Смерть Адониса. Скульптор Дж. Маццуоли

Афиней добавляет кое-какие подробности в историю преступления, рассуждая о латуке: «Никандр Колофонский пишет во второй книге “Глосс”, что у киприотов латук называется брентом; спрятавшийся в нем Адонис был растерзан вепрем». Амфид пишет в пьесе «Иалем»:

…В латуке, чтоб пропал треклятый он!

Его ведь коль поест нестарый муж еще,

То всякий раз, когда сойдется с женщиной, —

Всю ночь над ней промается, а без толку,

Напрасно теребя свои причинности.

А Каллимах говорит, будто Афродита прятала Адониса в латуке, – этим поэты хотят сказать, что постоянно употребляющие латук слабы в постели. И Эвбул говорит в «Бессильных»:

Не выставляй, жена, передо мной на стол

Латука иль тогда сама себя вини.

Ведь, говорят, Киприда в этом овоще

Адониса скончавшегося спрятала,

С тех пор он пища мертвых.

(«Пир мудрецов», II, 80)

Исследование культа Адониса позволяет прийти к следующим выводам: ни о каком его воскресении в виде цветка анемона массы и не помышляли, все это представлялось сугубо физически, и в подземном царстве этот оргиастический герой психопатических финикийских и греческих женщин тоже особо не задержался – всего-то на неделю, после чего на 8-й день воскрес. Как Христос после Страстной седмицы, не так ли?

Место действия вышеизложенных драм (Мирры и Адониса) приводятся различные, основных тенденций две – это Кипр (конкретнее – в лесу около Идалиона либо в месте на востоке острова, известном как «Купальни Афродиты»), и Финикия (в местечке Афка в Ливане). Отметим, что даже у Овидия ясно видно, что беременная Мирра, спасаясь от гнева отца, прибыла на Восток, где сначала обратилась в одноименное ей дерево, а затем родила Адониса. Также и с гибелью последнего – Афродита отправилась в своей лебединой упряжке на Кипр, оставив Адониса (надо понимать, в Финикии), которого и атаковал кабан.

Все это далеко не случайно, поэтому, начиная разговор о культе Адониса, мы вновь возвращаемся в Финикию: надеемся, читатель не забыл, что одноименная река протекает у города Библ. Финикийский миф об Адонисе и прекрасной кипрской богине Балаат-Гебал (она уже знакома читателю по предыдущей главе как любовница Таммуза) мало чем отличается от изложенного выше, разве что определенно добавляя факт схождения Балаат-Гебал за своим возлюбленным в преисподнюю, к царице Шеол (а так в иудаизме и обозначался потусторонний мир); верховный Эл также поделил годовой цикл Адониса на три части (треть – для Балаат-Гебал, треть – для Шеол и треть – для самого Адониса), и так же, как греческий прототип, финикийский Адонис отдал свою треть богине любви; более того, даже в ту треть, пока Адонис остается под землей, Балаат-Гебал умудряется шастать к нему на любовные свидания.

Замечательный греко-сирийский сатирик Лукиан Самосатский оставил весьма ценное описание финикийских Адоний в своем произведении «О сирийской богине»: «Видел я в Библе великое святилище Афродиты библосской, в котором справляются оргии в честь Адониса. Я ознакомился и с ними. Говорят, что оргии эти установлены в честь Адониса, раненного в этой стране вепрем; в память о его страданиях местные жители ежегодно подвергают себя истязаниям, оплакивают Адониса и справляют оргии, а по всей стране распространяется великая печаль. Затем, когда прекращаются удары и перестают плачи, приносят жертву Адонису, как умершему, и на следующий день рассказывают, что он жив и удалился на небо; в то же время они бреют себе головы, как египтяне, когда умирает Апис. Если же какая-нибудь женщина не хочет остричь свои волосы, то ее подвергают следующему наказанию: в течение одного дня она должна стоять на площади и продаваться; доступ на площадь открыт тогда только иностранцам, а плата, получаемая от них женщиною, приносится в дар Афродите. Некоторые из жителей Библа говорят, что египетский Осирис погребен у них и что оргии и траур совершаются не в честь Адониса, а в честь Осириса…

В стране Библа есть еще и другое чудо – это река, текущая с Ливанских гор в море. Имя ее – Адонис. Каждый год она меняет свой цвет, делаясь кровавой. Впадая в море, она окрашивает его на далекое пространство и тем указывает библосцам время великой печали. Рассказывают, что в эти дни на Ливане получает рану Адонис и что его кровь, стекая в реку, меняет ее цвет. Отсюда река и получила свое имя. Так думает большинство. Мне же один библосец указал на другую, по его мнению, истинную причину этого явления. “Чужестранец, – сказал он мне, – Адонис-река протекает по Ливану, почва которого имеет красноватый оттенок. Свирепые ветры, подымающиеся в эти дни, несут эту землю с большою примесью сурика в реку. Таким образом земля эта, а вовсе не кровь Адониса, на которую указывают, придает реке кровавый цвет”. Вот что говорил мне библосец. Если это правда, то мне все же кажется весьма чудесным возникновение подобного ветра в эти дни. Я поднялся также на расстояние однодневного перехода вверх на Ливан из Библа, так как узнал, что там находится древний храм Афродиты, построенный Киниром. Я осмотрел его, и он, действительно, оказался древним» («О Сирийской богине», 6–7, 8–9).

Французский ученый Шарль Вэллей дает следующую реконструкцию финикийских Адоний: «Когда река (ее упоминает и Страбон: “После Библа следуют река Адонис, гора Климакс и Палебибл” (“География”, XVI, 2, 19) окрашивается в кровавый цвет, женщины распускают молву, что божественный охотник убит кабаном, и целую неделю финикиянки с распущенными волосами, распоясанные, колотя себя в груди, целую неделю ищут Адониса, причитая: “Увы, мой господин! Увы, моя владычица!” Плач стоит днем и ночью, женщины воздерживаются от половых сношений, постятся и, как писал Лукиан, бреют себе головы; кто не терпит воздержания – оставляет волосы и занимается культовой проституцией. Жрецы кадят благовониями, играют на флейтах, некоторые поклонники Адониса, приходя в экстаз, начинают наносить себе кровавые раны (все это уже напоминает культ Аттиса, о котором мы будем говорить в следующей главе). Повсюду выставлялись ритуальные “плащаницы”, прекрасно знакомые всем нам по христианскому культу – статуи, изображавшие мертвого Адониса, пораженного кабаном. Их обмывали, умащали благовониями и маслами, осыпали анемонами и розами (появление и тех, и других цветов связывали с пролитием крови Адониса). Иногда присутствовало и изображение кабана. Ритуальные плакальщицы сопровождали стенаниями и рыданиями весь этот обряд. Нередко было целое театрализованное действо – с гибелью Адониса, поисками его Афродитой, ее оплакивание умершего и т. д. Потом