Она могла бы попасться, проявив слишком большой интерес иизлишнюю осведомленность в преступлении. Но странно, все это не очень ее пугало– не так, как должно было. Они с Гари родственники, и, значит, она будетплатить по его долгам. Она должна все расправить! Но как?!

Пока она стояла в нерешительности, Белицер опустился наколени на истоптанный снег.

О господи! Как больно! Если бы сильные руки не поддерживалиДжиллиан, она бы просто упала.

Но Дэвид крепко держал ее. Он опустил голову и зарылся лицомв ее волосы. Джиллиан не могла отвести взгляда от человека на коленях.

Он плакал. Она никогда не видела, чтобы мужчина в еговозрасте плакал, и от этого было больно и страшно. Он долго стоял на коленях,его пальто расстегнулось и накрыло снег... Однако, когда он поднял голову, оназаметила, что в его лице появилось что-то похожее на облегчение...умиротворение.

– Я знаю, моя дочь теперь в лучшем мире, – чутьслышно проговорил он. – И кто бы ни совершил это убийство, я прощаю его.

Холодная молния пронзила сердце Джиллиан, и потом по телуразлилось тепло. Она разревелась. Безудержно. Слезы ручьями полились из глаз. Вто же время душа ее наполнилась надеждой. Потом она почувствовала, как Дэвидвздрогнул и резко поднял голову. Его взгляд был прикован к чему-то поверхголовы Белицера.

Там в небе парил Гари Фаджеон.

Он плакал, повторяя снова и снова: «...мне жаль, мне такжаль...»

Прощение было испрошено и получено. Ну, пусть не совсем втом порядке.

Вот оно.

У Джиллиан задрожали колени.

Дэвид прошептал:

– Ты видишь?

Но, кроме них, никто больше не видел его. Белицер поднялся сколен и прошел мимо – обратно к шоссе.

Дэвид все еще смотрел на Гари.

– – Значит, вот как он выглядит. Неудивительно, что тырешила...

– ...что он ангел, – договорила за него Джиллиан.

Но... почему Гари все еще здесь? Разве прощениянедостаточно, чтобы освободить его? Или есть что-то еще, что надо сделать?

Гари повернулся к ней. Его щеки были мокрыми от слез.

– Подойди, – попросил он. – Мне надо кое-чтотебе сказать.

Джиллиан шагнула вперед и потянула Дэвида за руку. Гариповел их через заросли на другую поляну. Деревья и темнота обступили их искрыли от окриков полиции и гула шоссе.

Джиллиан уже догадалась, зачем Гари спустился и встал передними. Но она решила – пусть лучше сам скажет.

– Нужно, чтобы и ты простила меня.

– Я прощаю тебя, – с готовностью ответилаДжиллиан.

– Нет, ты не знаешь... Я совершал ужасные вещи поотношению к тебе. Я пытался уничтожить тебя, развратить твою душу.

– Я знаю. Но ты сделал и много хорошего. Ты помогмне... повзрослеть.

Ангел помог Джиллиан победить ее страхи. Приобрестиуверенность в себе. Узнать о ее колдовском происхождении. И найти своюполовинку.

И он был близок ей настолько, насколько не сможет бытьблизким никто другой.

–Ты... – Джиллиан опять чуть не расплакалась. – Ябуду скучать по тебе.

Он стоял перед ней и бледно светился. Она заметила, что унего круги под глазами. Но губы его улыбались. И ей показалось, что он стал ещепрекраснее.

– Все будет хорошо, – сказал он мягко, – …для тебя. Твоей маме становится лучше. Джиллиан кивнула.

– Я навестил Таню и Ким. С ними тоже все будет впорядке. У Тани все пальцы целы.

– Я знаю.

– Тебе надо зайти к Мелусин. Ты можешь очень помочьРассветному Кругу. А они помогут тебе разобраться с Царством Ночи.

– Хорошо.

– И может быть, тебе стоит в школе поговорить с Дэрил.У нее есть секрет, о котором Ким сплетничала прошлым летом. Дело в том...

– Стоп, Гари! – Джиллиан протестующе подняларуку. – Я ничего не хочу знать. Дэрил, если захочет, и сама обо всем мнерасскажет. А если нет – то нет. Отныне я буду действовать самостоятельно.

Она уже начала думать о школе. Последнюю ночь она лежалаодна в комнате и размышляла. Все должно перемениться. На удивление легко онаразобралась, кто в ее компании чего стоил.

Аманда-Предводительница, и Штеффи-Певица, и Дж.З.-Модель совсемне плохие. Не лучше и не хуже, чем и другие, не столь классные девочки. Онабыла бы не прочь сохранить с ними приятельские отношения.

Дэрил – нет, не Дэрил-Богачка, а просто Дэрил – оченьхорошая. Похоже, они станут настоящими подругами. И конечно, Эми, которой онамногим обязана.

Что же касается других: Тани, Ким, Кори, Брюса иМэкона, – то Джиллиан совсем не хотела с ними знаться. Не беда, если ееникогда больше не пригласят на клевую тусовку.

– И я действительно не хочу знать, Гари, пыталась лиДж. З. покончить с собой, – сказала она.

Он помолчал. Взглянул на нее сияющими глазами:

– Хорошо. Ты и сама со всем прекрасно справишься.

И впервые он перевел взгляд на Дэвида. Мгновение они в упорсмотрели друг на друга. Не враждебно. Просто изучающе.

Потом Гари повернулся к Джиллиан и тихо сказал:

– Вот еще что: я передумал убивать его не потому, чтоне смог бы убить человека. Просто я не хотел, чтобы ты возненавидела менянавеки.

О , Гари!..

Джиллиан протянула к нему руку. Он тоже. Их пальцывстретились, проникая друг в друга... но они не могли коснуться друг друга. Иникогда не смогут.

И вдруг лицо Гари изменилось. Он обернулся и поднял головувверх, в темное, звездное небо.

Джиллиан ничего не смогла там увидеть. Но она почувствовала...какое-то движение... что-то надвигалось...

Гари был подхвачен ветром, словно опавший лист.

Его рука все еще тянулась к ней, но он уже был в воздухе.Удивленное выражение лица Гари сменилось благоговением. И затем радостью.Радостью и... прозрением.

– Мне надо идти, – сказал он.

Джиллиан вглядывалась в темное небо. Но ничего не видела. Нитуннеля, ни поляны. Куда идти? Неужели снова в Потерянный Мир?

Небосклон пересек сверкающий луч.

Он был цвета солнечного зайчика на снегу. Невероятно яркий,но смотреть на него было не больно. Он переливался всеми цветами и оттенками, ивместе они составляли белый.

– Гари...

С ним что-то происходило. Он удалялся не двигаясь. Таял.Исчезал в Небытии. Она теряла его.

– Прощай, Гари!