– Увы, – сухо ответил Ремизов, – Никита доверил мне секрет,я не имею права его разболтать. Да и не имеет та давняя история никакогоотношения к смерти вашей подруги. Ладно, кое-что все же объясню! Никитазамечательный режиссер, с принципами. Он никогда не станет снимать туфту радиденег, наверное, поэтому его сериалы пользуются большой популярностью. Публикутрудно обмануть, люди чувствуют настроение, с которым делалась лента. Так вот,несколько лет тому назад Никите предложили денег на съемки нового сериала«Стужа», Волк посмотрел сценарий и согласился, его вполне устроил базовыйматериал, трагикомедия, хорошие характеры. И тогда спонсор поставил условие: вглавной роли снимается Людмила Звонарева.

Никита моментально ответил:

– Нет. Я сам подбираю актеров, работаю лишь с известнымиименами.

Богач попытался уломать режиссера, подъезжал к тому с разныхсторон, но Волк не сдавал позиций.

– Никогда, – твердил он, – пусть «Стужу» другой человекснимает.

И тогда спонсор выложил на стол некие документы. Он, грубоговоря, шантажировал Волка. Когда-то, достаточно давно, Никита совершил некийнеблаговидный поступок. Сейчас денежный мешок пообещал передать информацию вгазеты, Никита испугался и взялся за работу. Собственно говоря, это все!

– Имя, имя…

– Чье?

– Спонсора!

– Смотрите, – воскликнул Никита, – снег пошел! Надо же, какрано! Сейчас ударит сильный мороз, а под Новый год потеплеет…

Целый час я провела в кабинете, пытаясь добиться от Олегаправды, но переводчик упорно говорил о погоде, кофе, французской литературе,книгоиздательском бизнесе… В общем, о чем угодно, кроме интересующих меняобстоятельств. В конце концов, устав, словно Сизиф [15], я воскликнула:

– Ведь вы обещали мне помочь!

Олег нахмурился.

– Дашенька, поверьте, я не раз мысленно говорил вам спасибо.Но выдавать чужую тайну подло.

– Вы не скажете имя спонсора?

– Нет.

– Но почему?

– Ну… не сумею этого сделать.

– Значит, я не узнаю фамилию любовника Милы!!!

– Если он и спонсор одно лицо, думаю, нет. Впрочем, послесмерти Никиты я могу приоткрыть завесу, – пообещал Ремизов, – но Волк меняпереживет. Лучше забудьте об этом деле! И вообще, преступников обязана искатьмилиция, а красивым женщинам негоже вмешиваться в этот процесс.

По моей щеке неожиданно поползла слеза, а плачу я, какправило, лишь от бешенства.

Очень расстроенная и обиженная я вернулась в Ложкино. Вголове не имелось ни одной конструктивной мысли. Но ведь безвыходных положенийне бывает. Значит, сейчас я поднимусь к себе и попробую сообразить, какдействовать дальше.

Не успела я перешагнуть порог, как в прихожую высунулсяЖеня, на стилисте на этот раз красовался пуловер цвета сочной молодой травы иядовито-красные джинсы.

– Ой, – испуганно воскликнул он, – быстрее беги в баню.

– Почему? – насторожилась я. – Выгляжу грязной?

– Нет, чтобы спрятаться!

– От кого?

Женя боязливо обернулся, открыл рот, но тут в холл вынесласьЗайка и прошипела:

– Явилась!

– Привет, Заюшка, – стала я подлизываться к Ольге, –поздравляю с началом новой программы. Очень рада, что вы с коллегами отмечаетепраздник у нас. Знаешь, есть такая примета, если хорошо повеселиться, потомработа без сучка и задоринки пойдет!

Неожиданно Женя захихикал и кинулся в баню, Зайка уперларуки в бока.

– Ну, судя по этой примете, наш новый проект погиб, –заорала она.

– Индюшка сгорела! – ахнула я.

– Нет, – процедила Ольга, – птица, которую я лично поставилав духовку, удалась отменно. Даже ты не сумела ее испортить!

– Я только вынимала противень, больше ничего с едой неделала.

– Это и спасло индюшку.

– Вино плохое? – пыталась я установить причину, похоже, неслишком удавшейся вечеринки.

– Выпивка чудесная, – отбрила Зайка.

– Муся, – закричала Маня из коридора, – лучше поскорейспрячься, ой!

Девочка выскочила в прихожую.

– А… а… Заинька… ты уже тут! Не убивай мусика! Кешка ведьсгонял в супермаркет и привез еды, классно вышло!

– Салатов не хватило? – изумилась я. – Их, похоже, бочкунарезали!

– Оливье! – взвилась Зайка. – Да я с тобой разговаривать нехочу!

Резко повернувшись на каблуках, Ольга унеслась в глубь дома.Из гостиной доносился громкий смех, похоже, присутствующие веселились от души.

– Чем недовольна Зайка? – повернулась я к Машке. – Я сделалавсе правильно, индюшку вынула!

– Птичка классно получилась, – кивнула Маня, – от нее дажекостей не осталось.

– Салаты заправила перед подачей на стол, они незаветрились! Да и сладкого полно имелось, торт такой огромный на подоконникестоял, – продолжала недоумевать я.

Маруся захохотала.

– Мусик! Что ты налила в оливье?

– Майонез.

– И где его взяла?

– Так в кладовке ведро стоит.

– Муся, ты перепутала соус со сгущенкой. Она тоже впластиковой белой таре в чулане находится.

– Сгущенное молоко?

– Ага, – кивнула Машка, – гости, правда, почти все съели,только удивлялись, отчего салаты сладкие. А потом Зая пошла на кухню и увидела настолике ведерко со своим любимым продуктом. Крик стоял! Кешу в супермаркет заготовой хавкой отправили. Хорошо тебя дома не было, считай, повезло, вовремясмылась.

– Сгущенка, – растерянно забормотала я, – как же так!Ей-богу, это случайно вышло, совершенно не нарочно! Я схватила ведро и бегом,очень торопилась, хотела успеть к приходу гостей.