и прокручивая в голове какие-то свои аборигенские мысли. Наконец отступил от норы и положил крепкую ладонь на плечо Михаилу.

- Мы освободим твою девушку! И вы нам в этом поможете.

- Нет, брат, - Михаил ответно положил руку на плечо пришельца, - это я освобожу Машку! А вы мне в этом поможете.

- Пусть будет так, брат, - прищурил глаза в улыбке Потап, и мужчины крепко пожали друг другу руки.

И вот со всеми делами было покончено. Туши волков, нарезав с них достаточное количество мяса, связали по три и с помощью карванов, так называли снежных верблюдов, волоком оттащили подальше в лес.

Когда гости вошли в горницу, там уже было жарко натоплено, а в печи подходили горшки с ухой, для которой Зоя не пожалела оставляемую для встречи Нового Года и так и не съеденную картошку. Разумеется, самые отборные картофелины остались в погребе для будущей посадки. На столе на золотых тарелках была выложена рыбно-мясная нарезка из распаренных кусочков вяленой рыбы, кабанятины и мяса мохнатого ящера. Тут же стояли два небольших тоже золотых салатника, с распаренной мелко нарезанной зеленью, которую девушка в достаточном количестве насушила за лето. Вокруг горшка с компотом из боярышника стояли разнокалиберные золотые и глиняные кружки. В одной из глиняных мисок лежали тоже разнокалиберные деревянные и золотые ложки.

Смущенная Зоя, приглашая гостей к столу, извинялась за скудность угощения, ссылаясь на то, что из-за волков у парней не было возможности наловить свежей рыбы, для запекания в печи.

- Не волнуйся, хозяюшка, - произнес Потап, оглядываясь, куда определить шапку и полушубок. Повесив их по примеру хозяев на специально вделанные для такой цели в стену сучки, он улыбнулся Зое. – Мы к разносолам не привычные. Да и с собой кое-что имеем. Ну-тка, Ксения, выкладывай, наши припасы.

Его слова заставили попаданцев недоуменно взметнуть брови. Но тут тот пришелец, которого парни принимали за безбородого юношу, снял меховую шапку, и из под нее словно две змеи выскользнули тугие русые косы. Высокая, пожалуй, не уступающая ростом Сергею, симпатичная девушка с немного раскосыми глазами приветливо улыбнулась и слегка поклонилась хозяевам, скинула меховую куртку, которую тут же услужливо подхватил оказавшийся на полголовы ниже ее Михаил, и поставила на один из пеньков кожаный мешок.

Появившийся в следующее мгновение в руках девушки каравай заставил попаданцев одновременно сглотнуть. Они так давно мечтали о настоящем хлебе, что тот порой даже снился им.

За караваем на стол легли куски запеченной лосятины, крупные похожие на каштан поджаренные плоды и запечатанный чем-то похожим на пергамент горшочек с медом.

Михаил с Сергеем достали из печи горшки с ухой и сунули в нее горшок с посоленными и присыпанными Зоиными приправами кусками волчатины.

Потап наконец-то представил своих спутников. Ксения, и близнецы Ефрем и Славий оказались его детьми. Этим известием мужчина привлек к себе удивленные взгляды попаданцев. Они-то давали ему максимум тридцать с хвостиком, а у него такие взрослые дети. Вон у близнецов бороды не хуже папашиной. Возможно, борода-то и скрывала истинный возраст мужчины, но ведь и в глазах не было зрелой тусклости, и статью Потап не походил на пожилого человека.

Пока Зоя разливала уху по мискам, гости расселись за столом. Потап оценивающе покрутил в руках ложку из желтого металла.

- Знать где-то рядом вы нашли много золота, - то ли спросил, то ли констатировал он.

- Есть такое дело, - кивнул Сергей, пытаясь по взгляду мужчины определить ценность не тускнеющего металла.

- Старики рассказывали, что на той стороне, откуда пришли и вы, и наши предки, золото ценится превыше человеческой жизни, - задумчиво проговорил гость, - а по мне так самое худое железо ценнее этого мягкого металла, годного разве что на посуду.

- Говорят, казимиры тоже ценят золото, - вставил один из близнецов, - и даже могут за него убить.

- Казимиры могут убить и просто так, - подключился к разговору второй близнец.

- Кто такие казимиры? – спросил Михаил.

- Те, у кого нам предстоит забрать Марию, - опуская ложку в поставленную перед ним миску, коротко пояснил Потап.

Видя, что товарищ готов наброситься на мужчину с расспросами, Сергей сжал его локоть и вполголоса произнес:

Пусть гости поедят. Потом будет достаточно времени для разговоров.

Отведав по первой ложке густой ухи, приправленной сушеной зеленью, гости одобрительно закивали, выражая одобрение вареву. А Потап подцепил ложкой кусочек картошки и изучающе уставился на него.

- Это что за корень или плод такой? – вопросил он, - не едал я такого ранее.

- Это же картошка, - прикрывшись ладошкой, фыркнула Зоя. – Неужели никогда даже не слышали про картофель?

Брови мужчины поползли наверх. Глаза расширились, словно он узрел чудо.

- Так это и есть картошка? Мне в детстве про нее дед Степан рассказывал. Он говорил, что отдал бы жизнь за одну картофелину, - Потап аккуратно снял зубами с ложки кусочек легендарного яства, подкатив глаза, пожевал, пытаясь ощутить какую-либо чудесную необычность во вкусе, недоуменно пожал плечами и принялся степенно, но с явным аппетитом поглощать уху.

А хозяева дома смаковали куски хлеба. Даже надоевшая вяленая рыба с хлебом казалась невероятно вкусной. Понравился им и жареный каштан, а это действительно оказался местный каштан. Про мед и говорить нечего.

Оксана расспросила Зою о составе зеленой приправы к мясу. Пообещала показать летом известные ей местные пригодные для кулинарных и целебных целей травы.

После трапезы Зоя предложила к разговору по чашечке сваренного из обжаренных корней одуванчика эрзац-кофе. Услышав про кофе, гости оживились. Они слышали об этом напитке от стариков и, естественно, возжелали попробовать. Однако не впечатлились. Оно и понятно. Непривычному человеку и натуральный-то кофе без сахара, мягко выражаясь, не доставит удовольствия. Что уж говорить про напиток из обжаренных корней одуванчика. Но после того, как Зоя расписала благоприятное воздействие напитка на пищеварительный тракт, проникшиеся аборигены заглотили его залпом, поспешив запить компотом из боярышника.

- Может, заварить чай из листьев боярышника? – смущенно предложила хозяйка. Но гости почти хором поспешили с благодарностью отказаться, заверив, что уже наевшиеся под самую завязку. А вот