время, чтобы свыкнуться с этим страшным известием.

Но сейчас Софи только и могла, что оплакивать потерю игадать, что будет теперь с ней и Мари-Анж. Три замечательных, красивых, дорогихей человека умерли в одно мгновение... Ей и самой было трудно в это поверить.Когда жандарм описывал ей место трагедии, Софи хотелось заткнуть уши. Онамолилась только о том, что смерть всех троих была быстрой и они не страдали. Ночто ждет Мари-Анж, осиротевшую в одно мгновение? Она спросила об этом жандарма,но тот ничего не смог ответить и посоветовал ей связаться с поверенным семьиХокинсов.

Наступили сумерки, и Софи пошла искать Мари-Анж. Найти девочкуоказалось нетрудно: она сидела под деревом, свернувшись в клубочек, и,уткнувшись лицом в колени, плакала. Софи молча села рядом. Некоторое время онамолчала, потом сказала сквозь слезы:

– Мари-Анж, на все воля Божья, он забрал твоихродителей и Робера на небеса.

– Нет, не забрал! – упрямо возразила девочка. – А еслион это сделал, я его ненавижу!

– Не говори так. Мы должны молиться за них.

С этими словами Софи обхватила девочку за плечи и сталатихонько покачивать, словно баюкая. Они долго так сидели и плакали, стараяженщина и маленькая девочка. Только когда совсем стемнело, встали и побрелидомой. Всю дорогу до дома Софи обнимала девочку. Мари-Анж была так ошеломлена,что у нее подкашивались ноги. У дверей она ©становилась, подняла голову и с ужасомпосмотрела на Софи.

– Что теперь будет с нами? – прошептала она. – Мы можемостаться здесь?

– Не знаю, дорогая, надеюсь, что да.

Софи не представляла, что будет дальше, и ей не хотелосьобещать девочке то, что она не сможет выполнить. Она знала, что во Франции уМари-Анж никого не осталось. Из Америки к Хокинсам тоже никто никогда неприезжал, и насколько Софи было известно, у девочки не осталось родственников итам. Казалось, Мари-Анж осталась одна на всем белом свете. Пытаясь представитьсебе жизнь без родителей и Робера, девочка содрогнулась от ужаса. Она не знала,что ждет ее впереди, но знала, что никогда больше не увидит ни родителей, нибрата и что ее счастливая и такая защищенная жизнь оборвалась так же внезапно,как если бы она умерла вместе с ними.

Заупокойная служба состоялась в домовой церкви замкаМармутон, на нее пришли люди из поселка и близлежащих ферм. Собрались друзьяРобера, его одноклассники, деловые партнеры Джона, друзьяФрансуазы. Послепохорон все отправились в дом погибших, чтобы по традиции помянуть покойных ивыразить соболезнования родственникам. В замке их ждало угощение, но выражатьсоболезнования было некому, кроме маленькой девочки и заботливой,добросердечной экономки.

На следующий день после похорон в Мармутон приехалповеренный Джона Хокинса. Он объяснил Мари-Анж, что ее единственнойродственницей является Кэрол Коллинз, ее двоюродная бабушка по отцу, котораяживет в Америке. Мари-Анж вспомнила, что отец когда-то упоминал о ней, но онаникогда не приезжала к ним в гости, родители с ней даже не переписывались, иединственное, что девочка знала об этой родственнице – что отец ее не очень-толюбил. Поверенный сказал, что звонил Кэрол Коллинз и она согласна, чтобыМари-Анж приехала и поселилась у нее. Он также сказал, что «решит вопрос» споместьем и фирмой Джона, но для одиннадцатилетней девочки эти слова былипустым звуком. Адвокат употреблял и другие непонятные слова: долги,недвижимость. Мари-Анж только в оцепенении смотрела на него.

– Месье, нельзя ли девочке остаться жить здесь? –спросила Софи, всхлипывая.

Поверенный покачал головой. Он не мог оставить девочку житьв замке на попечении одной только престарелой экономки. Кто-то должен будетпринимать решения, касающиеся ее образования и вообще будущего. Нельзя взваливатьтакую ответственность на Софи. Работники фирмы Джона уже предупредилиадвоката,что Софи слаба здоровьем, и, несмотря на все ее добрые намерения, он решилотправить девочку к родственнице, которая сможет о ней позаботиться должнымобразом. Софи он сказал, что сможет выхлопотать для нее пенсионное пособие, ибыл глубоко тронут, увидев, что ей это безразлично. Пожилую экономку беспокоилатолько судьба Мари-Анж, которую отсылают в другую страну к незнакомым людям. Стех пор как погибли ее родители, Мари-Анж была безутешна, потеряла аппетит,почти все время лежала в высокой траве и смотрела в небо.

Пытаясь подбодрить девочку, поверенный сказал ей:

– Мари-Анж, я уверен, что твоя бабушка – очень милаяженщина.

Она ничего не ответила, лишь вспомнила, что отец называл этуродственницу злобной и мелочной старухой. И поэтому двоюродная бабка вовсе непредставлялась ей «милой».

Когда Мари-Анж ушла, экономка шепотом спросила поверенного:

– Когда вы отправляете ее в Америку?

– Послезавтра. Софи всхлипнула.

– Я сам довезу ее до Парижа и посажу на самолет. Ейпридется лететь до Чикаго, а там пересесть на другой самолет. Миссис Коллинздолжна встретить ее в аэропорту и отвезти на ферму. Полагаю, это та самаяферма, на которой вырос мистер Хокинс.

Адвокат хотел этими словами успокоить и поддержать пожилуюженщину. Ведь Софи потеряла нетолько хозяев, которых знала и любила, но имальчика, за которым ухаживала с самого его рождения, а теперь ей предстоялоразлучиться и с девочкой, которую она также обожала. Для всех, кто знал Мари-Анж,она была как солнечный лучик. Никакая пенсия не могла компенсировать Софиразлуку с любимицей. Расстаться с Мари-Анж было для нее все равно что потерятьродную дочь, в каком-то смысле даже хуже, потому что в отличие от ее родной,уже взрослой дочери эта беззащитная и ласковая девочка в ней нуждалась больше.