— Мы доехали до верха, и колесо остановилось. Все, конечно же, высунулись наружу. И тут Сара говорит: «В конце вечера он меня поцелует. Это будет мой первый поцелуй, а мне он даже не нравится». И я ответила: «А если я тебя поцелую? Твой фермер Джонни все равно тебя чмокнет, но хотя бы не первым».

— И что она сказала? — спросила Бекка, снова сдвинувшись на краешек стула.

— Ни слова. Просто закрыла глаза и придвинулась ближе. И я ее поцеловала.

Бекка радостно засмеялась.

— И эта безымянная девушка из Огайо так хорошо целовалась, что оказалась на вершине списка? — с недоверием спросила она.

Я стала загибать пальцы.

— Пятьдесят футов над уровнем земли. Жаркий летний вечер. Внизу горят огни. С такой обстановкой закроешь глаза на любые технические детали.

Группа на сцене объявила, что закончила выступление. Мы с Беккой встали и присоединились к аплодисментам, пока певица раскланивалась.

— Не хочешь смотаться из этой дыры? — спросила Бекка. — У меня дома полно джина и целая полка пластинок.

Пойти на танцы — это одно. Но отправиться к ней домой — нечто совершенно другое. Я гадала, насколько далеко она может зайти. Но приказ есть приказ, и я согласилась. Бекка расплатилась по счету, и мы вышли. Начал падать легкий снежок, уже покрыв тротуары.

Бекка дрожала в платье с открытой спиной. Я осторожно переместила револьвер в карман брюк и набросила пиджак ей на плечи. Мы двинулись к соседнему кварталу, где было проще поймать такси.

Мы не держались за руки, но шли достаточно близко и время от времени касались друг друга ладонями.

Когда мы были на полпути к перекрестку, из тени переулка появился человек и схватил Бекку. Я поскользнулась на свежем снегу и с силой шлепнулась на спину. Рука скользнула в карман брюк за револьвером. И я испугалась, что может быть уже поздно.

Курок моего револьвера тридцать восьмого калибра зацепился за подкладку, и лишь по этой причине Рэндольф не получил в тот вечер дозу свинца в живот.

— Какого черта, Рэнди? — воскликнула Бекка, выдергивая у брата руку. — Ты испугал меня до полусмерти.

— Я прождал тут почти час, — прошипел он.

— Я не виновата, — сказала Бекка, помогая мне подняться. — Мог бы и войти.

— Чтобы там увидели нас обоих? — На его лице было ясно написано, что он думает об этом «там». — Что я тебе говорил о подобных заведениях?

— Что я тебе говорила о попытках меня контролировать? — огрызнулась Бекка. — Деньги и внешние приличия. Ты только о них и беспокоишься. Боишься, что я выставлю в дурном свете гигантскую корпорацию.

Трудно было представить, что лицо может покраснеть еще больше, но Рэндольфу это удалось.

— Если полиция устроила бы облаву и застала тебя там, завтра твое фото было бы на первых страницах газет. «Дочь Коллинза арестована в…» Как там называется этот клуб? А если бы они обнаружили тебя с ней… Боже ты мой, Бекка!

Забавно. Еще недавно я назвала его одним из самых красивых людей, каких я когда-либо видела. Но не сейчас. На его лице застыла отвратительная маска ярости и отвращения. Я уже видела раньше такое лицо. Из-за такого лица я и сбежала из дома.

— Клянусь богом, Рэнди! Я буду делать что захочу и с кем захочу!

— Сколько ты выпила?

— Не твое дело!

— Я же чувствую запах, Бекка! Запах джина!

С каждой фразой в нашу сторону поворачивалось все больше голов. Вышибала у дверей клуба начал подниматься по лестнице, чтобы узнать, в чем дело.

Я взяла Бекку под руку, намереваясь увести их обоих в переулок. Но Рэндольф неверно интерпретировал этот жест. Он стиснул мое плечо.

— Уберите руки от моей сестры! — проревел он.

Меня поразило, насколько он силен. Фигура пловца, оказывается, была не просто показухой.

— Дядя Харри об этом узнает, — сказал он, брызжа слюной мне в лицо. — Как и ваш босс. Я позабочусь о том, чтобы к завтрашнему вечеру вы лишились работы.

— Можете сообщить кому угодно, — ответила я с улыбкой скромницы. — Но сейчас мисс Пентикост спит, у нее был долгий день, так что, надеюсь, вы все же подождете до утра.

Я обеими руками схватила его ладонь, сжавшую мое плечо, дернула за запястье, крутанулась на каблуках и вывернула его руку под болезненным углом. Потом, зажав его локоть, согнула запястье.

Рэнди охнул от боли, и я выпустила его.

— Если попытаетесь сделать так еще раз, я вам что-нибудь сломаю, — сказала я. — А теперь, если вы в самом деле беспокоитесь о газетных заголовках, лучше уйти с улицы. У нас тридцать секунд до того, как подойдет вышибала, а судя по его виду, он обожает цепляться к людям, в особенности если они вдвое меньше.

Рэндольф покосился на привратника, который уже шагнул на тротуар и наблюдал за разыгравшейся сценой, гадая, стоит ли вмешаться до прибытия копов.

— Я просто волнуюсь, что…

— Я знаю, — сказала я. — Играете роль заботливого старшего брата. Дайте нам пару секунд.

Я утянула Бекку в переулок, подальше от уличных фонарей. Она прикусила губу, в глазах стояли слезы.

— Прости, — выговорила Бекка. — Мы провели такой чудесный вечер.

— Просто отличный. Один из лучших. И даже твой брат в роли школьного надзирателя этого не изменит. Но он прав.

— Что?!

— Полиция не выпускает вас из вида. По дороге сюда я не заметила хвост, но кто-нибудь может следить за вашим домом.

Бекка быстро сложила два и два и пришла к тому же выводу.

— Значит, никакого джина и пластинок?

— Не сегодня, — ответила я. — Тебе лучше вернуться домой с братом.

Она смахнула слезы рукой в перчатке.

— Ты так рациональна. А я-то считала тебя искательницей приключений.

— Я очень многогранна.

Эти слова вызвали у нее улыбку, которая, однако, быстро угасла. Она выдохнула и, немного успокоившись, позвала брата:

— Ладно, Рэнди. Окажу тебе честь, отвези меня домой.

Настороженно уставившийся на вышибалу Рэнди вздохнул с облегчением.

— Подгоню машину, — сказал он и убежал.

Бекка повернулась ко мне.

— Мы еще увидимся? — спросила она.

Я повела плечом.

— Возможно. Нужно разобраться с убийством.

— Ты всегда ведешь себя так профессионально?

— Не всегда. Но иногда на меня находит.

Скрипнули тормоза, и у обочины остановился двухдверный «линкольн».

— Вот и мой транспорт, — вздохнула Бекка.