до утра не доживет!» А вы пришли и положили на стул рядом со мной эти гусельки и сказали: «Вот тебе, Резка, гусельки, когда-нибудь научишься играть!»

О т е ц. Ой, Резка!

Р е з к а. Может, сегодня вам будет приятно это услышать, вспомнить старое. Желаю вам всего наилучшего!

О т е ц (заметно, что он толком не знает этих людей, хотя тронут; обнимает Левца, затем Резку). Эх, друзья, какой вы мне устроили праздник! Как я счастлив!

З о ф и я. Посмотри, дядя, солнце выглянуло из-за липы, чтобы поприветствовать нас!

Действительно, луч света освещает стол. Зофия подходит к новым гостям, обнимает их. Бубник кланяется. Никто никого не представляет. Разговор на переднем плане.

В е т р и н (едко). Явились добродетели, чтобы поддержать нашего праведника!

М и р а. А тебе таких не найти!

В е т р и н. Ты бы выдумала.

М и р а. Разве что! (Встает и подходит к столу, здоровается и знакомится с гостями.)

Все садятся. Присутствующими владеет скованность, обычная до первой рюмки. Зофия наливает. Перед Бубником стоит бутылка коньяка.

В е т р и н (переставляет стул, чтобы удобнее наблюдать за сидящими). Приятного аппетита!

О т е ц. Присаживайтесь к столу!

В е т р и н. Благодарствуйте. Я лучше посмотрю, послушаю! Не сердитесь!

О т е ц (гостям). Это мой племянник.

Поведение Ветрина тяготит присутствующих. За столом не находится общей темы для разговора; на фоне птичьего пения — резкие фразы, звон посуды и приборов.

Р е з к а. Нет-нет, гусли будут со мной, спасибо!

Б у б н и к. Симпатичная коробочка.

Л е в е ц. С инкрустацией.

З о ф и я. Прекрасно! А у меня стул качается.

О т е ц. Это вы всё качались на задних ножках, когда были маленькие.

Л е в е ц. У меня трое детей.

З о ф и я. Все уже пристроены?

Л е в е ц. Все! Не могу не похвалиться, с малых лет были прилежны.

Р е з к а (Отцу). А вы хорошо выглядите!

О т е ц. С виду спелый, а внутри червивый.

М и р а. Это неправда!

О т е ц. Жара становится невыносимой, расстегнитесь же, будьте как дома!

Л е в е ц. Да, летом мы должны быть довольны, как бы зимой плакать не пришлось.

З о ф и я. Попробуйте, пожалуйста, жаркое!

Л е в е ц. С удовольствием.

З о ф и я. Мясник, у которого я всегда беру мясо, очень его нахваливал, и, кажется, не зря.

Л е в е ц. Да, да!

М и р а. А у меня руки отекают. Вчера была гроза, сегодня, похоже, тоже будет.

Р е з к а. Жасмином пахнет!

Л е в е ц. Интересно, до чего редко теперь выпадает град, или мы его просто не замечаем, потому что мало беспокоимся об урожае.

Б у б н и к. Я уже целую вечность не был в саду.

Р е з к а. А мне так все равно, я не привыкла!

Л е в е ц. Ну, сад — значит здоровье.

Б у б н и к. У нас дома был яблоневый сад, и мы по пять бочек яблочной наливки делали. Старый такой сад, он давал густую тень. Недавно я был там: сад вырубили, дома блочные понастроили. (Отцу.) Вы помните, какой у нас сад был!

Р е з к а. До чего милая скатерка.

О т е ц. От липы и каштана самая большая тень получается, раньше об этом знали, а теперь садят то, что быстро вверх тянется.

Р е з к а. Я себе по дороге купила полтора килограмма клубники.

З о ф и я. У нас за домом растет, я вам дам с собой.

Л е в е ц. Много перегноя кладете, да?

