Он опять не открывает мне ничего. Это бесит. И одновременно я догадываюсь, о чем он — это с Рианом мы несдержаны и легко поддаемся эмоциями, а с ним…  с ним сложнее. Но я ведь, в его понимании, не должна этого знать.

— Разве нам нужно? — произношу, понизив голос, делаю пару шагов к нему. Хочу намекнуть, что не совсем уж дурочка и кое-что вижу. — Мы ведь не впервые вместе, и вы должны знать, что нас-таки тянет друг к другу и без Париверны. Разве нет? В чем именно нужно убеждаться?

Он вздрагивает и поднимает на меня серьезный взгляд.

— Вчера за весь вечер не заметил ничего подобного.

Ну да, вчера оба держали себя в рамках, до того как тяпнули по рюмашке.

— А позавчера? После возвращения.

— Я был немного не в себе, если вы не заметили, — отводит взор.

— Терриан, я не слепая, — хочу кричать, но заставляю себя говорить тихо. — Что происходит? Еще немного и я начну думать, что замужем за двумя разными мужчинами!

Ну вот. Сказала. И тут же испугалась от того, как яростно засверкали бирюзовые глазищи.

— Кат Р-рина! Что за фантазия! — возмущен.

— Нормальная фантазия, — пожимаю плечом. — Мы же вчера выяснили, что просто очень богатая. И вот эта богатая фантазия мне вполне определенно рисует, что либо у моего мужа есть брат-близнец, либо у него раздвоение личности. Отвечайте, раз уж сами решили напоить нас своей отравой.

Он ошеломленно смотрит на меня. Явно не ожидал, что я могу догадаться, а уж мои выводы его и вовсе потрясли.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— У меня нет братьев, — отвечает тихо, делая шаг назад. Похоже у кого-то когнитивный диссонанс. Знаменитый темный генерал совершенно точно не мог предвидеть подобного выверта от своей недалекой женушки — разоблачила, да еще и так скоро. Судя по тому, как вел себя на свадьбе и после — я для него была чуть ли не пустым местом. Невзрачной и недалекой принцесской, которую обязали взять в жены. А тут вдруг подобная метаморфоза.

— Но я ведь права, да? Терриан, вы можете мне довериться!

Он откликается не сразу. Отворачивается к окну, смотрит в него невидящим взглядом. Упирается лбом в стекло, потом качает головой и почти шепчет:

— Я не могу.

Что не может? Сказать правду? Поверить? Что?

Подхожу вплотную и кладу руки на спину. Я и сама растеряна. Врываясь сюда с платьем совсем не ожидала, что разговор примет подобный оборот. Меня даже немного потряхивает.

— Это тайна? — Кивает как будто через силу. Смутная догадка мелькает и тут же срывается с языка, — вам кто-то запретил говорить!

На этот раз он не отвечает никак, но по напрягшимся под моим руками мышцам понимаю, что попала в точку.

— Кат Рина, остановитесь, — выдыхает он чуть слышно, и я только сейчас понимаю, что причиняю ему боль, допрашивая.

— Кто-то другой может мне рассказать хоть что-нибудь?

Он резко поворачивается, хватает, меня за плечи, и я вижу во взгляде отчаяние. Не может ответить, хоть и хотел бы.

— Мой генерал, — раздаётся позади знакомый голос.  — Там эта зверюга разбушевалась!

Терриан переводит горящий взор на своего друга, графа Дин Мара и меня буквально обжигает догадкой — вот, кто знает тайну! Но расскажет ли мне? И Терриан не сможет ему приказать. Только сама должна добиться правды.

— Что с ней? — спрашивает муж, выпуская меня и моментально становясь самим собой, холодным и бесстрастным.

— Откуда мне знать. Ничего не жрет и пытается избавиться от цепи. Можно я ее прирежу? — сверкает кровожадным взором, глядя мне в глаза.

— Нет! — я срываюсь на крик, едва представляю, как это проделывают с моим зверем. — Граф Дин Мар, вы никогда, ни при каких обстоятельствах не сделаете этого с моим Шипиком! Я вам запрещаю даже думать об этом!

— Шипиком?

Граф стоит в полном шоке, а вот Терриан делает фейспалм. Похоже, я провалила миссию по налаживанию отношений и выяснению правды.

— Шип! А ну прекрати это безобразие! — рявкаю я, входя в вольер, где мой подопечный, гремит цепями и, как сказал Дин Мар, пытается вырваться.

Услышав мой голос, замирает, поводит ухом и резко поворачивается, пронзая своими необычными глазищами. Делаю шаг вперед.

— Не стоит, — вмешивается граф, хватая меня за локоть. Сразу же отдергивает руку, сдуваясь под нашими взглядами, моим и Терриана. Морщится, пряча ее за спину, потом чешет затылок. В общем, не знает, как сгладить неловкость от своего странного порыва.

— Кат, вы уверены? — муж подходит вплотную, берет за плечи и спрашивает едва слышно. И в этом вопросе мне мерещится две вещи: забота и доверие. Он абсолютно точно понимает, что просто так я не стану рисковать, тем необъяснимее мое желание.

— Нет, — отвечаю искренне. — Но мне кажется, я должна попробовать.

Не знаю, откуда берутся эти ощущения. Откуда-то изнутри. Меня тянет прикоснуться к питомцу… успокоить его… или себя…

Делаю еще шаг, и Шипик опять, словно щенок наклоняет голову вбок. Нет, градус мимимишности не шкалит, как если б на его месте и правда был пушистый песик. Но я перестаю бояться.

Пока что генерал еще рядом. Он напряжен и готов в любой момент оттолкнуть меня назад. Но я останавливаю его рукой. Шип опасается, а значит, может проявить агрессию. Не стоит его лишний раз пугать.

Последние метры я преодолеваю в одиночестве. Что удивительно, страх отступает совершенно.

— Шипик, ты чего разбушевался? — произношу мягко. — Эй! Не стоит так волноваться.

Он мотает головой и поднимает лапу касаясь ошейника.

— Хочешь, чтобы я сняла? Извини, малыш, не могу. Пока ты считаешься опасной злой зверюгой, которая всех пугает, не помогу с этим.

И вдруг совершенно неожиданно мой страшный, грозный шипокрыл издает безумно жалостливый звук, чем-то похожий на скулеж щенка, только громче и более утробный.

Боже, что с ним? Такие умоляющие нотки, словно ребенку плохо.

— Ты ведь меня не съешь, да? Шипик! Только попробуй! Я еще молодая, и у меня куча незавершённых дел, — сама не знаю, что несу, но продолжаю что-то говорить, замечая, что мой голос делает его спокойным. Сама тем временем подбираюсь совсем близко. Сердце все-таки колотится довольно быстро, но уже не обращаю внимания. Смотрю ему в глаза и наконец, протягиваю руку, касаясь морды.