в следующий раз обязательно отведают ее чудесный чай из листвы.

- Скажите, - обратилась к попаданцам Оксана, - а великий город Москва, в котором живет великое множество народа, существует?

- Конечно, существует, - ответила ей Зоя. – В Москве живет более пятнадцати миллионов человек.

Один из близнецов пораженно присвистнул, тут же получив затрещину от отца.

- Это ж сколько всего люду живет по ту сторону? – округлил глаза второй близнец.

- Более семи с половиной миллиардов, - сообщил Сергей.

Теперь присвистнул сам Потап.

- Если Москва такой великий город, - прищурила глаза Оксана, - почему тогда казимиры презрительно называют нас москалями?

- Да кто такие казимиры? – встрепенулся Михаил. – Расскажите мне уже, что случилось с Машкой!

Влад

Характер Владу достался от матери. Отца он не знал, того задрал горный лев за пару месяцев до рождения отпрыска. И хотя Марта практически не занималась воспитанием сына, он унаследовал ее вздорную своенравность и склочность. После гибели Юрия, умыкнувшего ее пятнадцатилетней девчонкой из селения казимиров, Марта сходилась еще с несколькими мужчинами, но ни от кого так и не понесла. Злые языки даже стали поговаривать, что и Влад не сын Юрия. Мол, девчонка уже была брюхатой, когда он ее выкрал. Потому и нет во Владе ни единой черточки от погибшего роса.

В конце концов, казимирка так и не пришлась никому в жены. Из-за вздорного характера у нее не завелось подруг. А из-за природной криворукости ей не удалось овладеть хоть каким-то делом. Так и болталась она двенадцать лет по трем общинам росов. А потом вдруг исчезла, бросив сынишку. Говорили, что подалась Марта на ту сторону горного хребта, решив вернуться в родные края. Да только разве сможет женщина пройти через кишащие диким зверьем леса и горные перевалы. В такой путь и опытный-то зверобой в одиночку не решится отправиться, а что говорить о взбалмошной ни к чему не приспособленной бабе.

После исчезновения матери Влада определили послушником в кузнечную артель. Кузнец-настоятель быстро понял, что парню не стать даже посредственным мастером. Однако на совете настоятелей решили оставить мальчишку при кузнице. Не гнать же малолетнего прочь. С таким-то вреднючим характером его ни одна мирская семья не примет. А в артели он все же при деле, да под приглядом. Здесь лишний раз ему бедокурить не позволят, а получится, так накажут по строгой справедливости. Подрастет, глядишь, и за ум возьмется, и сам к какому ремеслу потянется.

Так и проходил Влад в послушниках до семнадцати лет. Иные его сверстники уже стали мастерами и вернулись к семьям в мирскую жизнь. А кое-кто и собственной семьей успел обзавестись с позволения, следящего за Кровью члена Круга. Так и не приобретшего интереса, ни к какому ремеслу парня сжигала зависть к удачливым соплеменникам. А больше всего он завидовал как раз тем, кто привел жену в собственный дом. Именно собственный дом и собственная женщина стали навязчивой идеей Влада. Он не хотел понимать, что для этого надо как минимум уметь самостоятельно прокормить как себя, так и жену, и будущих детей. А кто же согласится связать свою жизнь с таким, как он? Если и нашлась бы такая дуреха, то ни родители, ни члены Круга на такой брак позволения не дадут. Жениться без чьего-либо позволения можно было, только выкрав девушку у казимиров, как некогда сделал его отец. Но решиться на такую авантюру могли только самые отчаянные росы. А после Юрия больше никто на подобный шаг и не решался. Возможно, охоту отбивало наглядное пособие в виде казимирки Марты.

Каждый год по первому снегу, когда ужасные тираны впадали в спячку в своих берлогах, а водоплавающие монстры уходили в более теплые края, артели отправляли старших послушников к большой воде за серебристой водорослью. Ее использовали почти в каждом деле. Кузнецы вываривали из водоросли особую соль, добавление которой в железо делало его прочным и не поддающимся коррозии. Гончары с помощью той же соли получали прочную глазурь. Знахари делали из водоросли целебные вытяжки, помогающие при кишечных расстройствах. Дьяки применяли водоросль для изготовления писчей бумаги. Нужна была водоросль и стекольщикам, и скорнякам. Трудно сказать, где только не применяли серебристую водоросль. Даже модницы вплетали ее в косы.

В этом году Влад отправлялся за водорослью уже в третий раз. Оба предыдущих раза походные старшины обещали, что больше никогда не возьмут его к большой воде. Однако к следующему походу их послушание заканчивалось, и они возвращались в мир артельными мастерами. А послушников вел новый старшина. Разумеется новый старшина знал о склочном характере Влада, однако, не имея опыта личной ответственности за чужие поступки, изначально не осознавал последствий наличия в группе такого персонажа. А возможно наставники специально отправляли нерадивого роса, видя в том элемент воспитания не только его, но и вынужденных быть с ним в одной связке молодых соплеменников.

На этот раз старшиной назначили послушницу знахарской артели дочь зверобоя Потапа Ксению. Отряд отправился в путь, несмотря на непрестанно сыпавшийся мокрый снег. Необходимо было успеть до крепких морозов, пока большую воду не сковало льдом. Добывать водоросль из-подо льда не только опасно, но и гораздо сложнее. А чем крепче морозы и толще лед, тем более бесперспективным становится это занятие. Возможно, из-за непогоды первые дни пути прошли без приключений. Ни один хищный зверь не преградил путникам лесную тропу, ни у кого из послушников не возникало мысли пошалить, оторвавшись от пригляда настоятелей. Укутавшись в походные меховые плащи, молодые росы молча покачивались на спинах флегматичных карванов, шагающих не зная устали через непогоду.

Наконец миновали лес, и вышли к первому озеру. Здесь начинались владения степных гигантов, Самым страшным из которых был тиран. Исполин с клювом вместо челюстей, способный заглотить целиком не только взрослого человека, но даже и карвана. Разве что ему придется слегка подробить кости ездового животного мощным клювом, чтобы то легче прошло в глотку. Потому люди и могли выходить из леса к степным озерам только зимой, когда с наступлением холодов тираны выкапывали в склонах холмов берлоги и залегали в них в спячку. А прочие монстры, населяющие озера и большую воду