Чем дальше, тем сильнее припекало. Я сидел, расстегнув куртку и накинув на голову капюшон, чтобы не словить солнечный удар.

Часа через полтора на улицу выскочил молодой парень в синем медицинском костюме и белых шлепанцах. Достал сигарету, жадно затянулся, потом внимательно на меня посмотрел.

– Вообще-то здесь сидеть нельзя! – сказал он не очень уверенно.

– Почему?

– Кто-нибудь пойдет и о вас споткнется.

– Я бы сидел внутри, но туда не пускают.

– А вам туда зачем?

– У меня там жена. Беременная. А меня не то что не пускают к ней, так даже про ее состояние говорить отказываются.

Парень глубоко затянулся.

– Фигово. А как зовут-то ее?

– Симона Бовуар. Назвалась так при переселении.

Мы еще помолчали.

– Вообще-то внутрь действительно нельзя. Особенно в первой половине дня, когда осмотры, процедуры и так далее. Обычно врач дает разрешение на визиты родственников по вечерам. Если можно, конечно.

– А как бы с врачом поговорить?

– После четырех. Если потерпишь – можешь дождаться. Доктор Пабст из гинекологии тоже ходит сюда курить.

– Спасибо.

Я снова накинул капюшон и прислонился к стене.

Еще раза три-четыре выходили курить молодые ребята с девчонками в белых халатах и один раз мрачный санитар. Из гинекологии никого не было. Я сидел, я ждал. Солнце жарило.

– Это вы меня ждете?

Я открыл глаза. Передо мной стояла невысокого роста крепкая женщина и вставляла в мундштук тонкую длинную сигарету. В отличие от остальных она была не в халате, а в легком брючном костюме.

– Я – доктор Пабст. Мне все уши прожужжали, что под дверью сидит муж одной из моих пациенток. Чего вы хотели?

– Узнать, как самочувствие. Встретиться.

– Кто ваша жена?

– Симона Бовуар.

Было заметно, что доктор удивилась. Еще раз внимательно на меня посмотрела.

– Она мне не рассказывала, что замужем. Вы что, поругались перед отъездом?

– Нет, она не должна была никуда ехать без моей команды. Я собирался все здесь подготовить и только потом позвать ее. Но застрял надолго, по не зависящим от меня причинам.

– И она помчалась сюда сама. Знакомо.

– Доктор, что с ней?

– Ничего, что не укладывалось бы в норму на этом сроке. Просто мне показалось, что ей лучше недельку-другую после прививок провести в комфорте, а не в дороге или в этом сумасшедшем Порто-Франко.

– Спасибо. Камень с плеч. А когда можно будет ее увидеть?

– Посещения с четырех. Я распоряжусь – вас пустят.

– Спасибо, доктор.

Доктор Пабст кивнула и скрылась за дверью. Оттуда на мгновение потянуло прохладой.

Ладно, какой-то результат мое сидение на солнцепеке дало. Лилька жива-здорова, а это главное. Поругаться можно и потом.

Я уже почти дошел до выхода из переулка, когда сзади раздался трубный глас:

– Муж Симоны Бовуар! Подойдите!

Голос был тот же, что из домофона.

Я обернулся. На крыльце стояла могучая женщина в белом халате и легко наполняла своим глубоким контральто весь район. Звукоусиливающая техника ей была без надобности.

Поглядела на меня сверху вниз, открыла дверь.

– Слева гардероб, оставляете верхнюю одежду и багаж, получаете бахилы и одноразовый халат. С вас – десять экю.

Я молча протянул ей купюру и имел возможность наблюдать, как тетенька выдохнула неиспользованный воздух. Это здорово напоминало паровоз под парами. Похоже, готовилась мне объяснять, почему за копеечные расходники ломят конскую цену, но не понадобилось.

– Проходите в холл! Прямо по коридору.

В холле стояла доктор Пабст, уже в халате. Рядом с ней была еще одна женщина, явно из больных. Блин, а где же Лилька?

– Мисс Симона Бовуар уверена, что у нее нет и никогда не было мужа. Теперь объясните, зачем вы затеяли свое шоу?

– Я в принципе против замужества! – поддакнула пациентка. – Можно было догадаться по моему новому имени![36]

Еще раз посмотрел на эту женщину. На Лильку не похожа совсем. Фигура, лицо, манера держаться и говорить – все другое. Как ее можно было перепутать с моей женой?

Я глубоко вдохнул и выдохнул. И еще раз. Все, вроде даже могу говорить.

– Жена написала, что устала ждать моего вызова и приедет сама. После чего перестала выходить на связь. Но потом мне написали наши общие знакомые, что моя жена здесь. Я примчался. Спросил у девочек на приеме переселенцев, не переходила ли за последние несколько дней беременная женщина лет сорока? Назвали только Симону Бовуар.

– А почему вы не искали по имени?

– Я не знал, какое имя она возьмет после перехода. Извините, дамы, мне очень жаль, что так вышло. Я могу идти?

– Да, идите, пожалуйста.

Вернулся на улицу и остановился в раздумьях. Солнце жарило в полную силу, опровергая и синоптиков, и составителей календарей. Куда пойти, чем заняться?

Крис сегодня работает, ловить его до вечера бесполезно. Да и какие к нему могут быть претензии? Он Лильку не сам видел, ему кто-то сказал. Интересно кто? И с какой целью?

Ладно, пока мне очень хочется в тенечек. В комфорте мозги работают лучше.

В ведомственной гостинице меня поселили без вопросов. По-хорошему, комфортнее было бы жить у кого-нибудь из частников, но мне сейчас важнее наличие орденского вай-фая, чем отсутствие прослушки и видеокамер. Слазил в душ, переоделся в купленные по дороге футболку, шорты и шлепанцы и почувствовал себя почти человеком. Еще бы поесть и в интернете покопаться, и тогда я – венец эволюции. Можно даже с едой подождать, интернет важнее.

Пароли с прошлого года не поменялись. Локальная сеть базы сейчас не особенно интересна, но, если правильно прописать шлюзы, можно достучаться до нашего офиса на Острове. Невероятно – скорость соединения заметно подросла! Если в прошлый раз текстовые сообщения еле пролезали, то сейчас и звук вполне прилично проходит. Вот с видео – облом, увы.

Первым делом – письмо супруге, конечно. «Где тебя носит, солнышко?»

Потом сообщение Димке – нужно пообщаться с шефом. И просьба посмотреть орденские базы данных по переселенцам за последнюю неделю. Ему оттуда это сделать проще, чем мне сейчас.

Димка сидел в онлайне, поэтому ответил мгновенно – шеф с утра уехал, в базах посмотрит, по результатам отпишется. Молодчина напарник!