– У вас нет для меня еще чашечки?

Теперь ему все-таки понадобится приличная порция сахара.

Сабина и Снейдер полетели в Швейцарию вдвоем, Тина осталась в Висбадене и вместе с командой специальной комиссии изучала историю монастыря урсулинок и жизнь Магдалены Энгельман, одновременно пытаясь выяснить местонахождение ее брата. Так как Кржистоф был выпущен под залог и не мог покидать страну, он остался помогать Тине.

В 15 часов Сабина и Снейдер приземлились в Берне. Они были только с ручной кладью, к тому же Снейдер в этот раз отказался от своего «глока», так что они избежали длительных таможенных формальностей.

Хоровитц уже ждал их в кондиционированном зале прилета.

Сабина кивнула ему, когда они встретились.

– Рада вас видеть. – Казалось, он нисколько не постарел, только мешки под глазами стали больше.

– Это я рад вас видеть. Каждый раз одно загляденье. – Хоровитц протянул ей руку.

От такого мужчины, как Хоровитц, которому было за семьдесят, она с удовольствием приняла этот комлимент.

– Спасибо.

Его рукопожатие было, как всегда, крепким.

– А теперь мы можем оставить все эти любезности? – спросил Снейдер, не здороваясь. Вместо этого он коротко взглянул на Хоровитца. – Ты получил мои документы?

Хоровитц кивнул.

– Уже все просмотрел. Похоже, женщина неадекватная.

– Она сдалась добровольно, – сказала Сабина. – Это только добавляет делу безумия.

– Что ты о ней думаешь? – спросил Снейдер.

– Женщина очень сложная. Похоже, тут переплелись несколько тем. – Хоровитц задумался. – Вероятно, она сильно травмирована после сексуального насилия и без последующей психотерапии. Видимо, после изнасилования наступила нежелательная беременность. Вопрос в том, что случилось с ребенком и как сильно она хотела или могла любить этого малыша. Кроме того, в монастыре ей не с кем было поговорить. Как это повлияло на ее богобоязненность? Она скатилась в религизное безумие или живет фантазиями о мести? – Он пожал плечами.

– Боюсь, мы стоим в самом начале, – признался Снейдер.

Хоровитц указал на выход.

– Там ждет машина бернской уголовной полиции, которая отвезет нас к квартире этой акушерки.

Снейдер застегнул свой пиджак на все пуговицы.

– Вы нашли Вивиану Кронер?

Хоровитц помотал головой.

– Она исчезла четыре дня назад.

Снейдер шумно втянул воздух.

– Тогда она уже мертва.

Снаружи стоял приспособленный для инвалидов черный внедорожник с тонированными боковыми стеклами. Задняя дверь была открыта, из кузова на землю спускался металлический пандус. Пространство вокруг автомобиля было ограждено красными конусами, которые стояли полукругом.

– Мне потребуется ваша помощь, моя дорогая, – сказал Хоровитц.

Сабина подтолкнула его в кузов машины и зафиксировала на полу колеса инвалидной коляски.

Как только Снейдер и она сели в автомобиль, водитель тут же стартовал.

– Я задаюсь вопросом… – начал Снейдер, и тут его и Сабинин телефоны одновременно зажужжали. Они оба получили отчет криминалистов с места преступления на участке Януса. Правда, отчет был не особо содержательным. В коттедже старого Януса были обнаружены два следа взлома, но никаких отпечатков пальцев, кроме его собственных и персонала, не нашли. В отличие от цеха, в котором кислота разъела Вальтера Граймса, где они обнаружили хотя бы улики, указывающие на монахиню.

Снейдер убрал телефон.

– Это нам не поможет. Что означали слова старого Януса о детях? Я задаюсь вопросом, что происходило с детьми, если монахини в монастыре беременели? – Он повернулся к Хоровитцу.

– Может, им делали аборт, – предположил он. – Акушерка должна знать, как с этим справлялись.

– Или они рожали детей, как в случае с нашей монахиней, – размышляла вслух Сабина. – И потом тех убивали… или продавали.

Всю оставшуюся дорогу они молчали, пока не доехали до Берна и не остановились в зоне запрета стоянки прямо перед старинным домом рядом с рекой Аре.

Над входом на улице развевался швейцарский флаг, а под разноцветными оконными ставнями висели цветочные ящики, пышная растительность которых колыхалась на ветру. Район был старым, но совсем не дешевым. Отсюда открывался хороший вид на Аре, и можно было наблюдать, как река плотной петлей обвивала старый центр города, который мостами соединялся с другой частью Берна.

Так как в доме не было лифта, водитель внедорожника и Снейдер с трудом подняли Хоровитца в инвалидной коляске по узкой винтовой лестнице на четвертый этаж. Там их уже ждали начальник комиссариата Рюти и его коллеги из оперативно-сыскного отдела полиции Берна.

Снейдер взглянул на вырванный из деревянной рамы дверной замок.

– Это были сотрудники уголовной полиции?

– Они никогда так не действуют. – Хоровитц помотал головой. – Очевидно, кто-то силой проник в квартиру.

– И за четыре дня этого никто не заметил? – спросил Снейдер.

– На верхнем этаже живет только Вивиана Кронер. Квартира напротив пустует, – объяснил Рюти.

– Вы это проверили?

– Да.

Снейдер осмотрел место взлома, не прикасаясь к нему, затем нахмурился.

– Этот почерк отличается от других, – пробормотал Снейдер. – Без сомнения, Вивиана Кронер была похищена четыре дня назад нашей монашкой или ее сообщником, в существование которого я верю как никогда. Ворота лакокрасочной фабрики аккуратно вскрыли отмычкой, как и дверь бунгало старого Януса. Но эту открыли с применением силы, возможно, даже выбили ногой, а ведь здесь даже нет замка с предохранителем. Почему? Схема изменилась. – Он оторвал вгляд от двери и поднял глаза. – Пойдемте дальше.

Они вошли в прихожую двухкомнатной квартиры. Очевидно, здесь шла борьба. Две картины висели криво, обувь была раскидана по полу, а в одном месте на обоях на уровне головы засохла кровь с прилипшими волосками. Там в стене даже осталась небольшая вмятина.

Снейдер указал на это место.

– Исследуйте брызги и сравните с кровью Вивианы Кронер.

Рюти поднял руку.

– А где мне взять кровь Вивианы?..

– О господи! Спросите соседей, кто у нее врач, и найдите его. У нас мало времени. Он должен выдать вам ее документы. А если здесь не хватит для пробы, у нас еще остается анализ ДНК. Посмотрите в ванной, там вы наверняка найдете…

– …Щетку с волосами. – Рюти кивнул. – Я еще хорошо помню вас и ваши милые манеры, – раздраженно сказал он. – Тогда вы были в Берне из-за той истории со сказками.