необходима, хотя я знал, что недуг был главной причиной его страданий. Недуг, от которого теперь страдал и я. Из-за него.

Райан дотронулся до стены, а Таран с немалой силой давил в разные места. Ничего не происходило.

Аиша неожиданно очутилась рядом со мной, пока остальные искали слабое место в стене.

– Зачем ты это сделал?

– Я бы сделал это для кого угодно. – Я отошёл к стене, чтобы положить конец нашему разговору. Мои пальцы коснулись шершавой поверхности, и сердце заколотилось, когда они прошли насквозь. Моя рука до середины предплечья исчезла.

– Амир? – Таран, нахмурившись, обернулся на меня. – Что случилось?

Я указал на эту часть стены.

– Это ненастоящий камень, – сказал я. – Моя рука проходит прямо насквозь. – Я снова сделал так, и все ахнули. Это была иллюзия.

– Выглядит как стена, но не стена, – сказал Райан. – Великолепно.

– Ты можешь шагнуть сквозь неё? – спросила Аиша.

Недолго думая, я закрыл глаза и пошёл. Когда я снова открыл глаза, то обнаружил, что оказался в совсем ином месте.

– Во имя Сарадана! Этого не может быть! – воскликнул Райан с другой стороны стены.

Один за другим они последовали за мной. Мы оказались в тёмном коридоре, освещаемом только факелами на стенах. Туннель был крытым, а значит, мы не могли видеть небо. Была ли эта дорога безопасной? Даже средь бела дня казалось, будто мы блуждаем в ночи. Опасность было сложнее заметить в такой темноте.

Прошло некоторое время, прежде чем мои глаза привыкли к тусклому свету. В туннеле не на что было смотреть. Пол состоял из утоптанного песка.

Аиша, растирая руки, буравила взглядом туннель.

– И что теперь?

– Мы можем идти только в одну сторону. – Я говорил негромко, поскольку звук моего голоса эхом отражался от стен. – Я думаю, нам следует попробовать.

Некоторое время мы шли молча. Казалось, прошёл не один час. Мои ноги требовали отдыха, глаза устали от недостатка света. Если кто-то застигнет нас здесь, смогу ли я его убить? Мы были явно в некой безопасной зоне Лабиринта. Это был короткий путь, предназначенный для тех, кому полагалось манипулировать Лабиринтом.

Я отпил несколько глотков воды, стараясь не пролить ни капли. Наши припасы уменьшались. Коридор продолжал идти прямо – выбирать не приходилось.

После бесконечного туннеля стены раздвинулись, и мы вышли на залитую лунным светом поляну. Мне стало спокойнее оттого, что мы снова могли видеть небо. Я удивился, обнаружив вдалеке деревья. Похоже, мы пришли в совершенно иное место. Здесь больше не было стен, туннелей или необходимости делать выбор.

Моя нога ныла после долгого пути. В темноте казалось, будто времени не существует.

– Наступила ночь, – пробормотал Таран.

Мы так долго не разговаривали, что я вздрогнул при звуке его голоса. Я посмотрел на шахзаде. Даже в мягком лунном свете на его лице ясно читалась боль. Он прижимал руку к рёбрам.

– Мы отдохнём здесь, – сказал я.

Никто не возразил. Мы все устали, а Райан выглядел просто ужасно. Мне стоило поблагодарить его за то, что он спас меня, но вместо этого я чувствовал один только жгучий, всепожирающий стыд. Я знал, что мне никогда не избавиться от этого чувства, что я никогда не смогу вернуть ему то, что он потерял.

Кроме того, что он спас? По его милости я остался в теле с больным сердцем.

Мы в молчании поставили палатки. Я отважно верил, что мы достигли безопасного места, что мы могли уснуть, не опасаясь за свою жизнь.

Никто не говорил, однако голоса в моей голове и без того кричали достаточно громко.

«Не все истории хорошо заканчиваются», – говорили они.

Глава 25. Таран

Я огляделся вокруг. Вдалеке были деревья, залитые мягким лунным светом. Они загораживали нам обзор на раскинувшийся за ними ландшафт. Тишина казалась слишком напряжённой.

Аиша помогала Райану поставить палатку. Мы съели скупую порцию еды из наших запасов. Я медленно жевал – дольше, чем нужно, – и изучал карту. Нашего маршрута нигде не было. Это вселяло в меня надежду. Быть может, нам и правда удастся добраться до башни и найти то, что мы искали.

Ни о чём, кроме цветка, я не мог думать. Моя надежда была безгранична, она достигала таких глубин, что у меня начинала кружиться голова. Сок был нужен не одному только Райану. Уже не ему одному. Амир был болен, значит, дело приняло новый оборот. Более личный. Более опасный.

– Я возьму на себя первую вахту, – сказал я.

– Разбуди меня потом. – Амир потрепал меня по плечу. – Я сменю тебя.

Когда все скрылись в своих палатках, я устроился у стены, укрыв ноги одеялом, чтобы уберечься от ночной прохлады. Пока мы с братом будем по очереди караулить, остальные смогут отдохнуть подольше.

Ночь была слишком тёмной, и вдали ничего не было видно. Однако такая глубокая тишина сыграет нам на руку, если что-то или кто-то захочет причинить нам вред. Всякий раз, как у меня тяжелели веки, я менял позу. Шорох заставил меня мгновенно проснуться.

Я ослабил хватку вокруг ножа, как только обнаружил источник звука. Аиша выползла из палатки. Я почти было встал, ожидая, что она хочет сменить меня в дозоре. Вместо этого она подошла к палатке Райана. Я заморгал в темноте, как будто надеясь, что её присутствие мне померещилось.

Амир был прав. Что-то происходило между Аишей и Райаном.

Через несколько мгновений Амир раздвинул молнию на своей палатке.

– Я что-то слышал.

Я сглотнул.

– Что? Нет, всё тихо, как обычно. Ничего не видно.

Он вылез из палатки и стащил моё одеяло.

– Иди отсюда. Теперь моя очередь.

Я опять схватил одеяло и потянул.

– Нет, Амир. Позже. Поспи ещё немного.

Если он увидит, как Аиша покидает палатку Райана, его сердце разобьётся на тысячу осколков. Я видел, как он смотрел на неё. Я понимал, что он к ней привязан.

Амир вздохнул.

– Брось, Таран. Ну почему с тобой так сложно?

– Я не устал.

– Круги под глазами противоречат тебе, младшенький. – Он с силой потянул одеяло, и оно выскочило у меня из рук. – Ступай отсюда.

С большой неохотой я отправился в свою палатку. Я опасался за сердце брата сильнее, чем боялся опасностей в этом Лабиринте.

Глава 26. Амир

Баба однажды рассказал мне о звёздах.

– Какой бы тёмной ни была ночь, – сказал он тогда, – ты всегда можешь рассчитывать на звёзды, мой мальчик.

Мы сидели на скамейке, в то время он ещё дышал и читал мне мораль о девушке, в