действительно думала, что Райкер попытается что-то сделать. Прикосновение ко мне, похоже, было одной из немногих вещей, которые его пугали. Но если дело дойдет до этого, я на собственном опыте убедилась, что могу использовать нож, даже если не хочу.

— Только не убивай его, без крайней необходимости, хорошо? — Кэсси ткнула меня в ребра, и я закатила глаза.

— Может, я и расправилась с убийцей, защищаясь, но я не собираюсь убивать невинного человека… хотя что-то мне подсказывает, что он не так уж невинен.

Райкер отпрянул от Ари, его лицо исказилось от ярости. Он пронесся через сад и, бросив последний взгляд в мою сторону, проскочил мимо нас в комнату.

— И что-то мне подсказывает, что ты скорее поцелуешь его, чем убьешь, — прошептала Кэсси, игриво подталкивая меня. Мое лицо покраснел, и я, ухмыляясь, посмотрела на нее. Ее руки взлетели в успокаивающем жесте. — Просто констатирую факты. Я вижу, как ты смотришь на него.

— Может, и так, но ты видела, как он на меня смотрит? У него такое же выражение лица, как у голема.

— Возможно, он просто стесняется.

Мои мысли вернулись к нашим тренировкам и первому разу, когда он пытался спровоцировать меня на драку с ним, а затем переключились на тот момент, когда он пытался поцеловать меня. Пламя на моем лице только продолжало разгораться, и я посмотрела вниз на свои ноги.

— Не думаю, что проблема в застенчивости, — пробормотала я. Его определенно что-то сдерживало, и это было не оно.

Ари направился к нам, жестом показывая, чтобы мы шли.

— Идемте, девочки, у нас нет времени, — сказала она, не останавливаясь, когда промчалась мимо нас.

* * *

«Ну, это было не весело!» Я застонала, упав в траву под старым дубом. Свет заходящего солнца проникал сквозь листву над головой, оставляя красочные узоры на моей бледной коже. Мои веки отяжелели, и я позволила им закрыться.

День прошел как в тумане: встречи, планирование, примерка платья и дегустация блюд. Я не наслаждалась ни одной минутой. Куда бы ни посмотрела, я вспоминала о Тарре и о том, что больше никогда ее не увижу, что она никогда не испытает ничего из этого праздника сама. Я даже дважды взглянула на одну из новых фрейлин императрицы, но, конечно, это была не она, а одна из наших сестер, похожая на нее.

— Прости меня, — прошептала я. — Мы скоро встретимся.

Мои мысли исчезали, превращаясь в потоки крови, смешанные с криками Тарры и смехом убийцы. Руки с острыми ногтями впились в мои руки, увлекая меня в вечную тьму…

Звук мягких шагов по траве вырвал меня из кошмара, но я не открыла глаза. Я не хотела открывать шлюз слез, давящий на мои веки. Медленно и ровно дыша, я ждала. Шаги были слишком тяжелыми, чтобы принадлежать Кэсси, а Алекс все еще был с ней, поэтому единственным логичным объяснением был Райкер, так как слуга никогда бы не подошел ко мне без предупреждения.

У меня свело живот, когда перышки зашевелились внутри, но я прогнала их, не в силах забыть его предыдущий жаркий разговор с Ари или непреклонные требования моей матери. Так вот почему он был здесь? Он отсутствовал весь день, и, наблюдая за тем, как Кэсси и Алекс большую часть дня делали выбор и принимали окончательные решения по поводу их совместной жизни, я кое-что поняла. Мои отношения с Райкером действительно были фальшивыми.

Рядом со мной зашуршала трава, и я наконец открыла глаза. Райкер сел рядом со мной, прислонившись спиной к дубу с закрытыми глазами. Он выглядел спокойным, почти умиротворенным. Я опустила глаза, когда угасающий свет замерцал на едва заметных шрамах на его шее. Сердцебиение участилось, я проверила на месте ли Джудекс и Рокки возле дверей, затем наклонилась вперед, любопытство взяло верх. Я провела кончиками пальцев по изъянам на его коже. Его глаза распахнулись, он напрягся и схватил мою руку.

Я не отстранилась, но встретила его удивленный взгляд так спокойно, как только могла, в то время как мое сердце пыталось вырваться из груди.

— Тебе кто-то причинил боль?

Его прекрасные золотые глаза смотрели в мои. Гнев, страх, растерянность и множество других эмоций, которые я не могла прочитать, наполняли их. Выдохнув, он отпустил мою руку и отвернулся, его плечи поникли.

Затаив дыхание, я провела пальцами по его челюсти и повернула его лицо обратно.

— Почему ты прячешься от меня?

Боль промелькнула в его глазах, но через мгновение исчезла. «Потому что если бы я этого не сделал, тебе бы не понравилось то, что ты увидела», — медленно показал он, выводя пальцем большинство слов для моей пользы.

— Почему ты думаешь, что мне нравится то, что я вижу сейчас? — Поддразнила я его, опустив руку, чтобы поиграть с золотыми кисточками на поясе моей юбки. Его губы дернулись и так же быстро это исчезло. — О чем ты с Ариадной говорил раньше? — спросила я, пробуя другой подход. С его лица исчезли все эмоции, мышцы на челюсти напряглись, а руки сжались в кулаки.

— Ого. Все настолько плохо, да? — Мой смех был слабым, когда я пыталась заставить его снова открыться, но момент, который мы разделили, исчез, и он остался замкнутым и с каменным лицом. Я не могла винить его, если то, о чем она говорила с ним, было тем, о чем я думала… о чем она пыталась заставить меня согласиться накануне. Я догадывалась, что характер Райкера не позволял этого, если он не желал требовать меня до нашей связи. С другой стороны, он, казалось, как никогда не хотел прикасаться ко мне. Я все еще не могла понять, в чем причина. Он мог расправиться со мной, даже не моргнув глазом. Почему он так боялся меня?

Депрессия присоединилась к моей усталости, и я прислонилась спиной к дереву рядом с ним.

— Знаешь, ты не обязан делать все, что она скажет. Она всего лишь советник императрицы. — Райкер напрягся, глядя на меня сверху вниз. Я выгнула бровь и пожала плечами. — Ты не единственный, на кого она пыталась надавить в последние несколько дней.

Он долго смл на меня, вздохнул и прислонился спиной к дереву. Осмелев из-за того, что мой срок годности истекал, я протянула руку и переплела свои пальцы с его пальцами.

Он позволил мне… едва… мышцы напряглись на его загорелой руке, а его пальцы дернулись в моих. Довольная тем, что он не отстранился, я обвила пальцами его слабые пальцы и подняла его руку, осматривая каждый