Однако кладбище было пустынно, молчаливо… и серо.

– И что ты теперь собираешься делать? – спросилаЩепка у горбуна.

Чог-Атто передернул плечами, ответил неприязненно:

– Не знаю… Подамся в Гвидор, наверное, там у меня роднявроде была. Плевать на дом, все равно не мой… Проживу как-нибудь. Не пропаду. Аздесь мне делать больше нечего… – и он снова хлюпнул носом.

Последние его слова эхом отозвались в душе Сварога: здесьмне делать нечего.

Он кашлянул и наконец отвел взгляд от могильного камня.Сказал устало, смотря на пасмурное небо, перечерченное черными силуэтами голыхветвей:

– Во всем происшедшем ты, Чог-Атто, обвиняешь меня.

– Господин…

– Тихо! Мал-лчать, – отрывисто перебилСварог. – Я еще не договорил… Обвиняешь, обвиняешь, слуга, и не смейвозражать и оправдываться, – даже для слуги это низко. Не забывай, я маг,я чувствую, когда лгут… Так вот. Может быть, ты прав, и я виноват. А можетбыть, виноваты обстоятельства… или кто-то еще. Маг Визари, например. ИлиКаскад. Или некто сторонний. Не знаю. Но ты считаешь, что Эйлони-Митрот, твоягоспожа, погибла из-за меня и моего… друга. Не буду спорить. Все равно доказатьничего нельзя: оба мертвы, остался только я. И если хочешь, я готов разрешитьнаш спор, как равный с равным. Выбирай оружие.

Повисла пауза. Со всех сторон гудели, жужжали, перемалываливоздух ветряки. Шелестели деревья. И близилась ночь. Сварог почувствовал, какгорбун напрягся, мгновение всерьез обдумывая его предложение. Но тут жерасслабился, обмяк. А потом горделиво распрямил плечи и проговорилпреспокойнейше:

– Что толку от того, кто прав, кто виноват? Я не судья.Я знаю одно: госпожа мертва, и этого не поправить. Поэтому, если позволите,господин, я не держу на вас зла. Так что идите своей дорогой, а я… Я, с вашегопозволения, пойду своей.

Сварог пожал плечами:

– Как скажешь, Чог. Я не господин тебе. Иди кудазнаешь. Нам не по пути… увы.

Он повернулся и зашагал прочь.

…Всю дорогу до гостиницы, где они остановились на ночлег,Сварог машинально сканировал окрестности, но по-прежнему вокруг все было тихо.Уже стемнело окончательно, простой люд изо всех сил наслаждался объятиямиМорфея, извилистые улочки этого района Вардрона, застроенные самое большеетрехэтажными строеньицами, освещались электрическими фонарями, горевшими черезодин и вполнакала, а окна были сплошь темными. Декорации были – точь-в-точь встиле «гоп-стоп, мы подошли из-за угла»: того и гляди, из полутьмы глухоготупичка выступит коллега Босого Медведя и ненавязчиво предложит купить кирпич…

Никто не выступил – ни братья-уголовники Медведя, ниспецназовцы Каскада с какими-нибудь там электрокалашами наперевес.

Всю дорогу до гостиницы они шли молча, Сварог и Щепка. Лишьу самых дверей девчонка остановила его, заглянула в глаза:

– А что ты собираешься теперь делать? Ты не передумал?

Сварог тоскливо огляделся, поразмыслил малость и вздохнул:

– Мне не нравится здесь, Щепка. Извини, конечно, но –это не мой мир… То есть настолько не мой, что теперь я собираюсь делать толькоодно: искать выход отсюда. Неважно куда, хоть обратно в Поток, хоть в гости кВеликому Мастеру… Здесь красиво, да, интересно, необычно, но… не мое. Вотпоэтому мне нужен этот чертов Визари. Вот поэтому я не передумал.

Щепка понимающе кивнула. Действительно ли она понимала? Судяпо всему, да. Еще там, на борту «Пронзающего», на обратном пути в Корону, вовремя долгой ночной вахты, Сварог, сам не зная почему, поведал ей красивуюсказку про одного нищего офицера, который волею случая был заброшен в другоймир, где и прижился, путешествовал, сражался, любил и терял друзей; где сталграфом, маркизом, королем и все такое прочее… а потом в одночасье потерял все итеперь вынужден скитаться по Вселенным, разыскивая обратную дорогу. Просто такрассказал, честное слово, не ожидая ни понимания, ни помощи, ни жалости.Девочка по прозвищу Щепка некоторое время сосредоточенно молчала и наконецсказала негромко: «Для солдата боевой поход – это судьба, остаться в живых –удача, вернуться домой – случайность…» Сварог посмотрел на нее с изумлением.Если это и была цитата, то на удивление точная и в полной мере отражающая егособственное состояние.

И вообще, Щепка день ото дня удивляла его все больше. Онабыла на подхвате у Босого Медведя и Монаха, но к ее мнению отчего-топрислушивались оба. Она редко открывала рот, но если и заговаривала, то толькопо делу. И Сварог всерьез подозревал, что она не просто пешка, внедреннаяВизари в шайку Босого Медведя и послушно исполняющая его волю – дождатьсяСварога и доставить на место встречи. Сварог даже проверил ее на предметмагических способностей и не обнаружил ничего. Ни малейшего проявления. Чего,впрочем, и следовало ожидать.

– Что ж, – сказала Щепка, – так тому и быть.Завтра, если все получится, ты встретишься с моим хозяином.

– Получится, – сказал Сварог. – Иначе нельзя.

…Покинув гостеприимный остров лже-Визари, несостоявшегосяправителя мира, Сварог буквально припер Щепку к переборке «Пронзающего» ивытряс правду.

Надо признать, девчонка особо не запиралась. Да, она знаетВизари. Более того: она давно служит Визари. Когда сорвалась встреча Сварога иВизари в предместье Васс-Родонт, хозяин очень рассердился. Он связался со Щепкой– для которой работа в банде Босого Медведя была лишь прикрытием, на самом делеона выполняла мелкие задания подполья – и приказал дожидаться встречи счеловеком по имени Сварог. Дескать, этот человек сам выйдет на шайку ипотребует выполнить некую задачу. Щепка должна была проконтролировать, чтобыМедведь согласился. О, для нее это были большая честь и большаяответственность. Но она справилась. Визари сказал, что, когда они добудут ОкоБога, она сможет открыться. Так все и произошло.

И больше Щепка ничего не могла сказать. Откуда Визари сталоизвестно, что Сварог наймет именно банду Медведя, если сам Сварог до последнегомомента ведать не ведал, кого и как будет вербовать в помощники? Тишина вответ. Как Визари узнал, что Око Бога попадет в руки Сварогу, если Сварогцелеустремленно пер исключительно за лекарством для Рошаля и на островсамозванца они угодили по чистой случайности?! В ответ – пожатие плечами.Визари что, провидец, бля?!! Молчание. И большего Сварог от нее не добился.

Они вошли в полутемный холл гостиницы. При их появлениидремавший было Медведь вскочил с кресла, схватился за складень, но, разглядеввошедших, враз успокоился, доложил негромко:

– Атаман, все тихо, – с некоторых пор члены бравойшайки упорно звали Сварога «атаманом». Сварог не протестовал – нехай тешатся.Даже забавно было: атаманом ему еще быть не доводилось. – Постояльцыдрыхнут, слуги тож. Монах на втором этаже, в окна следит. Никого, ничего… Как увас?

– Бывало лучше, – только и сказал Сварог.