– Да. – Клем пошевелился и снова вздрогнул. – Интересно. Люди испугались. Так боятся Бога, а не каких-то ребят с луками и стрелами. Или Мартеля. Знаешь, у меня сложилась кое-какая теория об этом месте.

– Какая?

Он откинул свои мокрые волосы. Я никогда не замечал, что они начали выпадать, начиная от висков.

– Ты знаешь, что инки приносили людей в жертву? Их тела можно найти в горах. Все жертвы были детьми. Абсолютно здоровыми детьми, что нельзя считать совпадением в обществе, которое не знало, что жениться на братьях или сестрах – плохая затея. Идеальные зубы, девственность и так далее. Смысл вот в чем: ничего нечистого для богов. – Клем вскинул брови. – Ты заметил, что за мной пошел лишь Рафаэль? Никто не пересек границу, хотя случай был вопиющим и все хотели вытащить меня. Он единственный здоровый человек в этом месте. Вот почему он может пересекать границу. Та земля священна.

Я окинул взглядом деревню и людей в лохмотьях, ковыляющих по мосту.

– Значит, калеки и инвалиды… нечистые.

– Именно. Им вход воспрещен. Они живут здесь за четко обозначенной чертой. Граница отмечена солью, которая отражает чистоту. Смотри, и кладбище, и алтарь… все находится за солью.

Я не обращал внимания раньше, но Клем был прав. Алтарь стоял на соли, либо соль была под полом церкви. Стоя напротив него вчера ночью, мы с Рафаэлем оставались в Бедламе – в отличие от статуи. Вот почему алтарь находился в другом конце церкви. Здание было построено задолго до нашествия конкистадоров. Очевидно, здесь находилась святыня инков, которую со временем превратили в церковь. Прибывшие иезуиты приняли религию и не стали переставлять алтарь.

– Интересно, – честно ответил я. – Стоила ли проверка твоей теории удара по лицу?

– Ты шутишь? Об этом написано около четырнадцати научных работ, которые ты бы знал, если бы хоть раз попытался вступить в научное общество. – Клем снова бросил взгляд на границу. – Интересно, зачем он пошел за мной.

– Мартель.

– Уверен, он бы пережил потерю одного из нас, – пробормотал Клем. – Смерть одного – случайность.

– Вы правы, я пережил бы, – вмешался Рафаэль. Он распахнул дверь и бросил Клему полотенце. – Поэтому больше так не делайте.

– Это произошло с членами предыдущих экспедиций? – спросил я. – Они пересекли границу?

Рафаэль кивнул.

– Зачем они это сделали? – спросил Клем.

– Потому что там находятся хинные леса, – ответил я. – За этим лесом. Дорога вдоль реки образует большой крюк. Они решили, что сэкономят время.

Клем снова посмотрел на соляную черту, а затем на дорогу, которая огибала реку, – или то, что должно было быть ей. Она превратилась в белоснежное поле. Наметенные за ночь сугробы рядом со стволами деревьев достигали пяти футов в высоту.

– Сколько, по-вашему, продлится снегопад?

– Я не знаю, – ответил Рафаэль. – Но вряд ли долго. Сейчас лето, должно быть тепло. Почему вы спрашиваете? Наберитесь терпения. Терпение не погубит вас. В отличие от решения пересечь границу.

– Нет, – возразил я. – Дело не в том, что мы нетерпеливы. У нас возникнут проблемы, если мы задержимся здесь. Если мы попадем в индийские муссоны, мы не сможем ничего посадить. Они начинаются в июне и заканчиваются в сентябре. Мы должны опередить их, а значит, попасть в Цейлон не позднее конца мая. Путь до порта займет около недели и еще три недели по морю, если все пройдет гладко. Нам нужно уехать через три недели. В противном случае мы привезем в Индию очень дорогие дрова.

Секунду Рафаэль не сводил с меня глаз, и я решил, что он ударит меня. Я положил обе руки на трость и решил, что ему придется сделать это, потому что я не собирался отступать от своего решения.

– Возможные проблемы ничего не меняют. Вы не можете пересекать границу.

– Мы можем попросить кого-то расчистить дорогу у реки?

– Нет. Люди здесь недостаточно здоровы, а более здоровые работают на плантации какао, – тихо сказал Рафаэль. – Они должны выполнить рабочую норму, иначе мистер Мартель не заплатит им. Просто подождите. Еще неделю. Никто не знает, что произошло с погодой. Возможно, завтра снегопад закончится. Сейчас лето. Снега быть не должно.

– Тогда я напишу Мартелю и попрошу прислать людей, чтобы расчистить дорогу, – предложил я. Я понимал, что иду наперекор Рафаэлю, но уж очень не хотелось думать о том, что мне предстоит, если у нас ничего не выйдет. – Мы могли бы сказать, что нужный нам кофе растет в долинах. Теперь после такого снегопада все, что вы выращивали здесь, погибло.

– Кому-то придется идти в Асангаро, чтобы доставить ваше письмо, – сказал Рафаэль. Его голос звучал немного угрожающе.

– Мы заплатим. У нас есть деньги, – заявил Клем. – По-моему, блестящая идея.

Рафаэль не ответил, и я понял, что он обдумывает возможные последствия. Если он запретит нам отправить письмо, и дорога останется нерасчищенной, нам придется идти через лес, а он не мог следить за нами круглосуточно. Если он разрешит, мы будем ждать Мартеля. Он больше не злился из-за нас: казалось, мы тревожили его. Даже пугали.

– Он вряд ли обрадуется, если прибудет через два дня и увидит, что снегопад закончился, – заметил Рафаэль.

– Я скажу, что заставил вас. Он не будет злиться.

– Хорошо, – тихо ответил Рафаэль. – Отправляйтесь в деревню и поищите кого-нибудь, у кого есть время.

Он взял свою сумку и вернулся к статуе святого Томаса, чтобы покрепче завязать обрывок веревки с молитвой вокруг запястья. Покончив с этим, он достал щетку со стеклянной ручкой и воск, которым натирал статую на реке. Но теперь, когда Рафаэль стал начищать нагрудник статуи, его рука оставляла мягкие следы в пыльце, и вскоре в воздухе повисли прекрасные геометрические узоры из света.

К тому времени все разошлись, и утренняя дымка рассеялась достаточно, чтобы рассмотреть плантации. Они ютились на участке между скалой и границей. Я помог Клему подняться.

– Давай напишем письмо и поищем кого-нибудь, кто мог бы его доставить, – сказал он. – Черт возьми, я бы чувствовал себя гораздо увереннее, следи за Рафаэлем пара десятков крепких мужчин. Даже если они не смогут расчистить дорогу.

– Да. Хорошая идея. И мы должны отправить твои карты. И сделать наброски карты на стене в церкви.

– Зачем?

– В таком случае, если нас убьют, Министерство по делам Индии все равно получит карты. Они понадобятся тем, кто приедет сюда после нас.

Клем поморщился, словно его вот-вот вырвет.

– Они подготовили тебя особым образом, – заметил он.

– Я знаю, прости. Но мы должны это сделать.

– Нет-нет, ты прав. Карты готовы. – Немного помолчав, Клем спросил: – Эм, что мы, черт побери, будем делать? Мартель приедет через несколько дней, если вообще согласится приехать.