знаешь немецкий? – не удержался я от бессмысленного вопроса.

Ясное дело, знает. Небось и Пепел тоже полиглот!

Достали меня эти французы…

– У нас в коллеже немецкий был вторым иностранным после английского, но я его терпеть не могла, поэтому перешла на испанский, – сказала Коринка. – А некоторые слова немецкие все-таки запомнились. А у вас какой второй иностранный?

Второй иностранный?! Что бы такое поудачней соврать?

– Да китайский, – бросил этак небрежненько.

Сокрушительный гол, товарищи!

Коринка вытаращилась на меня, мягко говоря, с уважением, но я быстренько пресек ее откровенное желание попросить продемонстрировать мои познания в языке Поднебесной:

– Давай нашу школьную программу обсудим потом, ладно?

– Да уж, сейчас не время! – кивнул Пепел и подмигнул мне.

Он все отлично понял… Это не пес, а просто сокровище!

Хотя он и правда не пес.

– Думаю, – заявил «не пес, а просто сокровище», – надо как-то выманить этого унгетюма из засады. Как вам такой вариант: я туда пробираюсь и начинаю его дразнить. Выскакиваю, он за мной гонится, а вы пробираетесь в яму и вытаскиваете оттуда бутылки-зажигалки. Потом мы с ним как-нибудь справимся, Александр-р и ты, Коринка, залезете на вершину Древа зла, а я начну бросать в него бутылки.

– Как-нибудь справимся?! – повторила Коринка. – А как?!

Хороший вопрос. Вернее, ужасный.

– Там обитает не только унгетюм, – прошелестел всеми своими ветвями Ясень. – В той яме затаились и другие чудовища. И даже если выманить их всех, останутся корни Древа зла, которые задавят всякого, кто туда сунется. Они не дадут забрать то, что вам нужно.

И тут меня осенило!

Не нужно вытаскивать бутылки с горючей смесью! Их необходимо поджечь прямо в яме под корнями! Бутылок несколько штук. Агния Алексеевна писала, что их осталось не меньше десяти. Такого пожара Древо зла не выдержит. И корни тоже сгорят.

Отличная идея!

Но только теоретически.

Я, конечно, не химик, не физик, не взрывник и вообще ни разу в этом деле не специалист. Но кино про войну люблю смотреть. И не однажды видел, как наши бросают в фашистские танки бутылки с коктейлем Молотова (а все-таки откуда Ясеню известно это название?!). При ударе, к примеру, о башню танка происходит взрыв, потому что пробка пропитана таким веществом, которое воспламеняется при контакте с бензином, керосином… ну, не знаю точно, что в эти «коктейли» наливают. Вроде бы там сероводород присутствует и белый фосфор. Но есть другой способ, когда сначала поджигают фитиль, потом бросают бутылку. Судя по запискам Агнии Алексеевны, мой отец применял именно его.

Строго говоря, надо поджечь фитиль у одной бутылки и разбить ее прямо в яме, чтобы воспламенились остальные фитили. Тогда рванет, и еще как! Но для начала кто-то должен забраться в яму и чиркнуть спичкой.

А спичек здесь нет. По определению. Зажигалок тоже. Можно чиркнуть по лезвию ножа кремнем, как дядя Серега когда-то делал. Но здесь ножи сразу превращаются в бесполезную гадость. Да и где взять кремень?..

– Известно где, – раздался голос Пепла.

Я с изумлением оглянулся. Опять вслух заговорил, что ли?

– Вслух, – кивнул Пепел и указал себе на лоб: – Вот кремень.

– Не сходи с ума! – взвизгнула Коринка. – Если вытащить у тебя изо лба эту штуку, ты погибнешь.

– Ну и что? – холодно взглянул на нее Пепел. – Если это даст тебе и Александр-ру возможность вернуться домой, я готов, ты и сама знаешь.

Коринка отвернулась, закрыв лицо руками.

– Да не переживай, – с досадой бросил Пепел. – Все равно чиркнуть не обо что. Нужно железо.

Коринка опустила руки, слабо улыбнулась, но тут же испуганно вытаращила глаза:

– Так как же тогда мы подожжем Древо зла?!

– Миламиламиламила, – раздался тихий голос, и Мила протянула мне руку, а другой указала на свои глаза.

– Я опять смогу что-то увидеть?

Мила кивнула.

– Что-то важное?

Она кивнула несколько раз с таким серьезным видом, что я сразу поверил.

– Ну показывай, – сказал я, глядя ей в глаза.

Меня снова как бы втянуло в ее глаза, и я оказался… в сетях Древа зла я оказался! Его щупальца впивались мне в тело, в руки, ноги, но я вовремя вспомнил про свой нож, выхватил его из кармана и начал колоть хищные ветки, Древо зла заорало, завыло, я выронил нож, но все же вырвался, с размаху шлепнулся на землю и кинулся наутек. Я увидел, как убегаю, только пятки сверкают, а потом разглядел Милу, которая парила над землей в паре метров от дерева.

Думаю, если бы я заметил ее тогда, когда это происходило, уж не знаю, что со мной тогда бы случилось – наверное бы, просто спятил! Зеленая рожа почтальона, страшное дерево, призрачная девчонка, злобная деревяшка… набор не для слабонервных!

Тем временем Мила присела на корточки, посмотрела на нож, подняла голову и встретилась взглядом с висевшей на ветке старухой – с Агнией Алексеевной взглядом встретилась…

И тут я снова осознал себя стоящим напротив Милы, рядом застыли испуганная Коринка, напряженный Пепел, молчаливый Ясень. И только сейчас до меня дошло, что нож вовсе не выглядел киселем или еще какой-то размякшей гадостью!

– Нож нормальный?! – спросил я недоверчиво. – И он там по-прежнему лежит?!

Мила улыбнулась и дважды кивнула.

– Помните, я говорил вам, что нож выронил под Древом зла? – повернулся я к Пеплу и Коринке. – Он так и валяется там. Мила показала мне это место. И с ножом ничего не случилось!

– Почему? – удивился Пепел.

– Наверное, потому, что это я его привез. Здешние ножи и прочие железяки изменились в ту страшную ночь шестнадцать лет назад, которая все изменила в Ведеме. А этот нож из нормального мира, шестнадцать лет назад его и в помине не было. Так что кресало у нас есть. В смысле железяка.

– И кремень! – весело постучал себя по лбу Пепел.

– Тогда вперед? Будем разбираться с этим… как его… фашистским монстром! – сказал я этак бодренько, хотя особой бодрости не чувствовал.

Да и не особой тоже.

Чтобы высечь огонь, надо чиркнуть кремнем по кресалу. Если Пепел отдаст мне свой кремень, то сразу умрет. И высекать огонь придется мне.

Больше некому.

Залезть в яму, как-то справиться с корнями, высечь огонь.

И… и получится: светя другим, сгораю?

Мне как-то вдруг перестало хватать воздуха.

В это мгновение мне на плечо легли пропеллеры Ясеня.

– Мы поможем, – сказал он. – Мы вам поможем! Но сначала я проведу совет. – Ясень с силой тряхнул ветвями, и его однолопастные пропеллеры полетели в разные стороны, несомые ветрами: южным, восточным, западным, северным, а может быть, даже юго- и северо-восточным, а также