Самбор?

– Да вот же я! Живое доказательство! – ткнул себя пальцем в грудь горбун. – Твой предок чудил исключительно на платных сеансах… А ты, патрон, по ходу его переплюнул: чудишь в любое время дня и ночи. Я в ауте от твоих художеств!

– Ты стебешься надо мной?

– А зачем задавать глупые вопросы?..

* * *

Яхта «Глайд», Клязьминское водохранилище

Любовники осушили бутылку шампанского, закусывая сыром и виноградом. Оба были на взводе и старались это скрыть друг от друга.

– Дела идут из рук вон плохо, – пожаловался Лавинский. – Торги на бирже прошли неудачно. Боюсь, это дурное предзнаменование. Вот-вот разразится финансовый кризис, а я…

Он замолчал и сердито уставился на Яну. Ее красота, которая прежде действовала на него магически, сейчас раздражала. Слишком открытое платье, слишком яркий макияж, слишком высокие каблуки. Многовато духов, непомерно длинные ногти, похожие на когти какой-то отвратительной твари. Волна недовольства поднялась и схлынула, но осадок остался.

– Откуда тебе известно, что искомая вещь хранится у сценариста? – допытывался Эдгар. – Она считается утраченной! Я говорил об этом со знающими людьми. Некоторые вообще не верят ни в Орден Драконов, ни в их знаменитую реликвию, которая вызывает полную трансформацию и дарует безграничную власть.

– До сих пор у тебя сомнений не было, – нахмурилась она.

– Были. Просто я не смел тебе перечить.

– Последняя хранительница недавно скончалась, а он находился на кладбище, когда раскапывали ее могилу, – пояснила Яна.

– И что? Реликвия была в гробу?

– Где же ей еще быть? По строжайшему предписанию магистра Ордена хранитель, который по уважительной причине не успел или не смог передать фетиш преемнику, обязан забрать его с собой.

– В могилу? – с сарказмом осведомился Лавинский.

– В гробницу, в склеп, куда угодно…

– А ничего, что таким образом реликвия может попасть в чужие руки? Как ни грозен был покойник при жизни, после смерти он не в состоянии оказать достойное сопротивление похитителю.

– Вопрос спорный.

– Не будем вдаваться в дискуссию, – помрачнел он. – Байки о «проклятии фараонов» неубедительны. Несмотря на все эти страшилки, гробницы, курганы и прочие усыпальницы царей осквернены и разграблены обыкновенными любителями легкой наживы.

Яна наклонилась к нему и прошептала:

– Я уже говорила, что мало завладеть фетишем. Необходим код доступа, тайные заклинания, некая магическая формула. Без этого реликвия практически бесполезна. Она не будет служить кому попало.

– Ты полагаешь, формула известна обычному писаке, который снабжает киношников посредственными сценариями? Нет, конечно. Будь это так, он бы сам ею воспользовался.

– Зато он может вызвать дух того, кто создавал эту формулу!

– А если нет?

– Мы должны найти аргументы, чтобы заставить его отдать фетиш и активировать код.

– Ты не поняла, – покачал головой Лавинский. – Вдруг, у него не получится?

– Зачем гадать, когда можно проверить? – не сдавалась девушка.

– Я не люблю проигрывать…

– Думаешь, я люблю? – взвилась она. – Но тот, кто боится поражения, проиграл битву еще до начала!

Эдгар вынужден был признать ее правоту. Они уже ввязались в непредсказуемую аферу, и отступать поздно…

Глава 23

Москва

Артеменко разрывался между Ириной и Самбуровым. Он не хотел оставлять женщину без присмотра, но ему приходилось держать под контролем домашний адрес сценариста. Задача осложнялась тем, что к слежке нельзя было привлечь помощников, которых он нанимал для разных поручений. Ирина категорически возражала против лишних свидетелей, тем самым связывая ему руки. У него не было выбора, кроме как заниматься наружкой самому.

Сыщик приехал в Свиблово и занял удобную позицию у дома Самуброва. Он зевал от скуки, когда увидел серебристый внедорожник с известными номерными знаками. Наконец-то!

Артеменко выскользнул из машины и подкрался поближе. «Субару» выглядел непрезентабельно. Автомобиль давно не мыли; судя по грязным брызгам, он недавно бороздил проселочные дороги, где глубокие лужи никогда не просыхали. Водитель, продолжая сидеть за рулем, говорил с кем-то по телефону.

В кустах у парковки сыщик заметил странного типа, который что-то снимал на камеру. Неужели, кто-то еще следит за Самбуровым? Любопытно…

Между тем сценарист вышел из машины и, прижимая трубку к уху, в чем-то убеждал собеседника на том конце связи.

– К сожалению, не получится, – отнекивался он. – Я очень устал… Сейчас приму душ и лягу… Нет, спасибо!.. Помощь не нужна… Высплюсь, и все будет ок!..

Самбуров, похоже, не врет. Видок у него в самом деле не очень: зарос щетиной, ноги заплетаются, голос дрожит…

– Нет, нет, Ира, – уловил Артеменко. – Только не сегодня!.. Нет, завтра тоже не смогу… Прости!.. Ничего не случилось… Я просто хочу побыть один… Творческий кризис!.. Бывает… Я не придумываю… Погоди!.. Ты неправильно поняла…

Самбуров в растерянности уставился на экран и пробормотал:

– Ну вот… обиделась…

Едва он скрылся за дверью парадного, сыщик занялся неизвестным соглядатаем. Тот увлеченно снимал и опустил телефон лишь после того, как объект его интереса исчез из виду.

Тихо ступая, Артеменко зашел с тыла и положил руку на плечо конкурента.

– Ты чего? – шарахнулся тот и поспешно сунул гаджет в карман жилетки.

– Охраняю территорию, – процедил детектив, преграждая ему путь к бегству. – Вижу, кто-то покушается на частную жизнь жильцов дома. Ненавижу папарацци!

– Я не папарацци…

– А кто ты?

– Пришел в гости к девушке, она попросила подождать…

– Поэтому ты снимаешь сценариста Самбурова? Кто тебя подослал?

– Никто… я сам… Он же знаменитость, да?

– Ты меня спрашиваешь?

– Может, я обознался? – оправдывался парень. – Стою, жду подругу… гляжу, знакомый чел топает!.. Я его в соцсетях видел! На киношной тусовке…

Лет тридцати, среднего роста, в джинсах, мятой льняной жилетке и кепке с длинным козырьком, он походил на рядового охотника за сенсациями. Если бы не дикий испуг в глазах.

– Будь это популярный артист, я бы тебе поверил, – заявил Артеменко. – Мало кому известны в лицо сценаристы, режиссеры и операторы. Боюсь, ты обычный домушник, который выслеживает жертву. В этом парадном уже пару квартир ограбили, – сочинял он. – Мне что, в полицию тебя сдать для выяснения личности?

– Не надо!.. Не надо в полицию…

– Тогда признавайся, что ты здесь забыл? Иначе попадешь в кутузку! В общем, неприятности я тебе гарантирую.

Незадачливый «папарацци» дрогнул и забормотал:

– Я не домушник… я… меня попросили… снять несколько кадров… за деньги… я хотел подработать…

Тут лязгнула железная дверь, и во двор вышла пожилая дама с ротвейлером на поводке. Пес зашелся лаем