Клима. - Как родичи тебя отпустили? Я помню, что после битвы Артаресто, едва самостоятельно начал ходить, пылинки с тебя сдувал.

- По правде говоря, меня никто не отпускал, - признался Финдарато, подливая себе чаю. - Просто не успели возразить.

- Так ты опять сбежал? - расхохотался Тенька.

- Ну, что ты, - с иронией пожурила верноподданного Клима. - Инголдо не преступник какой, чтобы сбегать. Просто наш бесконечно мудрый идеалист в очередной раз благородно пожертвовал собой.

- Смейтесь, сколько хотите, - Финдарато дернул плечом. - Но спор грозил растянуться на многие недели, а время было дорого.

- О, так имело место совещание, превращенное в балаган? - оживилась Клима. - Дорогой Инголдо, ты же расскажешь мне подробности?

- Дорогая Клима, как я могу тебе отказать? - в тон ей произнес Финдарато. - Очень печальная история, на самом деле. Поначалу хотел идти Куруфинвэ, но Майтимо его не пустил. Официально - потому что лишь Курво может управлять регулятором, а на самом деле... У него были глаза самоубийцы, которому нечего терять. Я бы тоже не пустил.

- А ты еще спрашивал, почему я, Тьелкормо и Артаресто были против твоего похода с Береном, - хмыкнула Клима. - Надо было тебе зеркало показать, и ты бы сам себя запер на тысячу замков.

- Вторым вызвался Финьо, - продолжил рассказ Финдарато. - Говорил, у него уже есть опыт перемещения между мирами. Но Майтимо заявил, что кроме опыта у Финдекано имеются жена, двое детей, кольцо Нэнья на пальце и весь народ нолдор, который видит на Финьо корону и вследствие этого считает верховным королем. А зеркало сомнительной свежести, тут везение нужно. Этим Майтимо намекнул, что и сам не прочь прогуляться по иным мирам, но тут уж Финдекано его осадил. Говорит, у тебя тоже кольцо, ты в доме Финвэ самый старший, а корону до сих пор не носишь только потому, что не хочешь, и к этому все уже привыкли. Тогда влез Макалаурэ, мол, ему вдруг очень понадобилось посмотреть другие миры и сложить об этом десяток-другой песен. Майтимо уже сердитый был, заявил, что они посланника не за вдохновением, а за помощью выбирают. И вообще, если Кано не вернется, то Майтимо сядет рядом с Куруфинвэ и будет смертельно тосковать. Тут нежданно-негаданно поднялась моя сестра Артанис и сказала, якобы пойдет она. Но я понял, что в таком случае сам составлю компанию безутешному Куруфинвэ, отдал ей кольцо и залез в зеркало. Молча.

- В общем, теперь компанию Курво составляет Артаресто, - хмыкнул Тенька.

- Он переживет, - уверенно, но с раскаянием в голосе, ответил Финдарато. - К тому же, я вернусь.

- И если повезет - в то же самое столетие, - скептически заметил колдун. - Ох, это ж мне теперь заново все зеркала перенастраивать! Пойду я спать, ребята, мне завтра по милости одной многомудрой обды предстоит интересненький разговор с главой кафедры изящных искусств. А еще решение занимательной задачки: как в тридцать пять помещений упихнуть восемьсот девяносто шесть единиц оборудования, семнадцать наставников, в четыре раза больше воспитанников и главу этого безобразия, то бишь меня.

- Не дави на жалость, - отрезала Клима. - Лучше выброси часть оборудования, оно и так почти все нерабочее или устаревшее. Новые образцы вы быстро сбываете государству.

- Вот переселюсь я в Белерианд, - мечтательно закатил глаза Тенька. - Отстрою заново Ангамандо и буду там в одиночестве искажение гнать. Красота!

- А тебя за это обзовут Врагом и выкинут за пределы мира, - не поддалась на провокацию Клима. - Хватит, проходили уже. Кыш отсюда, раз спать захотел. А мы с Инголдо еще побеседуем. Кофе с пирожными попьем...

Три дня спустя.

- Не поеду!

- Клима, ну как мы без тебя...

- Как хотите! Мне плевать на тот мир, у меня свой есть.

- Неужели ты не хочешь повидаться ни с кем из старых друзей?

- С тобой, милый Инголдо, я уже повидалась, а больше мне никого не надо.

- Но как же...

- Клима, я тебе оттуда такое водяное зеркало настрою, что ты вернешься в тот же день и час, когда уходила!

- Сильфу верь наполовину, веду - никогда!

- Что за дремучее высказывание?!

- Старинная Орденская поговорка времен гражданской войны.

- Моя злокозненная обда, да ты дурачишься!

- Ничуть. Мне еще с Верховным сильфом цены на зерно согласовывать.

- Вот пока ты здесь на зерне, как курица сидишь, в Белерианде мучают несчастного Тьелпе.

- Во-первых, Тенька, за оскорбление обды полагается казнь, во-вторых, Тьелпе сам виноват. Надо было головой думать, а не тем местом, из которого амбиции лезут.

- На себя бы посмотрела! Такую тщеславную женщину еще поискать.

- Тенька, пораскинь мозгами: Тьелперинквар - просто даровитый изобретатель из правящего рода. Я же - единственная в мире избранница высших сил, единовластная повелительница огромной процветающей державы и, заметь, ни разу не открывала своих замыслов перед врагом. Полагаю, мои амбиции и тщеславие вполне обоснованы.

- Клима, я тебя очень прошу...

- Инголдо, не смотри так, ты разрываешь мое каменное сердце.

- Клима, я - уроженец твоего Принамкского края, и мне нужна помощь! А если ты будешь ломаться еще хотя бы полчаса, то Инголдо взвалит тебя на плечо, а я засуну в рот кляп и в таком виде переправлю!..

Сто девяносто три минуты спустя.

Главный зал Химринга встретил путешественников пустотой и тишиной. Были вечерние сумерки, за окном у горизонта затухало кроваво-алое свечение заката.

- Мы все-таки промахнулись, - Финдарато потянул носом. - Я отправлялся летом, а сейчас ранняя весна.

- Интересненько это у кое-кого получилось, - съязвила Клима.

- Недолет, - пожал плечами неунывающий Тенька. - С кем не бывает? Идемте Майтимо поищем, он может быть в своей комнате.

На лорда Химринга они натолкнулись на полпути, в темном коридоре. Непривычно серьезный, с зачесанными в хвост волосами безо всяких посторонних веток, Майтимо куда-то спешил, а на указательном пальце его правой руки ярко горел красный рубин в затейливой оправе.

- Инголдо?! - ахнул Майтимо, когда разглядел, в кого врезался. - О, Эру, да мы ведь тебя уже четыре года как похоронили заочно...

- Перелет, - невозмутимо прокомментировал Тенька.

- Добрый вечер, - поздоровалась Клима.

Майтимо еще раз оглядел неожиданных, но желанных гостей, на всякий случай ущипнул себя за ухо, потер веснушчатый нос и