– Тебе лучше знать, – буркнула Марина, явно смущенная столь недвусмысленным взглядом. – И вообще, хватит уже мне с тобой болтать. Мне нужно домой собираться, отвернись, я хочу встать и одеться!

– А если не отвернусь? – усмехнулся Максим.

– Ты наглый тип, я с самого начала это подозревала!

– Согласен, – не сдался молодой человек.

– Неприлично смотреть на чужую невесту, когда она почти раздета.

– Наглому типу это позволительно.

– Макс, хватит уже издеваться, отвернись! Я действительно хочу встать и одеться.

– Марин, я, конечно, отвернусь, ты можешь спокойно встать и одеться. Но вот о том, чтобы тебе можно было уехать домой… это вопрос спорный.

– Почему?

– Ты же не глупый человек, если, конечно, я в тебе не ошибся, и прекрасно понимаешь, что ехать сейчас домой – это сверхглупость.

– Мой отец не последний человек в этой жизни, так и знай! Я сразу же поеду к нему, и он сумеет меня защитить от каких-то бандитов, – вздернув нос, с пафосом произнесла девушка.

– Марина, я не хотел тебе говорить всего, но, как видно, придется, – вздохнул Максим. – Эти бандиты – всего лишь «шестерки», исполнители, но за ними стоят очень серьезные люди. И поверь, что даже твой отец не сможет тебя защитить, если им вздумается достать тебя.

– Что это значит? Почему им нужно доставать меня? Это твои «друзья», значит, и твои проблемы, я-то здесь с какого боку? – возмутилась девушка.

– Им не нужна ты лично, им нужен я, а поскольку они уже знают, что мы каким-то образом связаны и я был в твоем доме, значит, они будут искать тебя.

– Но зачем?

– Затем, чтобы через тебя выйти на меня.

– Но не могу же я теперь всю жизнь прятаться? Нет, Максим, я все же поеду к отцу и все ему расскажу. Не смотри на меня такими глазами, я не собираюсь говорить ему о тебе. Скажу, что вообще не имею представления, кто ты такой и как тебя зовут. Скажу, что привезла тебя на дачу под дулом пистолета, что нас, оказывается, выследили бандиты, от которых ты скрывался, и нам пришлось бежать из загородного дома моей подруги, потому что там началась перестрелка. Скажу, что оставила тебя на дороге, сама переночевала у Насти, а потом приехала к отцу, чтобы все рассказать. Сделаю вид, что перепугана до смерти, тем более что отчасти так оно и есть. Вот, собственно, и все. Отец очень умный мужчина, он не даст каким-то бандитам обижать свою дочь, в этом я уверена, – возбужденно высказывала свои доводы Марина.

Максим внимательно ее слушал и хмурился. Он не знал, как убедить эту несговорчивую девчонку делать так, как предлагает он. Максим совсем не боялся за себя лично, просто он не мог допустить, чтобы пострадала она, ни в чем не повинная девушка, которая, на свою беду, оказалась у казино в такой не подходящий для нее момент. Он не мог, да и не хотел отпускать ее и терять из вида хотя бы до тех пор, пока не поправится и не разберется с неприятной ситуацией, в которую он влез совершенно сознательно.

– Ты можешь вставать, я отвернусь, – сказал он девушке. – И у меня к тебе просьба: позови, пожалуйста, Володю, он мне нужен.

– Нужен для того, чтобы посоветовать ему приковать меня к батарее наручниками? – прищурилась Марина.

– Что за глупости ты говоришь? – возмутился Максим и моментально покраснел, потому что девушка почти угадала его замысел. Он торопливо отвернулся, чтобы она не заметила его явного смущения, и услышал, как зашуршала ее одежда. – Так ты позовешь Владимира? – не оборачиваясь спросил молодой человек.

– Позову, позову, – ответила Марина. – Тебе, может, еще что-то нужно? Тогда мне скажи, что зря людей беспокоить? Мне не привыкать за тобой ухаживать, еще от одной услуги не умру, – пропыхтела она, натягивая брюки.

– Нет, мне ничего не нужно. Володя сам велел его позвать, как только я проснусь, он должен укол мне сделать.

– Давай я сделаю, – не сдалась Марина. – Я уже научилась.

– У меня от твоего «научилась» все мягкое место в шишках и буграх, – тоже не уступил Максим.

– Скажите пожалуйста, какие мы нежные, оказывается, – всплеснула девушка руками. – Как умею, так и делаю, я не медик, между прочим, – обиделась она. – Нет бы «спасибо» сказать, а он еще и с претензиями!

– Ты невозможный человек, Марина, – вздохнул Максим. – У тебя на одно мое слово с десяток противоречий найдется. Ты всегда такая строптивая и неуступчивая или только со мной?

– Только с теми, кто ко мне несправедлив.

– Что, интересно, такого несправедливого я сказал? Разве я не прав, что от твоих садистских вкалываний на моих половинках живого места не осталось?

– Ты мужчина, вот и терпи.

– Я терпел, пока, кроме тебя, некому было сделать эти чертовы уколы, а сейчас пусть уж лучше Володя все вколет, у него рука легкая.

– Хорошо, я его позову, но все будет происходить в моем присутствии, – поставила Марина условие.

– С какой, интересно, стати? – изумился Максим. – Нечего здесь любоваться на мой обнаженный зад.

– Это мы с тобой уже проходили, – усмехнулась девушка. – Не начинай все заново. Мне твой зад сто лет в обед не нужен, я на него уже достаточно налюбовалась. Просто не хочу, чтобы вы за моей спиной договаривались о том, что мне совсем не нравится.

– Обалдеть от тебя можно! – возмущенно проговорил Максим.

– Балдей на здоровье, – ехидно высказалась Марина. – Думал, что я совсем глупенькая, не понимаю, почему ты хочешь остаться с ним наедине? Ничего у вас не выйдет, я все равно уеду отсюда! – Она сделала нарочито зверское лицо и выскочила из комнаты.

Максим хлопнул пару раз глазами и сплюнул:

– Ну и штучка, елки-палки, совершенно неуправляема! Вот связался на свою голову, не иначе как сам черт меня толкнул сесть в ее машину!

Настя, еще не подъехав к самому дому, где до недавнего времени обитали Марина с Максимом, увидела, что стекла в окнах на кухне и в одной из комнат на первом этаже отсутствуют, и резко затормозила. Она заглушила мотор и вышла из машины, не забыв прихватить с собой монтировку. Со всеми предосторожностями она проскользнула в ворота, которые почему-то были открыты, и, пробежав через двор, замерла за углом дома. Девушка увидела, что у парадных дверей сидят две огромные собаки, и решила, что лучше ей постоять здесь и посмотреть, в чем там дело, чем идти сейчас мимо этих монстров. Она тихонько проскользнула к беседке и, схватив табурет, так же осторожно вернулась к своему наблюдательному пункту.

– Интересно, что все это значит? Что за собаки здесь сидят и чьи они? Где Маринка? Звоню ей с самого утра, а она трубку не берет. Здесь явно что-то не так, – бормотала про себя девушка. – Куда мог деться Максим, ведь он еще очень болен?

Она поставила табурет возле самого окна и, встав на него, со всеми предосторожностями попробовала заглянуть в окно. В кухне никого не было, но Настя очень ясно услышала шаги, которые доносились из соседней комнаты.