кровати, наслаждаясь тишиной и прохладой, льющейся от приоткрытого окна, зимнее небо уже начинало светлеть.

Я лежала на плече дракона, прижимаясь к нему обнажённым телом, кожей чувствуя его кожу, и водила пальцем по его груди. Свободную руку он закинул за голову, и моему взору открылась брачная татуировка на его плече. Я уже видела её раньше, и мысль о том, что где-то у него тоже есть истинная, немного меня успокаивала. Хотя во всем, что произошло, всё равно ощущалось нечто в корне неправильное.

– Профессор, скажите. Я слышала, что у драконов другое понимание верности, отличное от человеческого. Это в самом деле так?

– Драконы, как и люди, бывают разные, – ответил профессор. Его веки были опущены, а длинные алые волосы разметались по подушке. В темноте они словно немного светились, как последние остывающие угли в камине. – Бывают такие, которые вообще не переносят даже взгляда в сторону другого дракона. Но в большинстве у нас всё проще, конечно.

– Я не так давно среди драконов и привыкла мерить всё человеческими мерками. Можете объяснить подробнее, какие среди вас правила? Если ваша истинная узнает, что между нами было… она разозлится? Вы не подумайте, я ничего не расскажу…

– Честно? Не знаю. Самому интересно, как она отреагирует на это. Думаю, я скоро сам ей расскажу обо всём. А возвращаясь к твоему вопросу: тебе нужно понять, что драконы живут долго и что им нужно регулярно обмениваться с кем-то силой. Ты ведь и сама знаешь, насколько силён в нас зов природы.

– Не совсем понимаю, о чём вы, – потупилась я, опустив взгляд на холмы его торса, которые мерно поднимались и опускались в такт его дыханию.

– Брось, от тебя пахло неприкрытым желанием трахнуть меня с нашей первой встречи. Не думаешь же ты, что я бы такого не заметил?

– Я не… не знаю.

– Обычно драконы серьёзно относятся к обещаниям и клятвам. Нас так воспитывают. Виригия – не сильно большой мир, чтобы можно было убежать после того, как подставил кого-то. Все всегда узнают о том, что ты совершил. Поэтому если дракон поклялся тебе в верности, ему можно верить. Но клятву эту не дают просто так.

Профессор усмехнулся и скосил на меня взгляд:

– Великая Праматерь завещала нас любить друг друга. Кто мы такие, чтобы ослушаться её воли.

Я промолчала, задумчиво глядя на кусочек неба, который виднелся в окно. Было тихо, прохладно, спокойно – как никогда в жизни.

И я не знала, что мне с этим делать.

Глава 14

Лэйдон Саргон

Я осторожно вынул затёкшую руку из-под головы спящей девушки и уложил её на подушку. Она беспокойно нахмурила одну бровку, свернулась калачиком и натянула выше край одеяла, но не проснулась – и я облегчённо выдохнул.

Линаэль. Красивое имя. Хотя мне уже было известно о том, что родители ей дали совсем другое имя – Миа, они оба шли ей одинаково хорошо. Не по-драконьи хрупкой, невысокой, наивной и беззащитной.

Пока она была у врача, я успел переговорить с её отцом, а позже и с Верховной Жрицей, которая помогла мне найти Писание. Не то Священное Писание, с помощью которого в былые времена обращались к духу спящей Праматери, но к архивным записям первородных драконов, которые первыми населяли Виригию и изучали её. У нас ушло почти два часа на то, чтобы отыскать указания на существовавшие ранее цивилизации – и то нам удалось это только потому, что Верховная обязана прочитать все писания от корки до корки.

– Да, кто-то определённо населял Виригию до того, как пришли драконы, – серьёзно кивнула она. – Но о той цивилизации или о тех цивилизациях нам не известно ровным счётом ничего. На тот момент в распоряжении драконов не было даже технологий, которые способны фиксировать изображение, не говоря уже о записи иллюзий.

– Но что-то упоминается? Почему об этом не идёт речи на курсе истории?

– Почему не идёт? Идёт. У вас есть высшее историческое образование?

– Нет, но…

– Мы ничего не знаем об этих достояниях бывших цивилизаций, а потому предпочитаем держать информацию в узком кругу. К тому же, её совсем мало.

В конце концов, она достала, наконец, какой-то древний фолиант, сдула с него пыль и бережно раскрыла хрупкие жёлтые страницы, исписанные чернилами. Мелкие буквы время от времени перемежались небольшими зарисовками, и, наконец, Верховная постучала пальцем по странице.

– Смотрите, здесь идёт речь о явно рукотворном строении на горе где-то на севере. Её обнаружили только в третьем столетии, когда драконы уже обжились на более тёплых землях и отправились изучать снежные районы.

– Снежные районы? – я попытался вчитаться в строки. Вы говорите о Ледяном Лесе?

– Скорее всего, да. На тот момент людей в Виригии не было, и она ещё не была разделена на королевства Гвинн и Истхелльген, поэтому достоверно сказать сложно, но здесь есть указание на наличие мощного активного источника силы, который связывается потоками с источниками, равноудалёнными от него. Вот, смотрите.

Она перевернула страницу и указала на схематический рисунок, на котором была изображена неровная окружность, на которой лежали шесть точек, подписанные именами кланов: Саргон, Варгас, Артас, Мару, Лоран и Дэраго.

– Эти слова обозначают соответствующие силы на древнелевийском, – пояснила женщина. – Они уже давно утратили свой изначальный смысл и сохранились в нашем языке только как имена кланов. А вот здесь, как вы можете заметить, указан источник под названием Тилль.

– Тилль, – повторил я, пытаясь осознать, что это значит. Что-то крутилось на языке, но…

– Тьма, – произнесла жрица. – Это источник тьмы. Насколько нам стало известно после общения с Хранителями мира Леви, у них действительно когда-то существовал клан Тилль, но носители этого дара прекратили своё существование после того, как источники тьмы в мире Леви рассеялись.

– Как это? – не понял я.

– Прекратили своё существование, рассеявшись в воздухе и став постоянной составляющей их магической атмосферы. Рано или поздно это происходит с миром, после чего наступает его постепенное угасание.

– Леви угасает? – не поверил я своим ушам.

– Только это и заставило кланы