З о ф и я. Да! Вино уже теплое, надо было мне его подольше в холодильнике подержать. Вам хренку подложить?

Л е в е ц. Нет, спасибо, попозже!

Б у б н и к. С реки тянет…

Р е з к а. Лучше, когда не слишком прохладно.

О т е ц. Ну, Резка, ты по-прежнему такая же субтильная… Сколько раз ты уже на ладан дышала?

Р е з к а. После того случая, как вы мне гусли подарили, больше не болела. Каким вы тогда молодым и симпатичным были!..

О т е ц. А разве сейчас я не такой?

Р е з к а. Такой, такой же!

За столом смеются.

М и р а (Бубнику). Что вы сказали о реке?

Б у б н и к. Не такая, как раньше. Бывало, на самой глубине дно просматривалось. А когда совсем мальцами были, то и водяного могли увидеть.

Л е в е ц. Ой, а мне вспомнилось!.. (Отцу.) Как вы нас бранили, чтобы мы образумились, журили, но до чего всегда ласково, душевно! (Изображает.) «Видишь, глупыш, ты боишься лешего да старухи Интихарицы, думаешь, она вурдалак, и ежевику рвать боишься на кладбище, боишься Лойзка Катарины, вместо того чтобы бояться меня, я же насквозь тебя вижу!»

Смех. Все пускаются в воспоминания. Сцена ярко освещена.

Р е з к а. А мне вы говорили: «Ну чего ты боишься, беда мне с тобой! Ты хоть знаешь, что такое страх?» Это было вечером перед школой. Вы сорвали одуванчик, дунули на него и сказали: «Вот что такое страх!»

Б у б н и к. Когда вы меня в бункере прятали, я был совсем молоденький. У дома шнырял итальянский патруль. С потолка капало, и, чего греха таить, страшно мне было, жутко. Однажды вы спустились ко мне — в руках у вас была чашка молока с сахаром и сливовица. Вы от себя последний кусок отрывали: у себя и своих девочек. Как сейчас помню, вы сидели на люке и подбадривали меня: мол, это нужно для поддержания духа, смеялись, что я жадно пью. Нет такого человека, говорили вы, который бы отказался от подобного напитка.

Р е з к а. Я после того разговора с вами никогда ничего и не боялась, весь страх пропал.

Л е в е ц. Воспитывая своих детей — а их у меня трое, все молодцы, нашли свою дорогу, — я имел достойный образец, я постоянно вспоминал вас.

Б у б н и к. Мне вы говорили: «Держись! Мир не один раз перевернется с ног на голову». Только вот я не послушал. Но вы тут ни при чем. Никто не сделал для меня больше, чем вы. А жизнь как-то не сложилась. Я, как говорится, больше налегал на сливовицу, чем на молоко.

Последние слова вызывают смех у присутствующих. Отец размяк и расслабился. Пауза.

В е т р и н. Этот человек вас совершенно не знает! Даже приблизительно!

Отец наклоняется над столом. Смущенные гости не решаются взглянуть друг на друга.

З о ф и я (отставляя в сторону бутылку). Не знаем, как избавиться от злой собаки, что поселилась в нашем доме.

В е т р и н. Порасспросите его — поймете!

Глубокая пауза, слышен только шум сада. Паузу внезапно прерывает Резка, она достает из лежащей у ног коробки гусли и кладет их рядом со своей тарелкой.

Р е з к а (робко). Вы не будете против, если я поиграю, только уж не взыщите… как умею…

Никто не отвечает. Резка наигрывает. Тихий звук гуслей струится над столом, окутанным тенью липы. Музыку прерывает Левец.

Л е в е ц. Вы эту песенку так удивительно играли на скрипке! Окна в классе распахнуты. (Словно отвечая Ветрину). В Любно это было. Ничего, если вы меня не помните…

Резка играет. Мира закрыла лицо руками. Зофия пристально смотрит на Ветрина.

Б у б н и к. Мы о