Я держала рюкзак на коленях, понимая, что даже не смогу применить ничего из арсенала в случае если придется защищать наши с Соней жизни. Нафига мы сели в тарантайку? Отец всегда говорил: «Если тебе в задницу дышат лошары ушастые, не будь дурой. Это они за столом чушки, а в жизни хитрые стратеги. Сожрут и не пукнут»

— Прибыли, — хмыкнул мужик, сверкнув золотой коронкой, паркуя свой рыдван возле огромного молла. — Вас ждать, дамы? Или сами доберетесь потом?

- Сами, — рыкнула я, прижимая к груди «мою прелесть», позвякивающую вороненой сталью. Сонечка недовольно засопела на заднем сиденьи.

— Вечно ты все решаешь сама, — шепотом пробухтела она, так, чтобы слышала только я.

— Ну, как знаете, — добродушно улыбнулся таксист.

Эх, эта малышка доведет меня до цугундера. Хотя, чего это я? Дядька, если бы хотел, давно бы нас прихлопнул, или сдал своим дружкам на растерзание. Просто я привыкла видеть врагов в любом встречном поперечном. Дружелюбный такой, а я дура.

— Ладно, подождите. За простой заплатим. День тяжелый у меня просто.

— Дни теперь у всех карусельные, — хмыкнул водила. Я замерла на месте. «Карусельные дни», так говорила бабушка, повторяя за своим сыном. Понравилось ей выражение. — Жду вас, девочки. Куда потом поедем?

— На автовокзал, — растерянно ответила я, закидывая за плечи тяжелый рюкзак.

— Хорошо, что мы дяденьку не отпустили, — пропыхтела Сонечка, когда мы, нагруженные, как вьючные лошади, спустя два часа наконец выползли из зоомагазина, прибарахлив безродного Жопика, как принца крови. Вот уж не думала, что задохлику нужны носки, или например розовая переноска, расписанная золотыми рыбками. Миски, шубки, адские заводные игрушки, похожие на настоящих пасюков, как я на небоскреб, дурацкие когтеточки обмотанные шелковой изонитью и прочие глупости, стоящие, как дворец в Дубаи, ей богу. Но Соня была довольна. Оее улыбка согревала мое сердце. Единственное, что мне понравилось из купленного Жопику — настенная лазалка, представляющая из себя переплетение канатов, утяжеленных снизу резиновыми шарами, которыми при желании можно скопытить слона.

Из торгового центра я выпала в предобморочном состоянии. Купила себе несколько пар джинс, самые дешевые футболки, упаковку трусов, десять пар носков и два спортивных лифчика, делающих меня еще более плоской. Да и плевать.

Машину, под офигевшим взглядом водилы, мы загрузили, как цыганскую арбу. Велосипед примотали к багажнику на крыше машинешки. Судя по лицу уже не улыбающегося, дяденьки, он уже пожалел, что с нами связался. Кроме прочего мы купили два простых самоката, роликовые коньки, прыгалку и кучу разного мусора, типа фарфоровых собачек, чашки для Синоптика с нарисованными на ней козлами, и принадлежности для рисования. Чашку выбирала я, кстати. Я даже примерно не представляла, как мы все это попрем от автобуса до хаты. Но Соня была настроена решительно.

— Ничего вы позабавились, — шофер не желал замолкать, а мне хотелось тишины. — Бобер богатый, или сама бычишь?

— Рамсы не путай, дядя, — противно ухмыльнулась я, следуя заветам родителя.

— Мотала? — понимающе спросил идиот.

— Катала, — ответила я, давая понять, что разговор окончен. А дядечка то с секретом, вон синеву на ручках рубашкой прикрывает, а сущность все равно прет.

Я расслабилась только тогда, когда мы загрузились в вонючий автобус. Рюкзак жег плечи. На счастье, шарабан был полупустым. Уставилась в окно, и чуть не взвыла, показалось, что в толпе мелькнула знакомая рожа. Нет, все же показалось. Просто мужик. Похожий на Шмыгу. Но он никогда бы не нарядился в спортивный костюм и дешевую куртку.

До дома добрались без приключений. Ну, это я такдумала. И даже хабар дотащили вполне спокойно. Я думала хуже будет. В избе царила гробовая тишина. Я прошла в кухню, включила свет, изажала ладонями рот. Прислушиваясь к отдаленному воркованию Сонечки, над обнаглевшим кошаком, не желающим спать в чертовом розовом замке, который девочка выпросила у меня угрозами и хлюпаньем носа.

— Где вы были? — на меня уставилось дуло пистолета. В воздухе витал запах алкоголя. Было ощущение, что именно тут произошла авария и разлилась целая цисцерна водки, судя по амбре. Пистолет плясал страшный танец в нетвердой руке, пьяного в сопли. Синоптика.

— Гуляли, — лихо соврала я, медленно приближаясь к этому придурку. Выпад. Я ударила ногой по руке, в попытке выбить оружие, но он ушел от удара, словно не он пьян, а я кривоногая корова. Ловко.

— Ты фиговая каратистка, — узмыльнулся Погодский.

— Зато ты хорошо владеешь собой, — подольстилась я. — Голубые котики, или какое то другое подразделение?

— Другое. Так где ты шлялась?

Ответить я не успела. Дом содрогнулся от взрыва.

Мне хочется бежать в случае опасности. Всегда. Не разбирая дороги. Нестись во все лопатки, спасая собственную, не очень ценную шкурку.

— Ты что делаешь? — взвыла я, расширившимися глазами наблюдая, как после первого потрясения, Синоптик, раскусил прозрачную капсулу. Твою мать, он тоже решил от нас сбежать, вот таким вот нехитрым способом. Просто слиться, оставив нас с Соней на растерзание подонкам, берущих сейчас штормом нашу чахлую избушку. Сам значит безболезненно решил отлететь в мир иной. а мы тут крутись, как хочешь? Такие они ангелочки.

— Оживаю, — хмыкнул Погодский, глядя на меня трезвыми глазами. — Надо же спасать Соню и твою идиотскую задницу.

— Дурак, — всхлипнула я. Дура конечно я. С чего взяла, что этот мерзавец лишит себя жизни. Испугалась, главное. Много чести этому гаду.

— Зато красивый, — вредно отозвался Антон.

Тут не поспоришь, конечно. Он выглядит, как ангел, спустившийся с небес. Точнее, свалившийся на мою дурацкую башку. Я вжала голову в плечи, наблюдая, как Антон направляется к ружейному шкафу.

— Ты плагиатишь. — пискнула, надеясь отвлечь внимание от хранилища.

— С кем поведешься, — хмыкнул красавчик, открыл шкаф. И я прямо почувствовала, как трещит воздух и глаза моего нахала наливаются кровью. Прям физически ощутила ярость повисшую в вздрогнувшей от нового взрыва, комнате.

Смой Ангел в один прыжок оказался возле меня, схватил за шкирку и молча потащил в прихожую.

— Эй. Ты чего? — затрепыхалась я.

— А ничего. Выкину тебя к чертовой бабушке на растерзание тем, кого ты приволокла на хвосте, благодаря своей неуемной энергии. И у нас с Соней появится небольшая фора. Ты меня обокрала. Когда успела только. Хотя, я от тебя постоянно ждал какого нибудь западла. Так что не обижайся.

— Ты этого не сделаешь, — еще сильнее завозилась я, пытаясь вырваться из цепкого захвата. — Ты же не убийца.

— Не убийца, — согласился подонок.

— Тогда кто ты, черт тебя побери? — заорала., больше не сдерживаясь. Изба вздрагивала. Плакала Сонечка. Дурниной орал котенок.