Блейк засомневался. Посмотрел на Ковакса. Помощник шерифа слегка кивнул головой в знак согласия, поджав губы от раздражения.

– Куда ты поедешь? – спросил Блейк у Мэг.

– В отель. Не знаю… В «Ваками-Бич». Пока тут все не уляжется.

Несколько мгновений он смотрел ей в глаза, потом взял одну коробку и поставил на нее другую.

– Буду снаружи.

Мэг направилась к лестнице.

– Подожди, – сказал Ковакс.

– Я просто хочу собрать вещи.

– Мне нужно заявление.

– Я его уже сделала. Если еще что-то понадобится, вот мой телефон. – Она вытащила из сумки блокнот, написала свой номер, вырвала и протянула ему страницу. – А теперь можно я пойду наверх?

Он сверлил ее взглядом.

– Я отправлю с тобой нашу сотрудницу. Хоберман!

Пришла Хоберман.

– Иди с мисс Броган. Она хочет собрать личные вещи.

Мэг взяла телефон и пошла вверх по лестнице в сопровождении помощницы шерифа. Что, по мнению Ковакса, она собиралась делать наверху? Прятать какие-то улики? Какого черта? Это ее дом. Ее вещи. Мэг вспомнились его слова, и в новом контексте они обрели более пугающее значение.

Если эти вандалы вернутся, а ты тут одна…

* * *

Блейк ждал Мэг на крыльце. Сырой холод пробирал до костей. Полицейские мигалки зловеще сверкали в густом тумане, поднялся легкий ветер. Ковакс говорил с криминалистом, берущим образцы крови со стены. Закончив, он подошел к ним.

– Как ты оказался здесь в четыре утра? – спросил Ковакс. – Просто проезжал мимо и увидел полицию?

– Джефф сказал мне, что на улице Мэг была стрельба.

– Твой брат? Он вернулся?

Блейк посмотрел на полицейского, пытаясь определить, что у него на уме. Он чувствовал враждебность. Ковакс был приятелем, но не слишком близким. Несколько лет он довольно тесно общался с Блейком и Джеффом, потом сменил компанию, но оставался одним из своих, одним из старожилов Шелтер-Бэй. Эта враждебность была непривычной, но, с другой стороны, Блейк никогда не видел Ковакса в работе. Возможно, это был его образ, маска, которую он надевал перед подчиненными.

– Джефф приехал вчера, – осторожно сообщил Блейк, жалея, что проговорился. – Он живет у меня на пристани.

– Почему он вернулся?

– А почему люди вообще возвращаются домой? Он давно здесь не был. Хотел повидаться.

– Спустя столько лет?

Блейк пожал плечами.

– Откуда он узнал про стрельбу?

– По радио.

– Он не спал, слушал радио?

Блейк напрягся. Если он расскажет Коваксу, что Джефф услышал сообщение по приемнику в машине, подъезжая к причалу, это только вызовет дополнительные вопросы на тему того, где был его брат до раннего утра.

– Сам у него спроси.

Ковакс обернулся, осмотрел лужайку и улицу. На его суровое лицо падал отблеск полицейских огней. Шляпа закрывала глаза.

– Здесь очень тихий, изолированный район. Сквозного проезда нет.

Томящее беспокойство охватило Блейка из-за брата, времени его появления, его беспокойства о собственном секрете и исследованиях Мэг. Джефф вернулся домой пьяным и постучал ему в дверь, чтобы разбудить и сообщить о стрельбе в доме Мэг – он услышал по радио, что туда поехала полиция. Он явно вел машину, выпив недопустимо много алкоголя. Блейк повернулся к Коваксу.

– А ты? Почему работаешь в ночную смену?

– Недостаток сотрудников. Половина отделения свалилась с гриппом.

Блейк пристально на него посмотрел. Правдоподобно. В этом году выборы. Проявить себя как работника, готового на самую неприятную работу ради общего блага, – дальновидный политический ход.

Вышла Мэг с сумками. Бледная как мел, с огромными черными дырами вместо глаз. Сочувствие и острое желание защитить забурлили в его крови, словно по старой памяти, пробуждая и запуская забытые синапсы. Он всегда пытался защищать Мэг, хотела она того или нет. И прекрасно знал, что этот чертов инстинкт защитника вызван другой, более глубокой и простой потребностью – он ее любил.

Мэг скинула отцовские тапки и наклонилась, чтобы надеть ботинки.

– Ты ранена, – сказал он, заметив розовые отпечатки, оставленные ее носками на полу. – У тебя кровь.

– Наверное, немного порезалась стеклом. Все нормально. – Она встала. Он увидел, что ее левая рука перевязана носовым платком, тоже испачканным кровью.

– Мои ключи у тебя? – спросила она.

– В пикапе.

– Мне… Мне нужно в отель. Мне нужны ключи.

– Пойдем. Поедешь ко мне. – Он взял ее за руку и забрал одну из сумок, тяжелую от ноутбука и книг.

– Блейк, нет. Мне нужно…

– Забудь. Или я повезу тебя в больницу, или к себе домой, сам осмотрю твои ноги и руку. Я же врач. А тебе нужно попасть в безопасное место.

– В отеле я буду в полной безопасности… – Она осеклась, посмотрев на жуткие надписи. Ее дом напоминал картинку из фильма ужасов – капли крови, стекающие с неровных букв на мертвую клумбу, поросшую сорняками, клумбу, о которой когда-то так заботилась ее мать.

Отправляйся домой, тварь. Вали отсюда, тварь. Дочь убийцы!! Белый мусор. Убью, тварь.

– Когда… Когда вы определите, что это за кровь? – хриплым голосом спросила она у Ковакса.

– Результаты должны прийти довольно быстро.

– Когда я смогу это смыть?

– Я сообщу, когда мы закончим.

Блейк взял ее за руку.

– Спасибо. Если вам что-то понадобится, она будет на пристани.

– Мэг, будь осторожна, – крикнул Ковакс им вслед, когда они направились к машине.

Она резко остановилась и обернулась:

– Очередная угроза, старший помощник?

– Я просто делаю свою работу. Защищаю граждан этой страны, слежу, чтобы у них не возникало неприятностей.

Она открыла рот, но Блейк сжал ее руку.

– Мэг. Хватит. Пойдем.

Он положил сумки в багажник и открыл перед ней пассажирскую дверь. Она села в машину и уставилась на свой обезображенный дом с разбитыми окнами, освещенный пульсирующим красно-синим светом, окутанный клубами тумана, с темным лесом на заднем плане.

Блейк включил зажигание.

– Это просто дом, – прошептала она. – Просто дом.

– Что?

– Ничего.

– Мэг?

Она посмотрела на него. У него екнуло сердце.

– Это не просто дом, Мэг. Здесь жила твоя семья. Он полон воспоминаний. Они живут там. У тебя есть полное право злиться и чувствовать себя оскорбленной. Никто не может так поступать.