Основательно взбодрившись с помощью кофе, я вытащил подарок Рахли – кристалл Предельной Ясности и поставил на землю. Вдруг да понадобится – ключ, все-таки.

Дверь посреди скалы получилось создать быстро. Что-то похожее на нашу улицу, виднеющееся в дверном проеме, тоже удалось воплотить. Желания вернуться домой также было не занимать. Правило о том, что надо сильно желать того, что пытаешься наколдовать, я запомнил прекрасно.

Я шагнул через порог, произнес заклинание, но… ничего. Оказался с другой стороны дверного проема, а родная улица оказалась там, откуда я шагнул. Так я и прыгал взад-вперед, пытаясь поймать ускользающую реальность родной, пыльной улицы Ленина.

Потом мне пришло в голову, что дело в заклинании. В самом деле, «твою ж медь» – для неодушевленных предметов. Это заклинание помогло создать дверь и улицу, а вот переместить меня не давало, ибо я одушевлен. «Йош-кин кот» – тоже не помогло. Наверное, оно только в пределах Утронии работало. Значит, нужно другое заклинание.

Но ни «ёксель-моксель», ни «ясен пень», ни «едрить ангидрить» – заклинание для моментального перемещения живых – не помогли. Зато мне стало понятно, как Первый Падший свои заклинания изобретал – он просто вспоминал известные идиомы и заставлял их служить заклятиями.

Если бы в Утронии существовали видеокамеры и одна из них снимала то, как я ставил магические эксперименты, – такое видео собрало бы миллион лайков. Я и сам с удовольствием пересматривал бы, и гостям показывал. На видео чел в драных бурых шортах шастал бы туда-сюда сквозь одинокую дверь на скале и выкрикивал прибаутки. А в вытянутой руке этого чела – маленькая хрустальная пирамидка. Дурдом.

«Оба-на!» – восклицал я. Потом: «Ёпрст!» Следом: «Йок макарёк!» Доходил и до менее цензурных восклицаний, но шиш там. Кстати, «шиш там» тоже было опробовано неоднократно. Как и «японский городовой», и «бляха муха», и многое другое.

Возможно, такие заклинания и вправду существовали, но предназначались, увы, не для перехода между мирами…

* * *

Прошло несколько дней. Еду я сотворял исправно – даже борщецом себя баловал. Ну, как я его помню. Жаль, на Землю вернувшись, я колдовать разучусь. А то зимой «твою ж медь» и другие заклинания каждая старушка кричит, поскользнувшись, но реальность несильно меняется. Гололед и завтра будет на том же месте.

Опять я усомнился было, а не остаться ли здесь на подольше, но – нет. Хватит.

В конце концов я решил в своем волшебстве с другой стороны подойти – лучше представить конечную точку. Может, в этом дело? И не сразу, но добился результата. С той стороны потянуло пыльным асфальтом, стал слышен шорох автомобильных шин и обрывки разговоров. А домой захотелось с утроенной силой. Особенно когда скрипнула дверь моего подъезда. Я этот скрип от тысячи других отличу.

И вот когда я приступил к новой сотне переходов с идиотскими фразами на устах и кристаллом в руке, передо мной явился Кине ли.

– Твой братец совсем с ума сошел, – сказал он вместо приветствия. – Хотя ты тоже, как вижу.

– Мой братец? – переспросил я, мечтая поскорее избавиться от оруженосца и окунуться в таинства магической алхимии. – Не знал, что у меня здесь и братья есть.

– А кто ж он тебе? – сердито заявил Кинсли и сбросил с плеча тяжеленную на вид котомку. – Немо твой.

– Он уже мой? Ладно. – Я постарался не раздражаться. – И что же натворил мой возлюбленный братец Немо?

– Он, кажется, сразу всем войну объявил. За магами гонялся, потом на Западные королевства напал. Всем досталось, кроме разбойников Хуала. Эти, наоборот, поживились – шли по следам стеклянной армии и грабили.

– Итить твою за ногу, – сказал я равнодушно.

«Кстати, вот это заклинание я еще не пробовал».

– Что от меня-то надо?

– Тебе их не жалко? – Карлик посмотрел на меня с презрением.

– Кинсли, милый, я их даже не видел ни разу! – сказал я.

На том разговор и закончился. Я занялся созиданием ужина из припасов, что Кинсли притараканил, а он сам убрел куда-то. Сказал, что скоро вернется.

Позже с неба бухнулась Шайна на грухсе. Она была весела, чумаза, на ее поясе бренчала набитая мошна.

– Это где, – спросил я, увидев новый шрам на лице, – заработала?

– Мародеров косила. Штук тридцать на мне сегодня.

– А деньги тебе Западные королевства заплатили? За дезинсекцию, так сказать? – спросил я, кивая на звонкий мешочек на ее поясе.

– Нет, – засмеялась валькирия. – Я, по-моему, атамана хуальского зарубила. Вместе с охраной. Вот и, – она тряхнула мошной, – посчастливилось. – Ты как? – повернулась ко мне, но, не дожидаясь ответа, попросила: – Колдони еще этой пакости, а?

На этот раз водка получилась лучше – я вспомнил запах спирта и решил, что именно он и должен быть основной нотой в менделеевском напитке. И не ошибся.

– Так и оставите все? – спросил Кинсли, хмуро глядя на нас, пьющих горькую.

– Что – все? – спросила Шайна.

– Кинсли сказал, что Западным королевствам помощь нужна, – пожал я плечами.

– Не им одним! – сказал гортванец. – Я только что разговаривал с травптами…

«Так вот где он шлялся», – подумал я, снимая пробу из котла.

– Немо сегодня третью деревню спалил.

– Ясно, – пожал я плечами, не собираясь отступать от своего решения. Не я бардак в этом мире навел, не мне и порядок наводить.

– Погоди, – посерьезнела Шайна. – Чего он от нас хочет-то?

– Оборванца какого-то ищет в красной джинсе, – сказал Кинсли. – Что такое джинса, не знаю, а оборванцев тут – пруд пруди.

Я посмотрел на свои шорты, которые когда-то были красными. Шайна и Кинсли – тоже.

– Не даст он тебе покоя, – сказала Шайна.

– Странно, почему тогда он меня на холмах не ищет? – спросил я. – Мы же там с ним повстречались.

– Был и там, – ответил Кинсли. – Маги сбежали. Он их сейчас даже через финфор не сыщет. Все невидимками стали…

Поели, выпили. Настроение было препаршивое, и мне снова захотелось одному остаться. Даже объятия красавицы не смогли бы отвлечь меня от грустных мыслей. Поэтому я оставил друзей и перенесся на знакомый холм – тот самый, на котором был убит Рахли. На самом холме было тихо, но вдалеке дымился лес, и вокруг не было слышно ни птичьего щебета, ни шелеста листвы. Будто вымерло все, даже ветер.

Чтобы быстро к кому-то перенестись с помощью магии, нужно вспомнить его лицо. Если, конечно, у хозяина лица нет в кармане кристалла Предельной Ясности. Но моя попытка найти и расспросить Литтию не увенчалась успехом. То ли меня в другое место перенесло, то ли Пчелиная ведьма даже при мне решила не становиться видимой, то ли ее уже не было в живых. В последнее, впрочем, я верил мало.