– Бывший дворец, – сообщила ей Джоанна. – Спроектирован лучшим бразильским архитектором. Забыла имя, – проверила. – Оскар Нимейер, – продолжила она после паузы. – Модернист. Но это здание более пышное, чем его обычные строения. Лучшая гостиница в Бразилии…

А потом Нора увидела небольшую толпу: люди держали в вытянутых руках телефоны, словно попрошайки с мисками, и снимали ее прибытие.

Ты можешь иметь все и не чувствовать ничего.

@NoraLabyrinth, 74.8К ретвитов, 485.3К лайков

Было дико думать об этой жизни, сосуществующей с другими ее жизнями в мультиверсуме, как об одной из нот в аккорде.

Нора практически не могла поверить, что, в то время как в одной жизни она с трудом платила за жилье, в другой она вызывала такое восхищение у людей по всему миру.

Горстка фанатов, которые снимали прибытие гастрольного автобуса в гостиницу, теперь ждали автографов. Их, казалось, не интересовали другие участники группы, но им очень хотелось пообщаться с Норой.

Она выделила взглядом одну фанатку, которая шла, шурша гравием, по направлению к остальным. Татуировки на теле, одета как эмансипе, застигнутая в киберпанковой версии постапокалиптической войны. И прическа в точности Норина – с выбеленной прядью.

– Нора! Нораааа! Привет! Мы любим тебя, королева! Спасибо, что прилетела в Бразилию! Ты крута!

А затем они начали скандировать:

– Нора! Нора! Нора!

Пока она раздавала автографы неразборчивой подписью, парень лет двадцати снял футболку и попросил расписаться на плече.

– Это для татуировки, – объявил он.

– Серьезно? – спросила она, надписывая свое имя на его теле.

– Это самый яркий момент моей жизни, – изливал он свои чувства. – Меня зовут Франсиску.

Нора удивилась, каким образом надпись на коже шариковой ручкой может считаться ярким моментом существования.

– Ты спасла мою жизнь. «Прекрасное небо» спасло мою жизнь. Та песня. Она такая мощная.

– О! О, ух ты! «Прекрасное небо»? Ты знаешь «Прекрасное небо»?

Фанат залился истерическим смехом.

– Ты такая забавная! Поэтому ты мой кумир! Я так тебя люблю! Знаю ли я «Прекрасное небо»? Восхитительно!

Нора не знала, что ответить. Эта песенка, написанная ею в девятнадцать лет в университете в Бристоле, изменила жизнь человека в Бразилии. Это впечатляло.

Это явно была жизнь, предназначенная для нее. Она засомневалась, что когда-нибудь сможет вернуться в библиотеку. Она могла пережить восхищение. Это лучше, чем сидеть в Бедфорде в автобусе номер семьдесят семь, тихонько напевая в окно печальные мелодии.

Она попозировала для селфи.

Одна молодая женщина была готова расплакаться. Она держала большое фото, на котором Нора целовалась с Райаном Бейли.

– Я так расстроилась, когда ты с ним порвала!

– Понимаю, да, это грустно. Но, знаешь, всякое бывает. На ошибках… учатся.

Джоанна возникла возле нее и мягко повела в сторону, к гостинице.

Достигнув элегантного, пахнущего жасмином холла (мрамор, люстры, букеты цветов), она увидела, что остальные участники группы уже сидят в баре. Но где ее брат? Может, обхаживает прессу где-то еще.

Начав двигаться к бару, она поняла, что все – консьерж, администраторы, гости – смотрят на нее.

Нора уже готовилась воспользоваться возможностью спросить, где ее брат, когда Джоанна поманила жестом мужчину в майке с надписью «Лабиринты», напечатанной шрифтом из старых фантастических фильмов. Мужчине было лет сорок: с седеющей бородой и редеющими волосами, – но он, казалось, робел в присутствии Норы. Он слегка поклонился, пожав ее руку.

– Я Марселу, – представился он. – Спасибо, что согласились дать интервью.

Нора заметила еще одного человека позади Марселу – помоложе, с пирсингом, татуировками и широкой улыбкой, – он держал оборудование для записи.

– Мы зарезервировали тихое местечко в баре, – сказала Джоанна. – Но там… люди. Думаю, нам лучше провести все в номере Норы.

– Отлично, – откликнулся Марселу. – Хорошо, конечно.

Пока они шли к лифту, Нора оглянулась в сторону бара и увидела других участников группы.

– Знаете, может, вы хотите поговорить и с другими? – спросила она Марселу. – Они помнят то, что я уже забыла. Много чего.

Марселу улыбнулся, покачал головой и аккуратно сказал:

– Так лучше получится, мне кажется…

– О, ладно, – ответила она.

Все следили за ними, пока они ждали прибытия лифта. Джоанна наклонилась к Норе.

– Все хорошо?

– Конечно. Да. А что?

– Не знаю. Ты какая-то другая сегодня.

– В каком смысле другая?

– Просто… другая.

Когда они вошли в лифт, Джоанна попросила другую женщину, которая была с ними в автобусе, принести напитки из бара: два пива для подкастеров, газированную минеральную воду для Норы и кайпиринью для себя.

– И принеси это все в номер, Майя.

«Может, я трезвенница в этом мире», – подумала Нора, идя от лифта к номеру по плюшевому ковру лососевого цвета.

А затем, войдя в номер, она старалась вести себя так, словно все ей в нем знакомо. Гигантская комната, ведущая в другую громадную комнату и в огромную ванную. Для нее был оставлен большой букет с запиской от управляющего гостиницей.

«Ух ты», – хотелось ей сказать, пока она рассматривала роскошную мебель, широкие занавески в пол, свежезастеленную белую кровать площадью в акр, телевизор размером с маленький кинотеатр, шампанское во льду, серебряный поднос, полный «бразильских медовых пряников», как сообщалось на лежащей рядом карточке.

– Не думаю, что ты их будешь есть, – заявила Джоанна, взяв с подноса одно из лакомств. – А теперь придерживайтесь нового плана. Харли сказал, что мне нужно за тобой присматривать.

Нора смотрела, как Джоанна кусает пряник, и гадала, насколько хорош может быть любой план, в который не входит поедание чего-то столь вкусного. Она понятия не имела, кто такой Харли, но уже понимала, что он ей не нравится.

– И еще… просто чтобы ты знала, пожары в Лос-Анджелесе продолжаются, сейчас эвакуируют Калабасас, но, надеюсь, твоего дома это не коснется…

Нора не знала, радоваться ли ей тому, что у нее есть дом в Лос-Анджелесе, или беспокоиться, что он может сгореть.

Двум бразильским подкастерам потребовалось несколько минут, чтобы настроить оборудование. И Нора тонула в широком диване в зале, пока Джоанна – смахивая дерзкие крошки с губ наманикюренным ногтем – объясняла, что их музыкальный подкаст, O Som[82], самый популярный в Бразилии.