Я привалился к столбу навеса. Ноги не держали.

– Если с ней все нормально, я готов. Только не очень надолго.

– А надолго и не надо. Как раз сейчас в разгаре серьезная свара в руководстве Ордена. Передел сфер влияния и самой концепции развития Новой Земли на ближайшую четверть века. И ты – просто еще одна карта в колоде. Одна из многих и довольно мелкая, так что не обольщайся. Но каре круче тройки, поэтому и на тебя есть планы.

– Очень поэтично, но конкретики я так и не услышал.

– Выполняешь задание – получаешь возможность вернуться на Старую Землю. Если захочешь остаться – поможем переправить Лили сюда.

– А если победит… другая стая?

– Я исхожу из того, что чужие финансовые секреты будут нужны всем и всегда. Вопрос условий… В крайнем случае вернемся за ленточку и будем работать оттуда.

Кто бы сомневался! До сих пор мы с Димкой несли Марлоу золотые яйца, и он, похоже, хочет продолжать свой сомнительный бизнес. Который, не могу не отметить, приносит очень неплохие деньги даже нам.

– Сразу отправляться в ПРА или где-то здесь соотечественников поискать?

– Твои недавние знакомые, с которыми ты прилетел, вроде бы отправились на новую площадку русских. Где-то там, на холмах. Поговори сперва с ними.

– А кто меня туда отвезет?

– Ты даже такую мелочь не в состоянии решить сам?

– Дайте денег – решу. Я же вроде как на задании сейчас? Нужны средства на оперативные расходы.

– Тебе русские разве не заплатили тридцать сребреников, а, шпион?

– Те сребреники к новому заданию отношения не имеют.

Марлоу снова хмыкнул.

– Картер, отвези этого деятеля сначала в банк, а потом… туда, где у вас тут автомобили продаются. Пусть подберут что-нибудь, чего не жалко. А меня высади возле офиса.

– Да, шеф!

Интересно, сержант на самом деле такой образцово-показательный служака или дурака валяет? Марлоу это вроде бы нравится, может и подыграть.

– Сворачиваемся. Поехали.

– Шеф, а мне пострелять? А вам?

– В другой раз.

Ну вот, на самом интересном месте!..

Картер сложил неиспользованные патроны в ящик и отнес его обратно в багажник. Завидую такой предусмотрительности. Случись чего, сержант без боеприпасов не останется. Потом Марлоу вылез из «Рейнджровера» у одного из офисных зданий, а мы отправились в банк, где мне после звонка шефа выдали наличные на оперативные расходы. Скромненько, прямо скажем, выдали. Ни тебе с симпатичной шпионкой в безрассудный полугодовой загул удариться, ни вражеских носителей секретов на корню скупить. Мельчает Финразведка, как есть мельчает. Дальше сержант отвез меня на просторную стоянку, заставленную машинами хорошо если на четверть. И уехал, гад! А что, если мне ничего здесь не понравится? Обратно пешком идти? Или в процессе торга понадобится эдак хлопнуть дверью, чтобы продавец проникся и снизил цену? Никакой солидарности с коллегой!

Встретил меня разбитной дядька в приличных брюках, белой рубашке и даже при галстуке. Таких в дилерских центрах за ленточкой тринадцать на дюжину. Но здесь, в жаре и пыли? Я даже оторопел немного. В этих краях люди все-таки рациональнее одеваются.

Продавец пожал руку и позвал за собой.

– Значит, смотри! Позвонило начальство и велело выдать тебе какое-нибудь дерьмо, что не продается и не продастся никогда…

Я постарался вклиниться в бурный поток его речи:

– Мне, вообще-то, нужен автомобиль, чтобы ездить…

– Без обид, парень! Я тебя вижу сегодня первый и последний раз, а с начальством еще жить, и желательно долго и счастливо. Так что извини, буду выполнять их распоряжения, а не твои хотелки.

И снова потащил меня к шеренгам автомобилей.

– Итак, что у нас есть из не продающегося дерьма… С дерьмом у нас плохо, предупреждаю сразу. Мы стараемся возить приличные машины, на которые есть спрос. На джипы и грузовики даже не смотри, они дорогие, но при этом разлетаются, как горячие пирожки. Кемперы тоже берут хорошо, спецтехнику рано или поздно купят… Лимузин? Нет, лимузин у меня латиносы с руками оторвут, они любят пальцы топырить на ровном месте. Ура, нашел! Вот что я тебе отдам!

Из-за очередного грузовика торчало громадное пыльное прямоугольное рыло. Четыре фары и избыток хрома на морде.

– Прошу любить и жаловать – «Меркьюри Маркиз» 1984 года! Двести кубиков, коробка-автомат, кузов стэйшн-вагон!

– Всего двести кубиков на такую дурищу?

– Двести кубических дюймов! По-вашему, почти три с половиной литра.

Я медленно обошел вокруг потасканного чуда американского автопрома. Здоровенная бандура, вызывающая уважение своим пренебрежением к экономии. Эту машину не стоит парковать на тесных улочках старинных европейских городков и вздыхать, оставляя на заправке сотню евро за один присест. Ей нужен простор. И много-много дешевого бензина.

– И почем такая красота?

– За ленточкой я бы продал эту хрень ценителю штуки за три. Не сразу, конечно, но идиотов в Америке хватает. Здесь… Здесь она никому на хрен не вперлась, честно говоря. Слишком большая для легковушки, слишком мелкая для грузовика. Недостаточно роскошная для города, недостаточно проходимая для саванны. Одно семейство вынужденных переселенцев перешло на ней с год назад. Здесь они осмотрелись по сторонам, поняли, что к чему, продали это древнее убоище по цене металлолома и взяли нормальный пикап. С тех пор и стоит.

– По цене металлолома – это сколько?

– Парень, ты не понял, что ли? Начальство распорядилось – «выдать». Бери. Просто так. Даром. Бесплатно. Ноль. Gratuit, gratis, zdarma, если по-английски не понимаешь.

– Хорошо. А она ездить-то может?

– Сюда приехала своим ходом. Сам понимаешь, специально техобслуживание никто не делал. Сейчас откроем, посмотрим. Все равно под капот лезть, аккумулятор подключать.

На удивление, под капотом было вполне пристойно. Пыльно и грязно, не без этого, но потеков масла и других жидкостей мы не обнаружили. И под днищем тоже. Вид нормальной рабочей машины.

Первое впечатление подтвердилось, когда вызванный механик поставил клемму на место и повернул ключик. Древний агрегат не сразу, но завелся, какое-то время порычал на повышенных, потом заработал ровно.

– Все, забирай и катись.

– А… если там что-то не так?

Как-то боязно мне было сразу ехать на автомобиле, который первый раз завели после года неподвижности.

Тут вступил в разговор механик:

– Расслабься, парень. Движок работает ровно, жидкости чистые и по уровню. А больше я все равно ничего сделать не смогу: ни деталей, ни руководств по ремонту этого антиквариата у нас нет. Так что счастливого пути.