– Ты доверяешь Аише. – Он защищал её, как мог бы защищать меня, хотя раны до сих пор не затянулись. – Ты влюблён. Я надеюсь, что вскоре к тебе вернётся ясность мыслей.

– Ты скучаешь по Инаре.

Я перестал дышать. Цепочка с кольцом горела у меня на шее.

– Какое отношение к этому имеет Инара? – Я вспомнил, как Амир познакомился с ней, поправляясь после полученных в Лабиринте ранений. Амир рассмеялся, потому что я влюбился в девушку, которая любила книги так же сильно, как и он сам.

– Ничего, – пробормотал он. – Послушай, моё сердце у меня под контролем, хорошо? – Лицо его скривилось при этих словах, как будто он взял в рот редкую кислятину. – Я говорю… не о недуге. О своих чувствах. – Амир дождался, чтобы я взглянул на него. Он сжал мне плечо. – Не беспокойся. Я знаю, что поставлено на карту.

Я ответил на его улыбку:

– Ладно.

Я понял, что верил ему.

Когда-то я был убеждён, что он несокрушим. Те дни прошли. Хрупкость составляет часть жизни, часть, которую я мог выбросить из головы. Инара делала меня уязвимым. Матушка. Амир. Они были доводом вернуться домой.

Моя рука скользнула к висевшему у меня на шее кольцу.

– Я никогда не оставлю её, – сказал я негромко.

Мой брат рассмеялся.

– Она будет рада это слышать.

Но поверит ли она этому?

– Мы пришли, – сказал я.

Мы вместе смотрели на оживлённую толпу. Мы были так близко. Башня не могла быть далеко.

– Так какой у тебя план? – прошептал он.

– Видишь вон тот прилавок? – Он располагался с краю базара, довольно далеко от других лотков. – Мужчина с татуировкой на шее. Вот его я и собираюсь обокрасть.

Амир посмотрел на меня.

– Поверить не могу, что я собираюсь помочь тебе воровать. – Он сосредоточился на торговце. – Как мне его отвлечь?

– Скажи ему, что кто-то украл твою робу. Ты что-нибудь придумаешь. Выкажи заинтересованность в его товаре.

– Я не вижу ни одной книги. – Он ухмыльнулся.

Я закатил глаза.

– Представь себе, что робы – это книги.

Я осмотрел ларёк. Робы были повсюду, но складская зона за прилавком не охранялась, и торговец стоял к ней спиной. Если Амир сумеет отвлечь торговца, дело пойдёт как по маслу.

Я махнул рукой Амиру, показывая, что пора действовать. Держась как обычный обыватель, я двинулся к своей цели. Мой брат последовал своим путём, направляясь к входу.

Я не обращал внимания на сердце, колотившееся где-то в горле. У меня были дела и посложнее. Амир заговорил с торговцем, а я тем временем воспользовался моментом и зашёл в лавчонку так, будто имел на это право. Как будто я был сыном торговца.

Меня пронзило чувство стыда. Баба был ремесленником. Что бы я чувствовал, если бы кто-то обокрал его? Но в эту минуту я не мог позволить себе задумываться об этом. Если я хотел преуспеть, мне следовало закрыть наглухо сердце и делать то, что необходимо было сделать.

– Ручная работа, молодой господин, – услышал я слова, обращённые Амиру. – Много часов уходит на то, чтобы вышить эти узоры на плащах. И сами видите, кропотливый труд окупается, правда? – Он погладил витки и украшения на материи. – Что случилось с вашей робой? Вы же знаете, Мастер настаивает на их ношении.

Я отстранился от разговора, не сомневаясь, что Амир справится. Сзади стояли вешалки с расшитыми робами. Отделка всех роб была самой разной. Мои пальцы скользили по роскошным бархатистым тканям, пока я подбирал подходящий размер. Амир с торговцем были заняты беседой. Амир рассматривал различные робы, разложенные перед ним на прилавке, с сомнением и притворным интересом. Я схватил четыре плаща – из уважения к торговцу я выбрал самые строгие и дешёвые, – перекинул их через согнутую руку и принял расслабленную позу.

– Кто ты такой?

Голос, раздавшийся сзади, заставил меня замереть на месте. С деланой улыбкой я повернулся и посмотрел в глаза маленькой девочке.

– Эй, привет. – Я присел. – Я забираю эти плащи, потому что их нужно починить, понимаешь?

Девочка, по моим прикидкам лет шести, надула губки.

– Почему папа не сделал этого?

– У него слишком много работы, – сказал я тихо. – Я хочу помочь Бабе.

Она уж совсем сердито посмотрела на меня.

– Мы спросим у него.

Я запаниковал.

– Если мы побеспокоим его сейчас, он рассердится. Смотри. – Я указал на прилавок. – Он помогает покупателю.

Нет, нет, нет.

Мой взгляд остановился на Амире и неожиданно присоединившемся к нему человеке. Санджи стоял рядом с моим братом. Когда я взглянул на него, мне показалось, будто я заглянул в другую жизнь. Я сразу же узнал его.

– Таран? – Санджи положил руку на плечо моему брату.

Я вскочил на ноги и вытаращился на них с открытым ртом.

Амир удивлённо посмотрел на него.

– Нет, господин. Я его брат, Амир.

Сан Эсам с интересом посмотрел на него. Я стоял столбом с робами, перекинутыми через руку. Эсам был здесь. Санджи с драконом. Человек, который спас меня и Заида при нападении на базар. Когда я наконец обрёл способность двигаться, то решил скрыться.

Девчушка начала кричать. Почему всякий раз, как я пытался что-то украсть, всё шло наперекосяк?

Торговец обернулся и уставился на меня долгим взглядом. Мы с Эсамом глядели друг другу в глаза.

– Вор! – завопил торговец. Он подбежал ко мне и выхватил робы у меня из рук. – Как ты смеешь грабить меня на глазах у моей малышки?

Я сглотнул.

– Сэр, я…

Он в ярости схватил меня за шиворот и приставил нож к моему горлу.

– Таран! – воскликнул из-за прилавка Эсам. – Мой добрый друг! Мехди, это недоразумение. Мальчик со мной.

– Этот проходимец с вами? – недоверчиво прорычал торговец.

– Пожалуйста, успокойтесь. Клянусь вам, это недоразумение. Я попросил мальчика подобрать для меня пару новых роб, но мне следовало объяснить, что они ещё не оплачены. Вот. – Он поискал во внутреннем кармане и достал пригоршню монет. – Приношу свои искренние извинения вам и вашей дочери.

Рука, сжимавшая нож, обмякла, и я отважился дышать. Однако он так и не отпустил меня.

– Ты, – сказал Мехди Амиру. – Вы братья. Я не верю ни единому слову. Это был сговор, и вы в нём участвуете! – сказал он Эсаму.

– Вы забываете, что я сделал для этой общины, – холодно проговорил Эсам. – Разве я обокрал бы вас? Если угодно, спросите Мастера, можно ли мне доверять.

– Я должен спускать с рук кражу из-за дракона?

Эсам швырнул монеты на стол.

– Разве это кража, если я вам плачу?

Наконец Мехди отпустил меня. Я потирал